Читать книгу "Навеки твоя Эмбер. Том 1 - Кэтлин Уинзор"

— О, как я ненавижу ее! — с яростью вырвалось у Эмбер.

— Милочка моя, — заметил Элмсбери, — со временем вы поймете, что невозможно ненавидеть каждую женщину, с которой джентльмен имеет любовные отношения. От этого только нервы расстраиваются и все.

Но Эмбер не могла и не желала принимать философию его светлости.

— Ну и пусть расстраиваются! Я ненавижу ее! Чтоб она оспой заболела!

— Ну конечно же заболеет.

После этого они перешли в парадный зал посмотреть, как его величество король обедает. Этот ритуал имел место в час дня по средам, пятницам и воскресеньям. На галереях столпился народ, жаждавший лицезреть короля, но он так и не появился, и люди разошлись разочарованные. Еще в тот великий день, когда Карл торжественно возвращался в Лондон, он произвел на Эмбер незабываемое впечатление. Эмбер считала его вторым мужчиной в Англии после Брюса.

В первых числах августа Эмбер пришла к заключению, что беременна, частично потому, что имела по меньшей мере один симптом, но в основном из-за того, что непрестанно думала об этом. Она прождала недели две, считала дни на пальцах, но ничего не происходило. А теперь ей стало казаться, что груди набухли и болят, будто их колют тысячи иголок. Эмбер хотела рассказать об этом Брюсу, но побоялась, ибо догадывалась, что тот будет недоволен.

Он рано вставал по утрам, независимо от того, когда ложился спать накануне, а Эмбер надевала халат и беседовала с ним, пока он не уходил, потом ложилась досыпать. Однажды она вот так же сидела на краю постели и болтала голыми ногами, причесывая волосы черепаховым гребнем. Брюс стоял рядом, одетый только в бриджи и туфли, и брился длинным острым лезвием.

Несколько минут Эмбер наблюдала за ним, и они молчали. Каждый раз, когда она открывала рот, страх охватывал ее сердце и решимость пропадала. И вдруг неожиданно для себя она спросила:

— Брюс, а что если у меня будет ребенок? Брюс слегка вздрогнул и порезался, на его подбородке появилась яркая красная полоса. Он обернулся и взглянул на Эмбер:

— Почему ты спрашиваешь об этом? Ты думаешь, что забеременела?

— А разве ты ничего не заметил?

— Что заметил? О да, я и не подумал.

Он выругался, и хотя не по ее адресу, Эмбер почувствовала себя страшно одинокой. Потом Брюс обернулся, взял со стола флакон и капнул на порез кровоостанавливающим средством.

— Черт! — поморщился он.

— О Брюс! — Эмбер соскочила с постели и подбежала к нему. — Ну, пожалуйста, не сердись на меня!

— Сердиться на тебя? — Брюс начал бриться снова. — Я сам виноват, надо было быть просто осторожнее, да вот иногда забываю.

Эмбер озадаченно смотрела на него. О чем он говорит? Еще в Мэригрин она слышала, что беременности можно избежать, если плюнуть лягушке три раза в рот или выпить овечью мочу, но Сара не раз предупреждала ее, что эти способы ненадежны.

— Иногда ты забываешь что?

— Теперь уже не имеет смысла вспоминать, — он вытер лицо полотенцем, швырнул его на стол и продолжал одеваться. — Боже мой, Эмбер, я очень сожалею. Мы попали в чертову переделку.

Эмбер помолчала секунду, потом спросила:

— Ты что, не любишь детей?

Вопрос был задан так наивно, она поглядела на Брюса так печально, что тот не выдержал, обнял ее, прижав ее голову к своей груди, и нежно погладил по волосам.

— Ну конечно, дорогая, люблю.

Брюс поцеловал ее в макушку, но глаза оставались встревоженными и немного сердитыми.

— Что же мы будем делать? — спросила она, наконец.

Находясь в его объятиях, прижавшись всем телом, Эмбер ощутила теплоту, безопасность и счастье — и тревога как бы растворилась сама по себе.

Ибо хотя он еще раньше заявил, что не женится на ней, и она поверила вначале, но теперь она была почти убеждена, что Брюс женится. Ну почему бы ему не жениться? Они любили друг друга, были счастливы вместе, и за несколько недель совместной жизни она почти забыла, что он лорд, а она племянница деревенского фермера. И то, что прежде казалось абсолютно невозможным, теперь могло представиться вполне естественным и логичным.

Брюс отпустил ее, взгляд его серо-зеленых глаз стал жестким и отчужденным:

— Я не собираюсь жениться на тебе, Эмбер. Я сказал тебе об этом в самом начале и не изменил своего решения. Сожалею, что так произошло, но ты знала, что такое возможно. И вспомни, это ты вознамерилась ехать в Лондон, а не я. Я не брошу тебя плыть по течению, я сделаю все, что в моих силах, чтобы облегчить твое положение, все, что не помешает моим планам. Я оставлю достаточно денег на проживание тебе и ребенку. Если не хочешь возвращаться в Мэригрин, то самое правильное — найти здесь женщину, которая позаботится о твоей беременности и примет роды. В таких домах бывает очень удобно, и никто не спросит об отце ребенка. Когда же снова все будет в порядке, можешь поступать как захочешь. Имея несколько сотен фунтов наличными, такая красивая женщина, как ты, может выйти замуж, за эсквайра по меньшей мере, или за рыцаря, если проявит достаточно ума…

Эмбер глядела на него, не отрывая взгляда. Ее трясло от ярости. Вся гордость и счастье, которые она испытывала при мысли, что родит ему ребенка, погрузились теперь в пучину боли и оскорбленного достоинства. Даже голос его вызывал у Эмбер гнев — он говорил так гладко и холодно, будто влюбиться в мужчину и иметь от него ребенка имело хоть какое-то отношение к деньгам и логике, ведь это не загрузить корабль— провиантом! Эмбер почти ненавидела его.

— О! — вскричала она. — Так значит, ты дашь мне денег, чтобы я подцепила себе рыцаря — если ума хватит! А я не желаю отлавливать рыцаря! И твои деньги мне не нужны! И если уж на то пошло, то и твой ребенок мне не нужен! Я сожалею, что вообще обратила на тебя внимание! И надеюсь, ты уйдешь раз и навсегда из моей жизни! Я ненавижу тебя! О!.. — Она закрыла лицо руками и зарыдала. Брюс некоторое время стоял и смотрел на нее, потом надел шляпу и направился к двери. Эмбер подняла глаза, и, когда он подошел к дверям спальни, бросилась к нему.

— Куда ты идешь?

— На пристань.

— Ты вернешься вечером домой? Пожалуйста, возвращайся! Не оставляй меня одну!

— Да, хорошо… Постараюсь вернуться пораньше. Эмбер… — В его голосе снова зазвучали теплота, нежность и сочувствие. — Я понимаю, что тебе сейчас трудно, и искренне сожалею, что так случилось. Но все кончится скорее, чем ты ожидаешь, тебе опять будет хорошо. Ведь иметь ребенка для женщины — это не трагедия…

— Да, конечно, не трагедия для мужчины! Ты уедешь и все забудешь, но я-то не смогу уехать! Я-то не смогу забыть! И никогда не смогу! И в моей жизни никогда не будет так, как было прежде! Будьте вы прокляты, мужчины!

Шли дни, и никаких сомнений в беременности не оставалось.