Читать книгу "Видящая истину - Сьюзан Деннард"

«Правда», – шепнула Сафи магия. Она медленно выдохнула.

– Как? Как вы избавитесь от монаха?

– Не спрашивай, Сафия, просто прими это. Твоя нелепая сцена с мастером Золотой гильдии чуть не разрушила все, что я задумал.

Он приложил руку к окну, и старые шрамы от ожогов на подушечках его пальцев и на ладони плотно прижались к стеклу.

Сафи ненавидела эти шрамы. Она множество раз видела эти белые рытвины, пока росла. В Праге. В Веньязе. В любом достаточно большом городе, который может похвастаться любителями игры в таро, Сафи наблюдала, как эти руки держали веер карт, а Эрон ждал от нее сигнала – скинуть карты или продолжать.

– Ты не представляешь, Сафия, – произнес Эрон отсутствующим тоном, как будто его мысли скользили вдоль шрамов, как и взгляд, – что такое война. Опустошенные армиями деревни, терпящие крушение корабли, ведьмы, способные воспламенить тебя одной мыслью. Но ты узнаешь очень скоро. Во всех красочных деталях – если не сделаешь вечером то, о чем я тебя прошу.

Слова Эрона были похожи на сказанное Мустефом, за исключением того, что Сафи знала: у ее дяди нет намерения предотвращать Великую войну.

Похоже, он хотел победить в ней. Но это не таро, где лучший набор мастей и званий выигрывал…

Или?..

– Тебе нужно воспользоваться моей магией? – спросила она тихо.

– Нет. – Эрон растопырил пальцы, стекло заскрипело, шрамы вытянулись и стали еще тоньше. – Мне просто нужно, чтобы ты сделала вид, что тебя беспокоит что-то, кроме самой себя. Выглядела довольной. Улыбалась. Танцевала. Действовала так, как будто у тебя в целом мире нет проблем. Потом, когда часы пробьют полночь, ты можешь вернуться к своему эгоистичному существованию, которое тебе так нравится, забыв обо всем.

Эгоистичная. Безразличная. «Правда, правда, правда».

– Ненавижу тебя, – прошептала Сафи. Слова вырвались прежде, чем она смогла удержаться.

Эрон улыбнулся ей. Это была та легкая улыбка, которой он награждал служанок и забавных собачек.

– Ты не ненавидишь меня, Сафия. Ты любишь меня… – Он отошел на несколько шагов, лениво разминая руки. – И ты остерегаешься меня. Это рок Хасстрелей, в конце концов. Мы горные летучие мыши, существующие для того, чтобы вселять страх в сердца наших врагов. Не забывай об этом.

Одарив ее еще одной ухмылкой, он резко развернулся на каблуках и зашагал к выходу.

Сафи смотрела, как он уходит. Она заставила себя смотреть ему вслед, на его бодрую походку и широкую спину, а по щекам текли слезы бессильной злости. Она привычно подумала, насколько по-другому сложилась бы ее судьба, если б родители были живы. Если бы брат-близнец дяди Эрона, ее отец, остался доном…

Эрон всегда обвинял Сафи в смерти родителей. Не важно, что она была только младенцем, когда они умерли. Не важно, что она была в Хасстреле, а они на пути к Праге, и не важно, что это аритванские разбойники перерезали им горло, а потом сожгли тела.

В глазах дяди Эрона это всегда будет виной Сафи.

Сафи позволила своему гневу и боли выплеснуться. Она погрузилась в нее на несколько обжигающих секунд. Эгоистичная и глупая? Возможно, она была такой, когда ей приходилось подчиняться дяде Эрону и выполнять его грязные желания, но не тогда, когда дело касалось Ноэль. Когда пришло время искать настоящий новый дом, Сафи была самоотверженной и целеустремленной.

Так что пусть дядя Эрон ведет себя так, как привык. Он дал Сафи шанс на свободу, настоящую свободу, и она не упустит его.

Она снова открыла каравенский фолиант. Пиастр светился, как роза на закате. Эта страница была особенно важной – правда, правда, правда, – и Сафи было необходимо разобраться, почему…

Она водила пальцем вдоль столбика с рангами монахов и их описаниями, пока не остановилась на одном, монахе-целителе.

Целитель, как та монахиня, которая спасла Ноэль, когда она покинула свое племя… Монахиня, нашедшая Ноэль на перекрестке возле старого маяка, к северу от Веньязы.

Перекресток. Маяк…

Ноэль хотела там встретиться. Должно быть, она планировала обойти поселок Миденци – слава богам – и отправиться прямиком к назначенному месту.

Сафи закрыла книгу. Она откинула голову и обратилась к своей магии. «Правда, правда, правда».

Сафи пока не могла пойти к этому перекрестку – даже если Ноэль уже там и ждет ее. Сафи сперва придется пережить сегодняшний вечер. Она должна была сбить со своего следа ведуна Крови, и дядя об этом позаботится. Затем, не беспокоясь о преследовании, она сможет отправиться на север и найти сестру. Конечно, Ноэль будет ждать ее.

Сафи резко выдохнула и повернулась к зеркалу. Ее дядя хотел видеть послушную донью, не так ли? Пусть так и будет. На протяжении всего детства карторранская знать считала ее тихой, застенчивой девочкой, которая прячется за спиной своего дяди, барабанит пальцами и болтает ногами.

Но Сафи больше не была той девочкой, и хотя дядя мог бы заявить, что мастерство и образование Сафи – его заслуга, Сафи знала, кто отточил этот меч в ее руках. За все, что озадачивало Сафи, причиняло ей боль и ужасно бесило, за все, через что ее заставили пройти Мустеф и Хабим, она должна быть благодарна им. Не Эрону. Ни в коем случае не Эрону.

Сафи расправила грудь, довольная тем, как платье подчеркивает ее плечи. Короткие рукава не скрывали небольших шрамов, заработанных в драке, – тех, которые она забыла обработать целебной мазью.

Она осмотрела свои ладони – с таким количеством мозолей, что она могла бы посоперничать с любым карторранским солдатом.

Сафи гордилась своими руками и не могла дождаться момента, когда вельможные доньи и доны посмотрят на них с отвращением. Когда знать во время танцев почувствует, что ладони шершавы, как песчаник.

На одну ночь Сафи может стать доньей из Карторры. Черт возьми, она будет хоть треклятой императрицей, если это вернет ее к Ноэль, избавит от ведуна Крови, и они смогут поплыть к Сотне островов. В чем бы ни состоял грандиозный план Эрона, она не позволит дяде все испортить. Что бы там ни случилось, Великая война или что угодно еще, Сафи и Ноэль будут далеко, заживут жизнью, о которой всегда мечтали.

После сегодняшнего вечера Сафи будет свободна.

Свободна. Свободна. Свободна.

Глава 8

Оказалось, что идти по залитому лунным светом поселку Миденци одновременно и проще, и сложней, чем ожидала Ноэль.

Проще, потому что, хотя за семь лет мало что изменилось, все казалось меньше, чем она запомнила. Бревенчатые стены, окружающие поселок, были такими же серыми от непогоды, но сейчас уже не казались непреодолимыми. Просто… высокими.

Круглые каменные дома, такие же коричневые, как и грязь, в которой они стояли, выглядели крошечными. Игрушечные домики с узкими низкими дверями и ставнями на окнах. Будто для кукол, а не для настоящих людей.