Читать книгу "В тихом омуте - Пола Хокинс"

Я не заметил, как началась гроза. Наверное, просто отключился. Очнувшись, я увидел, что дорога превратилась в реку, а раскаты грома то и дело заставляли машину вздрагивать. Я повернул ключ в зажигании, но тут обратил внимание, что виски в лежавшей на коленях бутылке осталось всего две трети, и снова заглушил двигатель. Сквозь барабанную дробь капель я слышал свое дыхание, и мне вдруг показалось, что в машине есть кто-то еще. И стоит мне повернуться, как на заднем сиденье я его увижу. Ощущение было настолько реальным, что я боялся пошевелиться.

Решив, что прогулка под дождем меня отрезвит, я открыл дверцу, бросил, не удержавшись, взгляд на заднее сиденье и вылез из машины.

На меня сразу обрушились потоки воды, а стена дождя не позволяла ничего разглядеть. Но тут небо разрезала молния, и я увидел промокшую до нитки Джулию – она, спотыкаясь, бежала к мосту. Я снова залез в машину и посигналил ей фарами. Она остановилась. Я посигналил еще раз. Она нерешительно направилась в мою сторону и, не дойдя несколько метров до машины, опять остановилась. Я опустил стекло и позвал ее.

Джулия открыла дверцу и забралась внутрь. На ней была та же одежда, что и на похоронах, но теперь, мокрая насквозь, она плотно облегала ее фигуру. Однако обувь она успела сменить. Я заметил, что у нее порваны колготки, и сквозь дырку на колене виднелась бледная кожа. Даже представить такое казалось невозможным, потому что она не носила ничего открытого – все блузки были с неизменно длинными рукавами и стоячими воротничками, что придавало ей неприступный вид.

– Что вы тут делаете? – спросил я.

Она бросила взгляд на бутылку виски у меня на коленях, но промолчала. А потом неожиданно притянула к себе и поцеловала. Ощущение было удивительным и пьянящим. Я почувствовал у нее на языке вкус крови и на мгновение поддался порыву, но тут же резко отпрянул.

– Извините, – сказала она, вытирая губы и опустив глаза. – Извините, сама не знаю, что на меня нашло.

– Я тоже, – отозвался я.

Мы вдруг оба некстати засмеялись, сначала нервно, а потом от всей души, как будто поцелуй был самой веселой шуткой на свете. Отсмеявшись, мы оба вытирали с лица слезы.

– Что вы тут делаете, Джулия?

– Джулс, – поправила она. – Я искала Лину. Не знаю, где она…

Теперь я видел в ней другую женщину, больше не закрытую.

– Мне страшно, – призналась она и засмеялась, будто смутившись. – Я очень боюсь.

– Боитесь чего?

Она откашлялась и убрала с лица мокрые волосы.

– Чего вы боитесь?

Она глубоко вздохнула.

– Я не… Это может показаться странным, я знаю, но на похоронах был человек, которого я узнала. Он раньше был парнем Нел.

– Вот как?

– Я имею в виду… давно. Целую вечность назад. Когда мы были подростками. Я понятия не имею, встречалась ли она с ним после этого.

На ее щеках выступили красные пятна.

– В своих сообщениях она никогда не упоминала о нем. Но на похороны он приехал, и я думаю… Не могу объяснить почему, но мне кажется, он мог с ней что-то сделать.

– Что-то сделать? Вы хотите сказать, что он может быть причастен к ее смерти?

Она умоляюще посмотрела на меня.

– Конечно, я не могу утверждать это, но вам надо проверить его, узнать, где он был в момент ее смерти.

Я напрягся, чувствуя, как алкоголь уступает место адреналину.

– Как его зовут? О ком вы говорите?

– Робби Кэннон.

Сначала я не понял, о ком речь, но потом до меня дошло.

– Кэннон? Из местных? У его семьи сеть автосалонов, куча денег. Вы о нем?

– Да, о нем. Вы с ним знакомы?

– Нет, не знаком, но я его помню.

– Помните?

– Со школы. Он был на год старше. Преуспевал в спорте. И с девчонками тоже. Не самый умный…

Джулс опустила голову так низко, что почти коснулась подбородком груди, и сказала:

– Я не знала, что вы здесь учились.

– Да, – отозвался я. – Вся моя жизнь прошла тут. Вы, конечно, меня не помните, а я вас помню. Вас и, конечно, вашу сестру.

– Понятно, – произнесла она и снова стала чужой, будто захлопнула перед носом дверь. И взялась за ручку дверцы, собираясь выйти.

– Подождите, – попросил я. – А с чего вы взяли, что Кэннон может быть причастен к смерти вашей сестры? Он что-то сказал или сделал? Проявлял агрессию?

Джулия покачала головой и отвернулась.

– Я просто знаю, что он опасен. Он плохой человек. И я видела, как он… смотрел на Лину.

– Смотрел на нее?

– Да, смотрел. – Она повернулась и наконец взглянула мне в глаза. – Мне не понравилось, как он на нее смотрел.

– Ясно. Я… постараюсь навести справки.

– Спасибо.

Она снова взялась за ручку дверцы, чтобы выйти, но я положил ей руку на плечо:

– Я отвезу вас домой.

Она опять бросила взгляд на бутылку.

– Хорошо.

До Милл-Хаус мы добрались за пару минут и по дороге не произнесли ни слова. Мне не следовало ничего говорить, но, когда она открыла дверцу, я сказал:

– Знаете, вы очень похожи на свою сестру.

Она посмотрела на меня с изумлением и издала сдавленный смешок:

– Я абсолютно другая! – И добавила, смахнув со щеки слезу: – Я – ее антипод.

– Не думаю, – возразил я, но она уже ушла.

Я не помню, как добрался до дома.

Смертельная заводь

Лорен, 1983 год

На тридцать второй день рождения Лорен, через неделю, они поедут в Крастер. Только они с Шоном, потому что Патрик будет занят на работе.

– Это мое самое любимое место в мире, – рассказывала она сыну. – Там есть замок и чудесный пляж, а иногда на скалах можно увидеть тюленей. А после пляжа и замка мы отправимся на коптильню и будем лакомиться там копченой селедкой с ржаным хлебом. Настоящий праздник!

Шон недовольно сморщил носик.

– Я бы лучше съездил в Диснейленд, – объявил он, – и поел там мороженого.

Его мать засмеялась и пообещала, что они, может, так и сделают. Но поехать им никуда не довелось.

Стоял ноябрь, дни были короткие и ненастные, и Лорен казалась сама не своей. Она понимала, что ведет себя странно, но ничего не могла с собой поделать. За завтраком, когда за столом собиралась вся семья, она вдруг неожиданно краснела и отворачивалась, чтобы скрыть пунцовые щеки. Она отворачивалась и тогда, когда муж подходил, чтобы поцеловать ее, – движение было непроизвольным, почти автоматическим, и его губы касались лишь ее щеки или уголка рта.