Читать книгу "Будь со мною нежен - Киран Крамер"

– Неужто я ошибаюсь, народ?

– Дело говорите! – крикнул парень в футболке с Симпсонами, дожевывая киадилью. Выглядело трогательно, но не слишком эстетично.

– Вы правы на все сто! – добавился к когорте одобрительных возгласов писк Пола, бармена сегодня – доктора наук в ближайшем будущем.

– Все любители «Твинки» достойны звания моих друзей! – послышалось из-за столика, где сидели монашки преклонных лет.

– А мне вот больше нравится «Мун-пай»! – возразила ей другая монашка.

Минуту спустя зал охватила бурная полемика на заданную тему. Громогласное сопоставление «Мун-пай» и «Твинки» неумолимо набирало обороты. Невольно оказавшись в эпицентре дискуссии, Харрисон проникся внезапной симпатией к своим телохранителям. Жаль, что сейчас ему придется обойтись без их помощи. Тру указала на часы на запястье, намекая на стремительно бегущее время.

Что ж, настал час продемонстрировать свое мастерство. Пора усмирить разгулявшуюся толпу. Харрисон засунул пальцы в рот и оглушительно свистнул. Гвалт стих как по мановению волшебной палочки. Ах если бы весь мир мог угомониться по свистку…

– Друзья. – Он взял Тру за руку, и та одарила его негодующим взглядом. – Вы наверняка уже поняли, что в Чарлстоне спокойной жизни мне не видать. Кишащие там папарацци бросятся фиксировать каждый мой шаг. А отели брат никогда не жаловал. Я рассудил, что в Бискейне Гейджу будет спокойнее, и он сможет работать над кроссвордами в свое удовольствие. Мне тоже хочется побыть вдали от общественного внимания, обратив свои помыслы к сочинению новых песен.

Харрисон оглядел трепетно внимавших ему посетителей.

– Если нам обоим удастся достичь поставленных целей, я организую реконструкцию местной библиотеки в качестве жеста моей глубочайшей признательности этому городу. Так что все мы выиграем, но только при одном условии: никто из присутствующих не должен звонить репортерам «Энтертеймент тунайт».

– Позвольте ему написать новый хит! – подытожила миссис Блумфилд. – А Гейджу следует вплотную заняться кроссвордами! Помоги Харрисону, Тру. – Старушка молитвенно сжала ее ладонь. – Помоги ему и нам. Я так хочу, чтобы в разделе художественной литературы появились новые творения Даринды Джонс и Норы Робертс.[17]А мой зять и недели не протянет без авторских кроссвордов Гейджа Гембла, публикуемых в «Таймсе» каждое воскресенье.

– Помоги Харрисону, помоги нам, спаси библиотеку! – продублировал мужчина, облаченный в штаны на подтяжках и галстук-бабочку.

– Отличный тайный девиз нашего города! – вторил ему аналогично одетый джентльмен.

И правда, скорее всего он обойдет слоган «Залив Бискейн: вы тут были!», красовавшийся на выезде с шоссе 17.

Люди приступили к активному обсуждению библиотеки, наперебой предлагая варианты ее модернизации. Кто-то в толпе достал губную гармошку и принялся наигрывать куплеты, идеально вливавшиеся в этот балаган, – видимо, только так и можно было продемонстрировать свой небывалый энтузиазм.

Что тут скажешь, провинция. За годы славы Харрисон успел забыть ее экстравагантное очарование.

– Я же говорил, что от тебя потребуется лишь согласие, – прошептал он Тру на ухо.

– Ладно, – пробормотала она смущенно. – Но вы с Гейджем присмотрите за сбором томатов, пока я буду разгребать свадебный завал. И проследи, чтобы Бу и Скитер вели себя не хуже трех наших мохнатых хулиганов.

– Без проблем. Ну что, по рукам?

– По рукам.

– А кто там надумал жениться? – прокричала миссис Блумфилд, перекрывая звуки губной гармошки.

Боже правый. Теперь к зловещей какофонии присоединился звон столовых ложек, исполнявших роль ударных в этом безумном оркестре.

– Мы с Дабзом, – ответила Тру. – Вы приглашены на торжество. Как, собственно, и остальные горожане.

– Ох… – Лицо миссис Блумфилд вытянулось сильнее обычного. – Полагаю, я смогу заглянуть на огонек. Но, милая… ты уверена? Ведь Харрисон – типичный Аполлон.

– Мама! – попыталась снизить градус ее веселья дочь.

Но остановить возбужденную миссис Блумфилд было не так-то просто.

– Из них получилась бы шикарная пара. Да, кстати, я помню эту историю! Харрисон ворвался на ту старомодную вечеринку после выпускного и выставил кое-кого полнейшим идиотом.

Речь, несомненно, шла о Дабзе.

Харрисон учтиво кашлянул в ладонь, и в надежде хоть как-то выручить Тру, быстро проговорил:

– Боюсь, миссис Блумфилд, нам пора прощаться.

– С нетерпением жду вас на свадьбе, – добавила Тру с натянутой улыбкой. – До свидания.

Старушка поцеловала ее в щеку, затем перевела многозначительный взгляд на Харрисона.

– Прощай, дорогая. Лови момент, пока тот не исчез безвозвратно. Ради меня.

– Я… я сделаю все, что в моих силах. – Тру повернулась и устремилась к выходу, лавируя между столиками, временами попадая в такт грохочущим ложкам.

Харрисон не мог удержаться от мысли, что она ни сном ни духом не ведает о своей грациозности. Вежливо поцеловав бывшей учительнице руку, он последовал за своей новоявленной хозяйкой.

– Нет, ну до чего красив! – восторженно пролепетала одна из монашек. – Но эти писаки из «Энтертеймент тунайт» не добьются от меня ни слова.

Вот и славно, подумал Харрисон. Столкнувшись в дверях с Кармелой, предлагавшей растерянной Тру пластинку фруктовой жвачки, он сказал:

– Господи, это действительно очень маленький город. Мы за Гейджем, если он еще в твоем магазине.

Пришло время переехать в Мейбенк-холл.

Глава 11

«Милостивый Боже, пощади мою грешную душу!» Слова молитвы, которые так часто произносила Ада, пришлись как нельзя кстати. Тру мечтала об одном: сохранить трезвость рассудка и благополучно выйти замуж. Надо отметить, что внезапный приезд братьев Гембл ничуть не облегчал эту задачу, а обильный урожай помидоров и затруднения с подготовкой к свадьбе лишь подливали масла в огонь ее смятения.

Сейчас бы в студию, к любимым холстам: небольшая художественная импровизация всегда помогала ей поймать спокойную волну, но в данных обстоятельствах приходилось мыслить конструктивно. Нужно было помочь братьям устроиться, разработать свод нехитрых правил и вовлечь во всю эту деятельность Уизи.

Едва Гейдж и Харрисон ступили на порог, как тут же выпустили на волю из переносных будок Бу и Скитера. К собачьему триумфу в момент присоединились и лабрадоры Мейбенков. Утихомирив собак, все дружно перенесли вещи Гейджа в его новые временные апартаменты. Несмотря на все уговоры, пришлось забрать и старье, с которым он не пожелал расстаться: потрепанный лоскутный ковер, кривой рабочий стол, клетчатое кресло пугающего вида и безвкусное постельное покрывало. Доисторический телевизор поднимать наверх не стали, расположив его в холле на первом этаже.