Читать книгу "Иллюстрированная история суеверий и волшебства - Альфред Леман"

Рис. 15. Кол зависти (Neidstange) (из «Gudrunlied»)

То же самое относится к троллям, которые часто фигурируют в сагах, но лишь в наиболее фантастических, напр., в саге об Эрваре-Одде. Эти тролли, или великаны, как они иногда называются, живут в своей собственной стране, лежащей к северу, и не смешиваются с людьми; лишь в исключительных случаях, как, напр., в саге о Греттире, они называются обитателями пещер в пустынных местностях Исландии. Но они, собственно, не духи; так, напр., вполне ясно говорится, как Греттир в своей битве с троллем распорол последнему живот; внутренности его выпали и были унесены вниз горным потоком, так что тот, кто ожидал Греттира внизу, думал, что он убит. Достойно также внимания, что все эти тролли и великаны постоянно изображаются в то же время и чародеями[12]. Но волшебство есть такая сила, которая больше, чем та, какой они обладают. Поэтому троллей нелегко было победить без волшебства; Эрвар-Одд мог ослепить волшебницу Гнейп только при помощи стрел Гузы, т. е. стрел, заколдованных финским конунгом Гузой, которые сами собой возвращались на тетиву.

Выходцы с того света и призраки играют в сагах весьма важную роль; самые различные мотивы заставляют человека делаться привидением. Если разделить привидения по поводам их появления, то по меньшей мере можно насчитать 5 таких классов, а весьма вероятно и больше. Некоторые показываются только потому, что их наследники мучат их каким-либо способом, но как только это прекращается, так привидения тотчас же исчезают. Так, напр., в саге о людях из Лаксдаля говорится:

«Раз ночью девушка Гердис видела во сне, что к ней пришла женщина в полотняном плаще и сурового вида и обратилась к ней со словами: „Скажи своей бабушке, я не могу выносить, что она каждую ночь так нападает на меня и проливает надо мной столько горячих слез, что я от этого начинаю совершенно сгорать. Я говорю это тебе, потому что тебя я могу лучше переносить, хотя и в тебе есть нечто чудесное; но от тебя я все-таки могла бы добиться чего-нибудь, если бы мне не мешала Гудруна“. После этого Гердис проснулась и рассказала Гудруне свой сон: Гудруна увидела в нем добрый знак. На следующее утро она велела вынуть в церкви из пола несколько досок в том месте, где она молилась, стоя на коленях, и затем копать под ними землю; там нашли несколько отвратительного вида синих костей, крюк и волшебный жезл, из чего можно было заключить, что здесь была похоронена вала, или языческая волшебница; кости были отнесены дальше в такое место, куда всего меньше мог зайти человек. Таким способом вала, по-видимому, нашла себе покой».

В других случаях привидения показываются как предзнаменования, чтобы объявить живущему какое-нибудь печальное событие: его кончину или нечто подобное.

Когда Торкель, муж Гудруны, утонул со своими воинами, Гудруна, ничего о том не знавшая, вечером пошла по обыкновению в церковь. Там показалось ей, что Торкель и другие воины стоят перед церковью; она могла видеть, как вода стекала с их платья. Она не говорила с ними, но вошла в церковь и оставалась там, сколько ей хотелось, потом вернулась домой, думая, что Торкель пришел туда со своими воинами; но когда она вошла, то там никого не было. Тогда она стала размышлять обо всем этом явлении. Только на следующий день Гудруна узнала, что они утонули. О подобном случае, где покойники являются к оставшимся после них, рассказывается также и в саге о Торфине Карлсефни.

Показываются еще и такие покойники, кто не успел при жизни исполнить свой особый долг, напр., выполнить последнюю волю умершего. Они не знают покоя, пока не заставят живущих, посылая на них разные несчастья, выполнить то, чего не успели сделать сами.

Замечательный рассказ в этом роде мы находим в саге Эйрбиггья[13]. Она интересна еще и по описанию в ней того, как прогоняют пришельцев с того света; поэтому мы рассмотрим ее несколько подробнее.

Торгунна, богатая женщина с Южных островов, долго жила на хуторе Фрода у Тородда Бонда. Она захворала и умерла, поделив все свое имущество. Между прочим, она велела сжечь свою постель вместе с пологом. Однако этого не сделали, так как ее постель была очень дорога. Тогда начали происходить страшные явления: люди из этого дома один за другим сходили с ума и умирали; кроме того, появилась болезнь, от которой тоже многие умерли; но с каждым умершим нечистая сила становилась все злее, ибо все умершие делались привидениями. Из 30 лиц, живших в доме, умерло 18, и наконец дело дошло до того, что оставшиеся в живых должны были покинуть те комнаты, где призраки умерших каждый день являлись у огня. Сын Тородда Кьяртан отправился к своему дяде Снорри Годи[14]за советом о том, что делать с такими чудесами. Годи посоветовал сжечь постель Торгунны, а на призраков пожаловаться дверному суду (т. е. такому суду, который заседал в дверях). Кроме того, он послал вместе с ним одного священника, который должен был совершить там богослужение. Кьяртан и священник взяли с собой много людей и вечером прибыли в Фроду к тому времени, когда зажигался огонь.

Далее в саге говорится: «Хозяйка Турида захворала той же болезнью, от которой померли другие. Кьяртан тотчас же вошел и увидел, что Тородд, как и раньше, сидит уже у огня вместе с другими призраками. Он взял постель Торгунны, подошел к огню, взял уголь, вышел с ним и сжег всю постель Торгунны. После этого Кьяртан вызвал на суд Торира Видлега (одного из являвшихся мертвецов), а Горд Киса вызвал Тородда Бонда за то, что они являлись в дом без разрешения и приносили вред здоровью и жизни людей. Все, кто сидел у огня, были привлечены к суду. Затем был назначен дверной суд, и дело разбиралось совершенно так, как на тише; были опрошены свидетели и произнесен приговор. Когда приговор суда был произнесен над Ториром Видлегом, он поднялся и сказал: „Я сидел, пока я мог сидеть здесь затем он вышел через другую дверь, где не заседал суд. Затем был произнесен приговор над пастухом, и как только он выслушал его, тот встал и сказал: „Я должен удалиться, хотя это должно было бы случиться раньше“. Когда Торгунна услыхала свой приговор, она встала и сказала: „Я оставалась здесь, пока могла“. Так поступали с каждым по очереди, и когда они выслушивали свой приговор, то вставали, говорили что-нибудь и удалялись, заявляя, что делают это с неудовольствием. Наконец очередь дошла до Тородда Бонда; он поднялся и сказал: „Теперь здесь уж нет больше покоя, пустите же нас, мы все улетим/“ — и с этими словами он вышел вон. После этого Кьяртан вошел туда со всеми людьми: священник обнес святую воду и святыню (реликвию) по всему дому и потом совершил мессу со всею торжественностью. С тех пор исчезли на Фроде всякие привидения».