Читать книгу "Опасная игра - Жаклин Уилсон"

От детей постоянно ждут благодарности. А мне противно! И вообще, так нечестно. Я должна быть благодарна Кэм за заботу, а самой о себе заботиться мне никто не позволит. Хотя я бы смогла – запросто! Надо благодарить за противные овощи на обед (Кэм почти никогда не водит меня в «Макдоналдс»), и за дешевую немодную одежду (неудивительно, что в школе меня дразнят), и за нудные книжки (вот вы пробовали читать «Маленьких женщин»? И кому какое дело, что Джо – любимый персонаж Кэм в литературе всех времен и народов?), и за походы по музеям (правда, мумии мне понравились, но всякие там картины и керамические горшки – скучища страшная).

Разрешили бы мне зарабатывать – я бы сама себе купила все, что нужно. Так несправедливо, что детям не позволяют работать! Вот я бы замечательно могла рекламировать что-нибудь на улицах, или продавать мороженое, или работать в детском саду. И тогда ела бы каждый день бигмаки, и картошку фри, и покупала бы стильную одежду, и особенно обувь, и видеоигры, и компьютерные игры, и ездила бы в Диснейленд.

Мама наверняка меня свозит в Диснейленд, если я попрошу.

И все будет как в чудесной сказке!

Обязательно.

И пусть Футболист мне не верит. Ненавижу его.

Нет, вообще-то он мне по-своему нравится. Я за него беспокоюсь. У него-то жизнь совсем не сказка.

Я решила попрощаться с Футболистом и Александром, раз я скоро насовсем к маме уезжаю.

Александра в доме не оказалось. Я сперва подумала, что и Футболиста тоже. В доме никого, картонный холодильник пустой. Поднялась на второй этаж, выглянула в окно – мои трусы так и болтаются на верхушке елки. Дерево стояло ужасно далеко от стены. Мы все-таки тогда все с ума сошли. От одного воспоминания сердце сжалось. Я посмотрела вниз и заорала.

На матрасе кто-то лежал, раскинув руки и ноги. Кто-то покрупнее Александра. В прошлогодней футбольной форме.

С криком «Футболист!!!» я кинулась вниз по лестнице и через окно вылезла в заросший сорняками сад.

– Футболист, Футболист! – повторяла я сквозь слезы, стоя над распростертым телом.

Он открыл глаза и уставился на меня:

– Трейси?

– Ох, Футболист, ты живой!

Я опустилась на колени рядом с ним.

– Ух ты! Я и не знал, что так тебе дорог! – захихикал он.

Я шлепнула его по физиономии:

– Прекрати, придурок! Ты что, упал?

– Просто решил полежать.

Я потрогала его руку – холодная, как лед. И футболка вся отсырела.

– Всю ночь, что ли, здесь провалялся? Совсем ненормальный!

– Ага, точно. Вообще псих.

– Так и есть! – рассердилась я. – Заболеешь же.

– И что?

– В футбол не сможешь играть.

– Еще как смогу.

Он подобрал мяч, лежавший возле матраса, подбросил вверх и хотел поймать, но мяч только задел кончики его пальцев и укатился в траву.

Футболист выругался, но не встал. Он поднял над головой отцовскую зажигалку и стал ею щелкать. Огонек зажигалки вспыхивал и гас, вспыхивал и гас.

– Сейчас уронишь и сам загоришься, придурок! Перестань!

– Я греюсь.

– Давай я тебя согрею!

Я стала растирать его ледяные руки и посиневшие пальцы, а он вдруг дернул меня к себе на матрас.

– Ты чего?

– Побудь со мной, Трейси, а?

– Может, пойдем в тепло?

– Мне нравится, когда холодно. Ничего не чувствуешь.

– Это потому что ты бесчувственный, – сказала я, но все-таки улеглась рядом с ним на вонючий старый матрас.

И тут же почувствовала, как сырость пропитывает спину. Я заерзала.

– Нас как будто в землю утягивает!

– Ага, точно. Давай останемся тут навсегда? Такой отдельный маленький мир на двоих.

Я представила себе, как годы идут, а мы с Футболистом лежим рядышком на матрасе, будто две мраморные надгробные статуи. Нас оплетет плющ, вокруг будут скакать белки, птицы совьют гнезда в наших волосах, а мы и не шелохнемся, такие отстраненные…

Только я не хочу быть в стороне! Меня ждет счастливая сказка.

– А ну, просыпайся! Подъем! Давай играть в футбол!

Я стукнула Футболиста мячом по голове, чтобы мозги встали на место.

Он вскочил и давай ругаться. Хотел отнять у меня мяч, но я шустро отпрыгнула.

– Я Великая Трейси Бикер, бегаю быстрее ветра! Мяч у меня, смотри!

– Размечталась! Я самый великий!

Футболист попробовал сделать подкат и вместо мяча заехал ногой мне по щиколотке.

– А-а-ай! Нога! Ты самый великий увалень в тяжеленных бутсах!

– Извини. – Футболист уставился на мою ногу. – Смотри, красное, – удивился он.

– До крови разбил!

– Я не нарочно, – промямлил Футболист.

– Ага, конечно, – буркнула я, вытирая кровь. – Твоя нога сама коварно размахнулась и треснула меня. Больно, между прочим!

– Правда извини! – Футболист чуть не плакал. – Я правда не стал бы… Трейси, ты для меня очень много значишь!

И полез обниматься.

Я увернулась:

– Отстань!

– Да ладно, я ж тебе тоже нравлюсь.

– Ну, не тогда, когда весь отсыревший и вонючий. Фу, иди помойся, Футболист!

– Хватит меня пилить! Ты прям как моя мама. Все вы только ноете и ругаетесь. Думаешь, я серьезно? Вот ненормальная! Сдалась ты мне. Никому ты не нужна, Трейси Бикер!

– Я маме нужна! – крикнула я.

Проорала во все горло, так что птицы взлетели в страхе, хлопая крыльями, и по всему городу люди останавливались посреди улицы, и машины сталкивались друг с другом, и самолеты зависли в небе.

– Я НУЖНА МАМЕ!

Дома у мамы (снова)

На этот раз мамина квартира выглядела немножко по-другому. И мама была какая-то не такая. Страшно бледная под всей косметикой и в темных очках, и когда мы обнялись, от мамы, кроме сладкой пудры, пахло чем-то затхлым. И во всей квартире пахло застоявшимся сигаретным дымом и выпивкой. Шторы все еще были плотно задернуты.