Читать книгу "Юрьев день - Станислав Хабаров"

– Знаете, – вмешался корпевший над инструкцией Аркадий Взоров, – нельзя ли продолжить ваш содержательный разговор в коридоре, хотя не уверен, что и там вы не будете мешать кому-нибудь.

– Кончаем, – сказал Вадим, и несколько минут они пробовали разговаривать тихо.

– Если сократить… Нет, вот сюда…

– Ради бога. Это медицинский факт? – и все начиналось сначала.

– Вадим, ты бы рассказал народу, что там с бригадой?

– Да, – сказал Вадим, – подписан приказ о бригаде по «гибриду». С этого дня в комнату к нам добавляется этот бестолковый Взоров и еще пара человек. Всех, кого мы просили. Так что придется потесниться.

– Я возражаю, – сказал Маэстро.

– От этого явно выиграет техника, но пострадает наука. Правда, можно комнату разгородить.

Вадим достал из шкафа картонную коробку с прорезью-щелью и потряс ею в воздухе.

– Внимание. Объявляется декада игры на деньги. Приготовиться. С проигравшего пятачок в пользу науки. На собранные деньги оборудуем «уголок теоретика». Объявляется готовность – пять минут.

Шахматисты уже разбились на пары, и со звонком на обед началось сосредоточенное щелканье. На часах ставили по две и по три минуты в соответствии с коэффициентом каждого.

Весь обед теоретики играли на деньги. Проигравший, освобождая место, опускал заготовленный пятачок. Но и после обеда в комнате теоретиков витал дух предпринимательства.

– Разрешите раздеть вас за пятачок? – предложил Тумаков зашедшему Славке. Тот обрадовался:

– Пожалуйста.

И еще один пятак полетел в зияющую щель.

– Продаю за тридцать копеек интеграл, – объявил Тумаков.

– Не продаю, а покупаю.

– Покупаю, – поправился Тумаков и посмотрел на Маэстро, – согласен, радость моя?

– Сейчас подумаю.

– Полтинник проси, – подсказал Взоров.

– Полтинник.

– Замётано.

– Какой мне стол выделяете? – спросил Взоров. – И как вы работаете в подобном бардаке?

– Обыкновенно, – сказал Вадим. – Юра, возьми срочно блокнот и напиши решение семинара.

– Пятерка, – отозвался за Зайцева Тумаков.

– Он что пятерочник? – спросил насмешливо Вадим.

– Да, он отличник и не желает проституировать свой талант.

– Отбой, Юра. Отменяется семинар.

– Я так и знал, – ответил Маэстро. – Семинара не могут организовать.

Но по лицу его было видно: он доволен случившимся. Но еще через полчаса заглянул в комнату Воронин, считавшийся ученым секретарем отдельского научно-технического совета, а по делу сгонявший всех в одну большую комнату, когда намечался Совет. Нелегко это было, потому что у каждого находилось неотложное. И поэтому собирать не у каждого бы получилось, а у Воронина выходило. И на этот раз он вошел в комнату и объявил:

– Слушайте, гиганты. Приехали другие гиганты, более толстые и мощные, послушать вас.

– Знаем, – отвечал Вадим, – прибыла команда из Москвы. Только, Юра, веди себя корректно и не пиши таких вот выражений: от стены и до стены.

– Нет, – перебил его Маэстро. – Я не согласен. С утра я не возражал, а теперь не согласен.

– А вот согласия твоего никто и не спрашивает, – сказал Вадим. – Пошли.

И они вышли в коридор.

– Слава богу, – вздохнул Взоров. – Теперь хоть тихо будет.

Через сорок минут гвалт в комнате «теоретиков» возобновился с новой силой с той единственной разницей, что рассказывал теперь только Вадим, а Маэстро отмахивался.

– Его спрашивают, – говорил Вадим, – причем Левкович спрашивает, известный ученый, профессор, доктор наук. Вес трудов этого профессора, наверное, больше, чем собственный юрин вес. А у Юры, видите ли, не укладывается в мозгу, как это могут его не понять.

– Не разобрался докторишка, – вмешался Тумаков.

– Человек не понял, – продолжал Вадим, – и просто по-человечески попросил объяснить. Так Юра, думаете, объяснил? Нет, ткнул указкой куда то в доску и говорит: это по-моему и так ясно. Тот начал спорить. А Юра посмотрел на него ясными глазами и говорит: «Ничего, я вижу, вы не поняли».

– Так он и в самом деле не понял.

– Конечно, не понял. Я вот вместе с тобой работаю, знаком с работой в общих чертах, и то два дня разбирался, пока понял, что к чему… Зато потом Юре всыпали. Успевал только головой вертеть, и уши горели у него, как лампочки.

– Что? Освистали? – спросил с любопытством Взоров.

– Нет, одобрили. БэВэ сказал: рекомендовать в научные труды предприятия. Только зачем нам эти научные труды? Пора в толстые журналы. Правильно, Юра? Я поговорю с Борисом Викторовичем.

– Зайцева к городскому.

Маэстро взял трубку.

– Здравствуй, это я.

Только женщины могут так начинать разговор.

– Ты где? – спросил он волнуясь.

– В Краснограде. Я тебе с платформы звоню.

– Просто не верится.

– Ты можешь выйти?

– Да.

– Я жду.

И Маэстро забегал, замелькал, оформляя служебную на выход.

– Ты куда это? – спросил его Вадим.

– Надо. Пойми, вот так надо.

– Ты только не вздумай в одиночку свое выступление отмечать. Сегодняшний твой успех – заслуга коллектива.

– Хорошо.

Глава 2

Местную тупиковую платформу электрички удлиняли и поэтому в конце её вбили в землю опоры, плит ещё не положили, и они надолбами торчали из земли. Маэстро пошел именно сюда, чтобы сократить расстояние, и поэтому увидел Регину раньше, чем она его.

Она ещё похудела и ещё он отметил, что лоб узкий, должно быть мнительна и чувствительна и настороженный взгляд. Она улыбнулась и встала, и он увидел её разом, с ног до головы. Она было в модном платье «берёзка». На белом фоне рассыпались кляксы-черточки, точно в поцелуях, следах, оставшихся от жадных губ. Она улыбалась, выставив нижнюю губу, и это делало ее похожей на девочку, и руки она в кармашки засунула: вот – я, смотри. И он смотрел, но не мог ничего сказать.

Со времени их встречи на ТП прошло три месяца. Он получил её короткое, неясное письмо. Она писала, что совсем замучилась. В конце концов она не девочка, и в Подмосковьи, у бабки растёт её дочь. Она писала ему, что не выдержит, а по контракту работать ещё год. И муж, что вовсе не муж, а так жили, а теперь девочка растёт, болеет без неё. Помоги.

И он пытался помочь, к юристу ходил и сам замучился. Он часто думал о ней, но вспоминал не лицо, а общее впечатление. Оно появлялось и исчезало, мучило и росло, неконтролируемо и мучительно, захватывая всего.