Читать книгу "Полночный поцелуй - Клер Уиллис"

Я кивнула, чувствуя, как дрожит нижняя губа. Стив обошел стол и крепко обнял меня. Я уткнулась лицом в его мягкий свитер, немного постояла и высвободилась.

— Все в порядке. Это казалось каким-то ненастоящим.

Стив сел на край стола.

— Полиция звонила мне вчера вечером, задали кучу вопросов про Люси. Я пытался дозвониться до тебя, но тебя не было дома.

— Я спала. Наверное, просто была в шоке после всего увиденного, легла и уснула.

Значит, я вру про Эрика даже своему лучшему другу? Плохая предпосылка для отношений.

— Пожалуй, сон в такой момент — это самое лучшее. И уж тебе точно, черт возьми, не следовало приходить на работу. — Стив окинул взглядом темный кабинет: — А почему тут так темно? Дай-ка я открою жалюзи.

— Нет, не надо. У меня голова болит. Эй, Стив, глянь-ка сюда. — Я показала ему конверт со своим адресом и тайскую брошюруй. — Ты же работал турагентом, может, понимаешь, что они рекламируют? Что-то кажется мне тут странным.

Стив сел, прочитал брошюру.

— Секс, — прозаично произнес он.

— Не сейчас, у меня голова болит.

— Секс-туры.

— Их рекламируют?

— Милая, ты что, последние два года проспала? Рекламщики используют секс, чтобы продавать все на свете, в том числе секс.

— Но зачем ехать так далеко, в Таиланд, за проституткой? Ее можно снять через три квартала отсюда.

— Кое-кто скажет, что это можно сделать прямо в офисе. А ответ на твой вопрос звучит так: Таиланд и Юго-Восточная Азия превратили проституцию в науку. Они удовлетворяют любые прихоти и наклонности по дармовым ценам. — Стив снова поднял конверт. — Но почему это прислали тебе? У тебя не тот пол, не те нравственные нормы, короче, все не то. Может, хотели послать это Эндрю Маккафри?

— В нашем агентстве? Не думаю, — отозвалась я.

Взяв брошюру и глядя на адрес, я прокрутила в голове разговор с Барри.

— Как по-твоему, это может иметь какое-то отношение к «Тангенто»?

Стив пришел в замешательство.

— Ты что, не помнишь, что сказал за ленчем Стэн Рукхайзер про «Тангенто»? Может быть, кто-то что-то пытается мне таким образом сообщить?

— Например? Кто-то хочет, чтобы ты полетела в Таиланд, купила там проститутку и зарегистрировалась на обувной фабрике «Протей»?

— У тебя еще остались друзья в турбизнесе?

— Ну конечно.

— Ты бы не мог потихоньку навести справки, вдруг удастся выяснить, кому принадлежит это самое турагентство «Джад Паан», или кто у них в клиентах, или хоть что-то?

— Я попробую, — согласился Стив. — Может быть, у них есть американский филиал. А тем временем ты позвони в свой банк и поинтересуйся, не воспользовался ли кто-нибудь твоей кредиткой, чтобы, — он зачитал текст из брошюры, — прочувствовать тепло Юго-Восточной Азии. Ответом на эту тайну может быть элементарное воровство.

В голове пульсировала боль. Должно быть, я поморщилась, потому что Стив внезапно сказал:

— Энджи, серьезно, ты плохо выглядишь. Почему бы тебе не пойти домой и не отдохнуть?

— Наверное, ты прав. Похоже, сегодня от меня здесь толку не будет.

Зазвонил телефон, я сняла трубку. Стив вышел, показав сначала на меня, потом ткнув большим пальцем в сторону двери. Это он намекал, чтобы я шла домой.

— Привет, Энджи, это Мэри Джордан из отдела персонала. Сестра Люси Уэстон Морган приезжает в понедельник из Сент-Луиса. Нам нужно разобрать вещи в кабинете Люси, и я подумала — может быть, ты сумеешь нам помочь, ведь ты ее хорошо знала?

Хорошо ее знала? Я едва не рассмеялась, но все это было слишком грустно. Я лучше знала ее мертвой, чем живой.

— Да, Мэри, я с радостью помогу ее сестре. Только пусть она позвонит мне в понедельник. Я сейчас ухожу домой, не очень хорошо себя чувствую.

Придя домой, я бросила в рот три таблетки ибупрофена, запила их водой прямо из пригоршни, вошла в свою комнату и закрыла жалюзи. Но все равно было недостаточно темно, так что пришлось вернуться в ванную и порыться в дорожной сумке в поисках глазной повязки. Надев ее, я провалилась в глубокий сон.

Мне снилось, что я брожу по улочкам какого-то средневекового европейского города с высокими каменными стенами, булыжными мостовыми и двориками с поющими фонтанами. Это все могло выглядеть чрезвычайно живописно, не будь я там единственным человеческим существом, а в отдалении маячили какие-то призрачные фигуры. Я искала Эрика. Просто чуяла его сводящий с ума запах и преследовала его, как гончая преследует лису. Правда, эта лиса с легкостью могла убить меня, если я ее поймаю. Я была в большой опасности, ощущала эту угрозу везде, но не могла прекратить поиски в надежде хоть глазком увидеть точеную белую щеку и волосы цвета пламени.

Зазвонил телефон. Я пыталась проснуться, но это походило на попытку выбраться из зыбучих песков. Потянулась за трубкой и в темноте больно ударилась головой о тумбочку.

— Энджи, это Лес.

Я мгновенно проснулась.

— Лес, Боже мой, где ты, что случилось…

— Я в большой беде.

— Полиция просто хотела поговорить с тобой, почему ты сбежал?

— Да к черту, Энджи, они собирались меня арестовать. Я их единственный подозреваемый, они больше никого и искать-то не собираются. Ты должна помочь мне поймать убийцу! — Он говорил высоким истерическим голосом.

— Кого, Лес?

— Вампира!

— Ты имеешь в виду Сулеймана?

Лес расхохотался неприятным кудахтающим смехом:

— Сулейман просто красивый мальчик-позер. А я говорю про настоящего вампира.

Глава 11

— Лес, настоящих вампиров не существует! — Я говорила успокаивающим тоном, как с ребенком, которому приснился страшный сон.

Он прерывисто дышал мне в ухо.

— Один из них самый настоящий, тот, в которого влюбилась Люси. Я понимаю, в это трудно поверить, я и сам не верил, пока не познакомился с ним.

— Ты с ним познакомился? И как он выглядит? — Странный вопрос, конечно, но Лес слишком расстроен, чтобы это заметить.

— Я точно не знаю, он был в капюшоне. У них там, в «Доме Ашеров», существуют такие ритуалы — люди добровольно позволяют пить свою кровь. И нужно прийти и все записать в качестве доказательства, иначе полиция нам не поверит!

Значит, Лес не может подтвердить, что Эрик и есть тот самый «настоящий вампир». Я испытывала облегчение, смешанное с разочарованием, но при этом чувствовала, что больше не могу закрывать глаза на правду. Уж хотя бы это я для Люси сделать обязана, не говоря о себе самой. При этом я все больше уверялась, что правда, если такое понятие вообще существует, не изменит моих к нему чувств.