Читать книгу "Как загасить звезду - Ольга Играева"

Костов, естественно, тоже ей ничего не предлагал, хотя в период их недолгого романа Ирина сблизилась с Юлькой и даже успела немного похозяйничать в его доме… Костов этому не мешал, но не способствовал и не поощрял. Внимание такой женщины ему льстило — красивой, талантливой, известной. Но не более того. Он сразу для себя определил, что такой жены ему ни за какие коврижки не надо. А что касается любовницы, то с Ириной можно поддерживать отношения, размышлял он, но… В конце концов и это «можно» превратилось в «неохота» — наличие других любовников брезгливому Костову претило, даже при том, что и намека на чувства в его отношениях с Ириной не присутствовало.

Расстались они легко, естественно и без скандала — за это в Ирину можно было бы даже влюбиться. Стали созваниваться реже и реже, Ирина ни на чем не настаивала, не досаждала своими звонками — и так постепенно их связь сошла на нет.

И вот сейчас Костову предстояло напомнить о себе бывшей любовнице — выхода не было. Ирина в данном случае была просто незаменима — она всегда была в курсе всех журналистских и околожурналистских пересудов, да и вообще, если честно, страдала самой пошлой женской «болезнью» — любила коллекционировать сплетни, слухи, вплоть до самых пикантных, злословить и перемывать косточки коллегам. Выведывание подробностей личной жизни окружающих не только удовлетворяло ее ненасытное любопытство, но и помогало в карьере, ибо позволяло держать нос по ветру. Ирина всегда знала, кто, с кем, где и при каких обстоятельствах, ну и многое-многое другое.

Костов взял телефонную трубку.

— Слушаю, — раздался через какое-то время знакомый голос.

— Привет. — Костов постарался придать своему голосу максимально сладкую, интригующую интонацию.

— Кто это? — Костов был уверен, что Ирина его узнала. Но ей нужно дать почувствовать мужику, что у занятой журналистки есть заботы поважнее, чем помнить по голосам бывших любовников.

— Вот ты меня уже и не узнаешь… — якобы взгрустнул он.

— Антон, — смягчилась добрая Ирина. — Давненько тебя не было слышно. Что, соскучился?

— Ага, — с готовностью соврал Костов.

Но самое смешное, что Ирина поверила или сделала вид, что поверила. А не исключено, что и вправду поверила. Она была очень высокого мнения о себе и не сомневалась, что расставшиеся с ней мужчины жестоко жалеют об этом.

— Давай встретимся сегодня, — предложил он.

— У тебя или у меня? — тут же пошла в бой Ирина.

— Нет-нет, не спеши, я так не могу, — зажеманился церемонный Костов. — Я человек традиционных взглядов. Давай для начала посидим где-нибудь в кабаке, поговорим по душам. Все-таки давно не виделись, надо снова привыкать друг к другу…

Ирина на другом конце провода глубоко и удрученно вздохнула: она помнила, что Костов и впрямь очень несовременен и без «предварительных игр» — сидения в кабаке, ухаживаний, душевных излияний и прочей чепухи — заниматься любовью не любит.

— Сколько с тобой хлопот… — сказала она. — Ладно, «Москва — Берлин» сегодня в два подходит?

— Вполне, — согласился Костов.

«Удачно, что договорились на сегодня, сразу же все и выясню», — подумал он. Взглянул на часы — до встречи оставалось два часа.

Ирина появилась между столиками, когда он уже минут пять как устроился у окна на возвышении и даже успел пообщаться с официантом. Ирина, как всегда, была ослепительна — одевалась с большим вкусом и дорого, не разделяя популярную манеру журналисток бегать в джинсах и джемпере, ненакрашенными, неухоженными фефелами с хохолком на затылке. Заподозрить ее в том, что она прихорошилась специально к встрече с Костовым, было невозможно — времени не хватило бы. Просто Ирина давно завела привычку выглядеть так, будто в любой момент может состояться ее встреча со счастьем — с принцем на белом коне, нефтяным магнатом на «Гранд-Чероки» или звездой шоу-бизнеса на личном самолете.

— Тошка! — Ирина повисла у Костова на шее, чуть ли не ножки при этом поджала. — Как давно мы с тобой кофе не пили!

В этом поведении Костов по обычаю усмотрел некоторую ненатуральность и наигранность, но удержался от того, чтобы поморщиться (особенно от этого «Тошки»). У него была цель.

