Читать книгу "Такой я была - Смит Эмбер"

Кошка молниеносно спрыгивает с моих колен и забегает в дом. Я открываю рот, чтобы объясниться, но дверь уже захлопнулась – он меня даже не видел. Просто впустил кошку. Но я должна с ним поговорить. Сейчас же.

– Джош, подожди! – Мой голос звучит так тонко в пустой и темной ночи.

– Черт! – Он вздрагивает от неожиданности и смотрит на меня расширенными от испуга глазами. – Черт, – повторяет он, уже смеясь. – Ты меня напугала.

– Прости. Я просто… привет.

– Привет. Холодно же. Давно ты тут сидишь? – Он выходит на холод, закрывая за собой дверную сетку. Он босиком, на нем спортивные брюки и не очень свежая на вид футболка. Он трет глаза – наверное, я его разбудила. Ветер закручивает воронку из листьев и бросает их к моим ногам. Он съеживается от холода.

– Нет, – вру я, хотя зубы уже стучат. Долго – это сколько? Один час и четыре минуты – не так уж долго, если мыслить относительно.

Он оглядывает тихую темную улицу, где ничего не происходит. Протягивает руку. Я беру ее. Его кожа горячая, как огонь, но, наверное, мне так только кажется, потому что я замерзла.

– Ты почему не зашла и не позвонила в дверь? – спрашивает он, когда мы заходим в дом.

Я пожимаю плечами.

– С тобой все в порядке?

– Да. Все нормально. – Но я отвечаю слишком быстро, слишком резко, и он понимает, что я вру.

– Но я не понимаю. Почему ты сидела на крыльце? Я ждал тебя. Точнее, перестал надеяться уже пару часов назад.

– Я не знала, хочешь ли ты меня видеть, поэтому… – Я отвожу взгляд и смотрю на телеэкран. Потом оглядываюсь по сторонам. Он устроил в гостиной настоящий кавардак. Вязаный плед, раньше лежавший на спинке дивана, сполз и перекрутился, застряв между диванными подушками. Маленькие подушки на полу; вместо них на диване лежат две большие с его кровати, под удобным для просмотра телевизора углом. Журнальный столик завален мусором: слегка приоткрытая коробка от пиццы, банки от газировки, тарелка с недоеденной хлебной корочкой, три разных пульта.

– Иден… – медленно произносит он.

Я поворачиваюсь к нему.

– Что происходит? – он подозрительно смотрит на меня. – Ты что, под кайфом?

– Нет. – Я не принимаю наркотики. – С чего ты взял?

– Твои глаза… – Он берет мое лицо в свои руки и разглядывает его. – Они стеклянные и покраснели, как будто ты…

Я отворачиваюсь, чтобы на него не смотреть.

– Нет, я просто… – Но я не могу выговорить «я просто плакала». Пусть лучше думает, что я накурилась.

– Слушай, я рад, что ты пришла, хотя ты, наверное, считаешь меня полным идиотом. Но если ты принимаешь наркотики, тебе лучше уйти. Не хочу показаться жестоким, но… Я просто не хочу связываться, понимаешь?

– Да ничего я не принимаю, клянусь! Я не такая. – Кажется, он мне не верит. – Господи, что же ты обо мне думаешь? Что я из отбросов общества?

– Нет, – он вздыхает. – Но ответь мне честно, Иден: ты сейчас под кайфом?

– Да нет же! Я просто. – я откашливаюсь, – …я просто плакала. – Я выпаливаю эти три слова как одно, стараясь говорить как можно тише. – Чуть раньше. Ясно?

– О… – Кажется, Джош не знает, что на это ответить. Его лицо выражает нечто среднее между скептицизмом и жалостью. Мне неприятно видеть и то, и другое. – Хмм…

– Если хочешь, чтобы я ушла…

– Нет, оставайся. Правда. Можешь остаться. – Он берет мой рюкзак и кладет его на пол.

Я смотрю вниз, на свои ботинки, и тереблю молнию на куртке. Мне неловко, я смущена и чувствую себя уязвимой, ведь теперь он увидел еще одну прореху в моей броне.

– Чем хочешь заняться? – Я протягиваю руку, и наши пальцы соприкасаются. Вопрос риторический. Я прекрасно знаю, чем он хочет заняться. Иначе зачем попросил меня остаться?

– Мне все равно, – отвечает парень и берет меня за руку. – Иди сюда. – Он притягивает меня ближе и обнимает. От него пахнет мылом, чистым бельем и дезодорантом.

Я отстраняюсь слишком быстро – у меня просто не получается вести себя нормально. Когда он отпускает меня, голова начинает кружиться, как будто мы танцевали.

– Есть хочешь? Там пицца осталась. – Парень показывает на квадратную картонную коробку на журнальном столике. Она вся в жирных пятнах. – В холодильнике еще что-то должно быть.

Я открываю рот, хочу ответить «нет», но в животе урчит. Я и впрямь хочу есть. Я знаю, что не должна ничего хотеть. Не должна ни в чем нуждаться. Но в последний раз я ела батончик-мюсли за обедом. Кашлянув, я отвечаю:

– Кажется, да. Пицца сойдет. Но только если ты составишь мне компанию. Ты же сам будешь есть?

Джон улыбается.

– Конечно.

И я думаю: он милый, правда, очень милый. Он несет пиццу на кухню, а я, кажется, тоже начинаю улыбаться. Я слышу, как он гремит тарелками, нажимает кнопки на микроволновке, а потом раздается знакомый гул. Он появляется в проходе между кухней и гостиной и стоит, облокотившись о дверной косяк. Стоит и просто смотрит на меня. Без очков я вижу его нечетко. Не знаю, о чем он думает, но в кои-то веки это меня не пугает. Мы молчим, и это нестрашно. «Бип», – раздается сигнал.

– Сейчас приду, – шепчет он.

– Хорошо, – отвечаю я, но, кажется, он меня не слышит.

Джош возвращается в комнату с двумя тарелками от разных сервизов и по пути выключает локтем свет на кухне. Поставив тарелки на журнальный столик, садится рядом и спрашивает:

– Хочешь, посмотрим что-нибудь?

– Давай, – киваю я.

Он щелкает пультом, не задерживаясь ни на одном канале подолгу. Кейлин тоже так делает. Меня это страшно раздражает, но с Джошем все по-другому.

– Ничего интересного, – вздыхает он. – Может, это?

Он включает какую-то незнакомую передачу – ситком с закадровым смехом. Дурацкая комедия. То, что надо.

– Мне все равно. Давай это посмотрим. – Уже очень давно я не чувствовала себя так спокойно, как сейчас, сидя на диване в его гостиной с куском резиновой подогретой пиццы в руках, без макияжа, с растрепанными волосами, перед телевизором, где идет дурацкая передача. И он в старой пижаме рядом.

Парень съедает свой кусок меньше чем за минуту. Для меня всегда было загадкой, как у ребят получается есть так быстро. Неужели они не чувствуют себя свиньями? Наверное, нет. Он откидывается на диван, смотрит то на меня, то на экран и улыбается.

– Что? – наконец спрашиваю я.

– Тебе уже лучше?

– Угу, – киваю я.

– Хорошо. Ты всегда ешь так медленно или это потому что я здесь? – усмехается он.

– Это называется дегустацией. Никогда не слышал? – Кажется, мне действительно лучше, раз я уже начала подшучивать над ним.