Читать книгу "История военно-монашеских орденов Европы - Вольфганг Акунов"

В середине XII в. христианский правитель караитов именовался китайским титулом Ван-Хан (по-китайски «ван», созвучное христианскому имени Иван-Иоанн, означало «царь», «король» или «князь царствующего дома»). Известие о том, что после разгрома мусульман-сельджуков под Самаркандом в Средней Азии немусульманами возникло новое обширное, и притом не мусульманское, а враждебное мусульманам государство во главе с Ван-Ханом, было воспринято в христианской западноазиатской среде как известие о победе, одержанной над мусульманами могущественным христианским «царем (царем-попом, попом) Иваном» (которого крестоносцы-«франки» именовали Жаном или Жеаном, а крестоносцы германского происхождения – Иоанном или Иоганном).

Чуть позднее это путаное известие было приукрашено дополнительной легендой о том, что победоносный среднеазиатский царь-христианин был в то же время и священником (первосвященником или пресвитером). Такой царь-священник весьма напоминал упоминавшегося в Библии святого палестинского царя-священника Мелхиседека, царя Салимского (Иерусалимского), считавшегося прообразом Самого Господа Иисуса Христа и причастившего ветхозаветного патриарха Авраама хлебом и вином после победы над царями язычников, что как бы вводило его в орбиту борьбы между христианами и мусульманами за Иерусалим и всю Святую землю. В первой же дошедшей до нас (1145 г.) записи о царе Иване германского епископа Оттона Фрейзингского среднеазиатский победитель мусульман был назван царем-священником Иоанном. Летописец при этом добавил, со ссылкой на письмо некоего сирийского католического епископа в Рим, что царь-священник Иоанн после победы над мусульманами якобы двинулся из Средней Азии на запад с намерением оказать помощь христианскому Иерусалимскому королевству, дошел до реки Тигр, но там остановился, не имея судов для переправы через реку.

По прошествии нескольких лет большой популярностью среди крестоносцев и даже в самом Риме пользовалось фантастическое «письмо пресвитера Иоанна», якобы отправленное им византийскому императору Мануилу I Комнину (вольное переложение его содержания вошло в золотой фонд древнерусской литературы под названием «Повести об Индейском Царстве»). Когда же в результате монгольских походов были разгромлены в Средней и Западной Азии мусульманские государства и в Западную Европу проникли достоверные сведения о наличии среди монголо-татар христиан и об охотном зачислении монгольскими ханами христиан к себе на службу, «франки» вспомнили о «царстве пресвитера Иоанна (или «попа Ивана») далеко на Востоке» и решили всерьез попытаться разыграть «монгольскую карту». Тем более что монголо-татары еще в 1242 г. наголову разгромили в битве при горе Кесе-Даг 70-тысячное мусульманское войско султана турок-сельджуков Кей-Хосрова II (которым, как это ни странно, командовал православный христианин – грузинский князь Шервашидзе, абхаз по происхождению, из рода Чачба, доблестно павший под монгольскими мечами)! После разгрома турок татаро-монголами при Кесе-Даге земли сельджуков были настолько опустошены пришедшими из Центральной Азии «несущими смерть Чингисхана сынами», что к 1307 г. сельджукский Иконийский султанат – этот столь грозный еще недавно враг левантских латинян и византийцев – распался на части.

На фоне этих грандиозных военных катаклизмов оказалось почти незамеченным современниками возникновение на обломках сельджукского султаната независимого княжества (бейлика) турок-османов (названных так по имени своего предводителя Османа – вождя маленького кочевого рода, выделившегося из состава большого огузского племени Кайы). Впрочем, история возникновения Османской державы выходит за рамки нашего повествования.

Король-крестоносец Людовик IX Французский направил в качестве посла к монголам фламандского монаха-минорита Вильгельма Рубруквиса, прибывшего после полного опасных приключений и лишений путешествия в 1254 г. ко двору Великого хана и принятого самим Менгу. Он застал монгольского владыку пребывавшим в готовности напасть на магометанские государства Западной Азии, не изъявившие желания добровольно признать себя вассалами монголов, и уничтожить их. Друзья Менгу-хана уже были его вассалами, своих врагов он намеревался истребить или превратить в своих вассалов.

В 1256 г. огромное, состоявшее в значительной степени из восточных христиан несторианского вероисповедания, монгольское войско под командованием Хулагу, брата Великого хана (сына христианки и женатого на христианке) перешло в наступление на Запад. Первоочередной целью и задачей похода монголов был разгром опорных баз шиитов-ассасинов (подозревавшихся монголами в убийстве Джучи (Зучи), старшего сына Чингисхана), расположенных в Персии, и их главной крепости Аламут. Ассасины были членами тайного мусульманского гностического ордена, выделившегося из измаилитского крыла шиитского течения ислама, так называемой секты карматов, пытавшихся добиться своих политических целей – господства на всем Востоке, а в перспективе и во всем мире – главным образом посредством интриг и убийств. В отличие от названия «измаильтяне», применявшегося христианами ко всем мусульманам без исключения как потомкам библейского Измаила, сына праотца Авраама (Ибрагима) от Агари, измаилитами принято обозначать шиитских сектантов, именовавшихся так в честь другого Измаила, седьмого преемника высшего шиитского святого «хызрата» Али.

Карматы-измаилиты, внешне выдавая себя за правоверных мусульман, втайне проповедовали, что все дозволено, все безразлично, расшатывая самые основы религии Магомета утверждениями, что все его заповеди являются чисто политическими правилами и поучениями под покровом аллегорий.

Багдадским халифам в свое время потребовалось целое столетие на уничтожение многочисленных шаек карматских анархистов. Когда их движение было, казалось, уже окончательно подавлено, один из карматских старейшин, так называемых даисов, по имени Абдалла, выдававший себя за правнука Али – мужа Фатимы, дочери пророка Магомета – бежал в Египет, где ему сопутствовал такой успех, что он, захватив власть, смог основать там упоминавшуюся нами выше династию Измаилитов, или Фатимидов, властвовавшую с 909 г. по 1171 г. и свергнутую султаном Саладином. Измаилитские сектанты, возведя этого первого Фатимида на египетский престол, превратили его в свое покорное орудие, являясь на протяжении трех с половиной веков истинными хозяевами Египта и Туниса. Они повсюду основывали тайные ложи под названием «собраний мудрости», в которых имелось девять степеней посвящения. Обучение в ложах велось так, чтобы привести учеников к полнейшему скептицизму. Учение секты измаилитов сводилось к тому, чтобы «ни во что не верить и на все дерзать».

Каирская ложа измаилитов распространяла свое тайное учение при посредстве даисов, имевших под своим началом рефиков (товарищей). Рефики и даисы наводнили всю Азию. Один из даисов, Гассан ибн Саббах, основал новую ветвь этой секты – восточных измаилитов, которых и прозвали несколько позднее ассасинами. Это название произошло от их обычая приводить себя в кровожадный экстаз гашишем и другими наркотиками. В данном случае речь идет о первом исторически засвидетельствованном целенаправленном использовании галлюциногенных препаратов с целью массового зомбирования людей. От гашиша соплеменники стали называть их «гашишинами», а франки-крестоносцы – искаженным словом «ассасины».