— Что тебе заказать? — как можно более живо и светски поинтересовался он, дождавшись, пока дама усядется.

— Кофе, кофе, кофе… — защебетала Ирина, крутясь на стуле и прилаживая свою сумочку за спину.

— Три кофе? — уточнил Костов.

Ирина расхохоталась — Костов про себя улыбнулся. Если девушку удалось рассмешить — считайте, полдела сделано вне зависимости от того, о каком деле идет речь.

— Хватит надо мной подшучивать, — продолжала смеяться Ирина. — Один кофе. Один.

Официант уже стоял рядом. Костов сделал заказ и снова обратился к Ирине — для начала безмолвно посмотрел на нее долгим-долгим взглядом. Она ответила ему нежной понимающей откровенной улыбкой, созерцая которую Костов почувствовал себя гадом.

— Ты еще красивее стала, — сказал он и мысленно порадовался, что хотя бы по этому поводу ему не приходится кривить душой. Ирина и впрямь была красива, ничуть не постарела и вообще не изменилась с их последнего свидания, которое состоялось — три? — да, три года назад. Только почему, ну почему его это ни капельки не трогает? Непостижимо.

— Оставь, — махнула ручкой она. — Какая красота при моей сумасшедшей работе? Зачуханная, заезженная, затраханная…

— Не скромничай. Сногсшибательная, ошеломительная, победительная… А кстати, о работе. Над чем работаешь?

— Сейчас работаю с Думой, — охотно начала Ирина, и Костов подумал, что вот удивительно — Ирина всегда была увлечена работой. Он знал, что самый лучший способ завоевать ее расположение — поговорить с ней о ее работе. Когда она обижалась и раздражалась, дулась на него или уставала до изнеможения, он знал, что делать, чтобы заставить ее расслабиться. Он незаметно подводил ее к разговору о расстановке политических сил в Думе, о борьбе кланов в администрации президента, о склоках в стане демократов и прочему. Ирина с полоборота вовлекалась в беседу и могла толковать о политике часами. Вот и сейчас — она что-то увлеченно ему разъясняла. Он слушал вполуха и ломал голову над тем, как перейти к интересующей его теме.

— А что там с восьмым каналом? — спросил он прямо, но вопрос хорошо вписался в контекст Ирининого монолога и ее не насторожил. Она любила излагать кому-нибудь свое компетентное мнение, открывать ему глаза на реальность, приподнимать для непосвященного завесу тайны над политическими интригами и заставлять его проникать в суть происходящего.

— Рыбка, — укоризненно сказала Ирина. — Ты что, совсем не в курсе? Все-таки в России живешь… Канал на три четверти принадлежит Виктору Огульновскому, так вот с недавних пор он расплевался с Кремлем. А помнишь, какой пару лет назад у него был роман с властью? Все, любовь прошла, увяли помидоры. Огульновского обошли при акционировании «Нефтетранса» — пересилил Василий Бреус, протащил своего человека. Чего это Бреусу стоило, можно догадаться. Но — просто фантастика! — он как терминатор. Президент, когда с ним общается, как под гипноз попадает… Все-таки Бреус — талант, что ни говори, всесокрушающий товарищ. Ну, Огульновский с досады решил тому подгадить и вбросил компромат на Бреуса через свои прикормленные СМИ. Да компромат-то хиленький… Бреуса толком поймать не на чем — он так много вкалывает, что у него и времени-то на разврат нет, он трудоголик. Ты ему в глаза посмотри — одни биржевые котировки в голове, ну, может, еще тезисы к внеочередному съезду радикально-демократической партии и схемы, как выпихнуть из Политсовета слабонервных младолибералов… Он в этом кайф ловит — в работе, в собственном влиянии и всесилии, а Огульновский этого понять никак не может. Сам телемагнат пятую жену сменил, бедняга. Бреус с девками не развлекается, казино не посещает, мальчиков не замечает. В жену, говорят, влюблен — жуткий для политики человек. Словом, силился Огульновский, силился и накопал только какую-то невыразительную историю с книгой о рыночной реформе в России, которую Бреусу заказали на Западе. История невинная, яйца выеденного не стоит. Это дело издательства и автора книги, какой гонорар предлагать и брать. Но сумма слишком большая, по нашим меркам, простого российского пенсионера, который живет на тридцать долларов в месяц, очень впечатляет…