Читать книгу "Раскаленная броня. Танкисты 1941 года - Максим Кисляков"

В километре отсюда, в низине догорают остатки бронированного кулака Красной Армии. Среди раскуроченных остовов Т-28 и БТ до сих пор мечется огонь, бухают разрывы, трещат пулеметы. Остатки бронетехники давно убрались с поля боя и растворились в лесополосе. Даже раненых подобрать уже некому.

Лейтенант осмотрелся. На небольшой полянке стоит их Т-28, краска местами облупилась, серебряными росчерками горят отметины от пуль. На главной орудийной башне пламенеет огромный след от снаряда. Игорь почесал затылок. Вот так рикошет.

Сразу за их танком стоит еще один Т-28. Этому досталось покруче – чуть ниже орудийной башни зияет пробоина. Небольшая – снаряд от немецкой 37-миллиметровой пушки-«колотушки», но наверняка пулеметчика или башнера-заряжающего уже вперед ногами вынесли. А может, и сразу двоих.

За поврежденной «тэшкой» в ровном строю стоят БТ. Штук десять. Пушки смотрят вверх по-походному. На конических башнях тоже видны царапины от пуль. Дальше стоят несколько грузовиков, за ними – наспех растянутая палатка полевого госпиталя. Время от времени из брезентовой двери-шторки выходят санитарки, белые передники густо перемазаны кровью. Из черного проема госпиталя время от времени доносятся приглушенные крики.

Игоря кто-то толкнул в плечо.

– Тебя это, полковник вызывает, товарищ лейтенант, – еле слышно произнес Баир. Игорь глянул на него, тот отвернулся. Но лейтенант заметил, как из щелочки-глаза скользнула слеза, черкнула мокрый след на чумазой щеке, голос дрогнул. – Злой, как черт!

Лейтенант обогнул строй «бэтэшек», еще раз пробежался взглядом по оцарапанной свинцом броне. Дальше пошли полуторки, некоторые бойцы спят прямо в кузовах, механики и водители устало бродят между машинами, что-то проверяют, простукивают.

Внезапно внутри у Игоря кольнуло – он наткнулся взглядом на полковника. Рослая фигура облокотилась на кабину грузовика, руки скрещены на груди, глаза зло поблескивают. Рядом стоит майор, тот самый, что пригнал со станции их родной Т-28, что-то докладывает, голова перебинтована. Позади них над планшетом склонился капитан. Около него какой-то старший сержант крутит ручку переносной рации, дует в трубку, кричит позывные «Алло! Алло! На связи Ромашка! Алло-о-о». Но тщетно – связи нет.

Игорь невольно замедлил ход – при ходьбе бок все еще отзывается болью, – но полковник уже заметил его, поманил рукой. Лейтенант вздохнул и ускорил шаг.

Последний метр Игорь отчеканил парадным шагом, вскинул ладонь к виску.

– Здравия желаю!

Командиры ничего не ответили, лишь нехотя отдали честь.

Глаза лейтенанта встретились со взглядом полковника Богданова, брови сдвинуты, на скулах играют рифленые желваки. М-да, разговорчик, чую, получится не из приятных, подумал Игорь.

– Ну, здравствуй, лейтенант, – сухо произнес полковник, но Игорь почувствовал – спокойствие наиграно. И точно! В следующее мгновение комбриг взорвался криком: – Так вот надо было, чтоб тебе башку оторвало!

Игорь вздрогнул. Полковник сорвался с места и принялся ходить взад-вперед. Майор куда-то быстро и незаметно ретировался.

– Я же дал приказ – уходить и не рыпаться! – продолжил громыхать комбриг. – А ты что же? Не послушал и рванулся вперед! – Он резко остановился, впился колючими глазами в Игоря. – Или ты что – плевать хотел на приказы командира?

– Никак нет, товарищ полковник!

– А какого хрена ломанулся в деревню?! – вновь взорвался криком Богданов. – Что? На подвиги потянуло?!

– Никак нет! – И добавил чуть тише: – Своим хотел помочь…

– Своим?! – Комбриг остановился, широко раскрытые от удивления глаза вонзились в Протасова.

– Точно так. Они ж там заживо горели, ну вот я и не выдержал…

– Ах, не выдержал? Ты что же – слабонервный, что ли?

Игорь ничего не ответил, отвел взгляд в сторону. Капитан совершенно не обращает внимания на них, он согнулся пополам и как завороженный смотрит на полевую карту на планшете, лишь голову клонит то вправо, то влево. Рядом связист все так же крутит ручку рации, дует в трубку и как попугай Попка повторяет: «Алло! Алло! Ромашка на связи! Алло!»

– Коли нервы слабые, шел бы в механики или вон в связисты! – гаркнул полковник, потом остановился, крикнул старшему сержанту у рации: – Ну что там, Юра, есть связь?

Юра отрицательно покачал головой.

– Вот дерьмо! – выругался комбриг.

Он опять стал натаптывать тропинку туда-сюда.

– Короче, лейтенант, бери себя в руки! Иначе погоню из бригады! Мне злостные самовольники не нужны!

– Так точно! – выпалил Игорь. – Разрешите идти?

– Иди! – сквозь зубы процедил полковник. Протасов отдал честь, щелкнул каблуками, повернулся и шагнул в сторону своих.

– Хотя погоди, лейтенант, – остановил его полковник, ладонь легла на плечо Игорю.

Он обернулся, глаза вопросительно глянули на комбрига. Тот достал пачку папирос «Казбек», протянул Игорю.

– Давай закурим.

Игорь взял папиросу, деловито смял лопаткой фильтр-гильзу. Полковник чиркнул спичкой, огонек зашипел, разгорелся. Лейтенант подставил ладошку, чтоб подрагивающее пламя ветром не задуло, закурил. Чуть терпкий дым стал щекотать легкие, вскоре теплая волна прокатилась по всему телу.

– Хороший табак… – с блаженной улыбкой произнес Игорь. При этом не спускает внимательных глаз с комбрига.

Полковник глубоко затянулся, выпустил вверх струю дыма.

– Я на самом деле позвал не за тем, чтобы распекать тебя за непослушание, лейтенант. Хотя за твой проступок тебя бы на «губу». Но сейчас обстановка такая, что…

Он не договорил, вновь глубоко затянулся. Игорь тоже потягивает горький дым, косится на полковника, терпеливо ждет.

– Окружение нам грозит, товарищ лейтенант.

Игорь чуть не подавился – слова полковника ударили кувалдой. Он с трудом нашел слова, промямлил:

– Как… Как окружение?

Лейтенант ошарашенно смотрит на комбрига, руки мелко затряслись. Как это так – атаковали и вдруг – окружение, пронеслось молнией в голове Игоря. «Окружение! Окружение!» – бьет огромным молотом меж ушей.

Внезапно вспомнились-полетели перед взором лейтенанта слайды – вспышки пулеметных стволов, раскаленные пули с хрустом пробивают плоть, в мгновение превращают ее в месиво-фарш, кровь фонтанами брызжет в стороны. В голове завизжал рев немецких самолетных сирен. Игорь зажмурился, до ломоты в деснах сжал зубы. Захотелось уползти и забиться куда-нибудь в угол…

Лейтенанта трясет. Игорь тряхнул головой, морок стал понемногу отступать, растворяется как утренняя дымка. Но тряска не прекратилась, он часто-часто замигал и сквозь туман стал проявляться полковник, его руки крепко ухватили плечи Игоря.

– Лейтенант! Лейтенант! Ты в себе? – крикнул комбриг, продолжая трясти Протасова. – Очнись!