Читать книгу "Проклятие семьи Грин - Стивен Ван Дайн"

– Когда это было?

– Не помню. До моего замужества.

– А где вы познакомились с мистером Грином?

– Дома, в Нью-Орлеане. Он приехал по какому-то делу к моему мужу.

– И стал вашим другом. Так?

Женщина упрямо молчала.

– Вы только что сказали «ко мне и моей семье»… Миссис Маннхайм, у вас есть дети?

Впервые за все время она изменилась в лице. Ее глаза вспыхнули гневом.

– Нет!

Несколько мгновений Вэнс апатично курил.

– Вы жили в Нью-Орлеане вплоть до поступления в этот дом? – спросил он в конце концов.

– Да.

– И ваш муж умер тоже там?

– Да.

– Тринадцать лет назад, если не ошибаюсь… За сколько лет до его смерти вы познакомились с мистером Грином?

– Примерно за год.

– То есть четырнадцать лет назад?

В ее угрюмом спокойствии проглянула тревога, граничащая со страхом.

– И вы приехали в Нью-Йорк просить мистера Грина о помощи, – размышлял Вэнс. – Откуда такая уверенность, что после смерти мужа он даст вам работу?

– Мистер Грин был замечательным человеком, – повторила она.

– Может быть, вы рассчитывали на его великодушие, потому что ему случалось и раньше оказывать вам услуги?

Она поджала губы.

– Это не имеет отношения к делу.

Вэнс сменил тему:

– Что вы думаете о совершенных преступлениях?

– Я о них не думаю, – пробормотала кухарка.

– Должно же у вас быть какое-то мнение, миссис Маннхайм, вы так долго здесь работаете. – Вэнс не спускал с нее пристального взгляда. – Кто, по-вашему, мог желать им смерти?

И тут самообладание ей изменило.

– Du Lieber Herr Jesus![37] Я не знаю, не знаю! – вырвался у нее крик отчаяния. – Еще мисс Джулия и мистер Честер… это можно понять, gewiss[38]. Они всех ненавидели, были недобрыми. Но Адочка! Der susse Engel![39] За что?!

Она помрачнела, лицо медленно обрело привычную бесстрастность.

– Действительно, за что? – В голосе Вэнса явственно слышалась сочувственная нота.

Помолчав, он отошел к окну.

– Можете вернуться к себе, фрау Маннхайм. С Адочкой больше ничего дурного не случится. Мы об этом позаботимся.

Женщина тяжело встала и, бросив на Вэнса смущенный взгляд, покинула комнату.

Как только она отошла достаточно далеко, Маркхэм резко обернулся к Вэнсу.

– Какой смысл ворошить прошлое? – спросил он раздраженно. – Мы хотим понять, что здесь произошло вчера, а вы теряете драгоценное время, выясняя, почему Тобиас Грин тринадцать лет назад нанял кухарку.

– Есть такая вещь, как причинно-следственные связи, – мягко отозвался Вэнс. – И зачастую между ними чертовски большой интервал.

– Не спорю. Но какое отношение к убийствам имеет эта немецкая повариха?

– Может быть, и никакого. – Вэнс широким шагом прошелся по комнате, глядя себе под ноги. – На первый взгляд, старина, ничто здесь не связано с этим погромом. И в то же время все имеет к нему отношение. Дом окутан сплошным мраком. Сотни призрачных рук указывают на убийцу, но только попытаешься его разглядеть, они тут же исчезают. Это кошмар. И раз ни в чем нет смысла, то важной может оказаться любая мелочь.

– Дорогой мой, да вы сам не свой! – произнес Маркхэм с раздражением и укоризной. – Ваши речи хуже, чем туманные пророчества сивилл. Что с того, что много лет назад Тобиас Грин знался с каким-то Маннхаймом? Если верить сплетням тридцатилетней давности[40], старик был не чист на руку. Вечно несся сломя голову на край света по своим таинственным делам, а потом возвращался с набитой мошной. Всем известно, что он долго жил в Германии. Если искать объяснение в его прошлом, вы потонете в материале.

Вэнс разглядывал над камином старый портрет Тобиаса Грина.

– Вы неверно истолковали мои причуды. Я не имею ни малейшего желания записываться в семейные биографы… Неплохая голова. – Он поправил монокль. – Любопытный персонаж. Энергичный лоб мыслителя, нос… в нем и суровость, и любопытство. Да, Тобиас пускался не в одно приключение. Но рот жесткий. Собственно говоря, жестокий. Жаль, что бакенбарды скрывают подбородок. Скорее всего, он круглый, с глубокой ямочкой. Слабое подобие мы наблюдали у Честера.

– Очень поучительно, – фыркнул Маркхэм. – Френология меня сегодня почему-то оставляет равнодушным… Скажите, Вэнс, уж не думаете ли вы, что старый Маннхайм воскрес, дабы отомстить потомкам Тобиаса за грехи отца? Никак иначе объяснить ваши вопросы миссис Маннхайм я не могу. Только не забывайте, что ее муж в могиле.

– Я его не хоронил. – Вэнс вновь лениво опустился в кресло.

– Перестаньте паясничать! Какие мысли бродят у вас в голове?

– Изумительно сказано! Вы как нельзя лучше передали мое состояние. Мыслей «бродит» без счету. Но ни одна не задерживается. Не мозг, а настоящее решето.

– Мое такое мнение, сэр, что линия с Маннхаймом – это тупик, – встрял Хис. – Тут дело не о прошлом. Стрелка нашего надо искать где-то рядом.

– Вероятно, вы правы, сержант. Хотя в этом деле любая линия, как, впрочем, и любой угол, дуга, касательная, парабола, синус, радиус и гипербола, – все безнадежный тупик.

Глава 11. Тяжелый разговор

(Пятница, 12 ноября, 11.00)

Маркхэм тревожно взглянул на часы.

– У меня в полдень важная встреча. Допрошу Рекса Грина, и все. Мое присутствие сейчас не обязательно. А вам, сержант, есть чем заняться.

Хис мрачно встал.

– Да, и для начала надо прочесать частым гребнем дом. Если найдем пушку, дело сдвинется.

– Не хочу охлаждать ваш пыл, – протянул Вэнс, – но внутренний голос нашептывает мне, что найти этот револьвер будет ой как непросто.

Хис, очевидно, и сам так думал.

– Треклятое дело! Ни одной зацепки.

Он со всей силы дернул за шнур звонка и пролаял Спроуту, чтобы тот сию же минуту позвал Рекса. Когда дворецкий удалился, сержант свирепо посмотрел ему вслед, будто только и ждал повода сопроводить свой приказ рукоприкладством.

С сигаретой во рту настороженно вошел Рекс. Его глаза запали, щеки ввалились, короткие пальцы беспокойно теребили кайму домашнего пиджака. Он пугливо и недовольно оглядел нас и решительно отказался от приглашения Маркхэма сесть. Затем без предисловий резко спросил: