Читать книгу "История Трейси Бикер - Жаклин Уилсон"

Я села рядом с Макси, хоть и рисковала получить в ухо недожеванный кусок гренка. Питер сел с другой стороны от меня, поджав ноги.

– Трейси, это очень хорошая передача! – сказал Питер. – Я так люблю лисенка Бэзила! И Барни тоже хороший. Он тебе нравится?

– Ничего себе, – промямлила я.

Нравится! Да он просто невероятный!

Барни улыбнулся, как будто услышал.

Потом спросил:

– Кто с утра вооружен? Наш приятель Купидон!

Я фыркнула от смеха.

– Вы получили открытки ко Дню святого Валентина? – спросил Барни. – Я ни одной не получил. Плак, плак!

– Я сто штук получил! – сказал лисенок Бэзил. – У меня много знакомых лисичек. Тяф-тяф!

Барни вздохнул и скорчил смешную гримасу:

– А сейчас, дорогая зрительница, специально для тебя – стихи к Дню святого Валентина!

Он смотрел прямо на меня!

– Розы выросли у дачи,

Незабудки – у пруда.

Смотришь нашу передачу?

Я люблю тебя всегда!

«Я люблю тебя всегда, Барни!» – ответила я мысленно.

Он кивнул мне и подмигнул. Тут наш потрясающий телепатический разговор прервали. В комнату вбежала Жюстина Иерихонская-Труба[6]– Литтлвуд, хохоча во все горло над какой-то глупой шуткой. Макси тут же бросился к ней и нежно обнял за шею. Измазал ей всю голову, волосы и свитер соплями, слюнями и недожеванным гренком. Просто замечательно получилось! Жюстина завизжала еще громче, чем только что хохотала.

Примчался Майк – решил, что ее тут убивают (если бы!). Кое-как успокоил Жюстину и остался смотреть с нами телевизор.

– Я в детстве тоже смотрел «Давай меняться», – сказал Майк. – А это кто, лисенок Бэзил? Какой-то он не такой. Я точно помню, мордочка у него была поострее. Сейчас он слишком уютный. А это что за нечесаный тип? Раньше с лисенком выступал мистер Дерек.

– Майк, ну ты что! Это Барни! Мы с Жюстиной от него без ума! – заявила Луиз.

Да как они смеют! Барни мой!

– Да, у него прикольные лохмушки, – сказала Жюстина Пошлячка-Литтлвуд, утираясь тряпкой для пыли. – Ой, смотрите, там девчонка хочет обменять караоке-систему! Она что, с ума сошла? Я бы на такую все что угодно поменяла! Сейчас позвоню и предложу… Лу, что мне предложить?

– Я могу обменять распрямитель для волос, все равно естественно вьющиеся волосы лучше.

– Я могу обменять резинового слоника Дамбо, – сказал Макси.

– Сам ты слоник! За твоего Дамбо хорошо если пять пенсов дадут, после того как ты его обслюнявил, – отмахнулась Жюстина Бессердечная-Литтлвуд. – Обменивают равноценные вещи, а караоке, наверное, кучу денег стоит.

– А ты, Трейси, хочешь караоке? – спросил Питер.

Конечно хочу, еще бы! Так было бы классно исполнить песню с нормальным аккомпанементом! Я, может, спела бы романс для Барни! Только что мне обменять? Все мое имущество – ерунда сплошная, как у Макси. В книжках все страницы жеваные, потому что я их читаю в ванне. Скейтборд треснул пополам, когда я исполняла слалом среди мусорных баков. Плейер для компакт-дисков разбился – я его уронила с лестницы. Я где-то потеряла левую кроссовку, и правую футбольную бутсу, и оба роликовых конька. У меня ничего нет… А так хочется караоке!

Это же мой шанс добиться известности! Наверняка я пою лучше всяких там поп-звезд. Рианна, Даффи и прочие, ваше время вышло! На сцене отныне царит суперзвезда Трейси Бикер!

Сердце отчаянно колотилось. Я потрогала свой золотой медальон. С виду совсем как настоящее золото. Дженни, Майк и все наши, кроме Питера, уверены, что медальон жутко дорогой. Уж наверное, дороже, чем караоке. Но нельзя же обменять подарок Питера… Или можно?

Питер подарил его мне – значит, медальон теперь мой и я могу с ним делать что захочу: хранить в шкатулке с сокровищами, носить на ленточке, продать ювелиру, обменять… И потом, все равно эта побрякушка ничего не стоит.

Жюстина Всегда-Надо-Вылезти-Впереди-Всех-Литтлвуд уже упрашивала Майка одолжить ей мобильник.

– Скорее, Майк, мне надо позвонить на передачу! Мы с Луиз хотим обменять ее распрямитель для волос.

– А ты не против, Луиз? – спросил Майк. – Это же твой, как его там…

– Не против, не против! Мы с Жюстиной будем вместе петь караоке!

– Конечно, мы же дружим, а у друзей всегда все общее! – объявила Жюстина Переманивательница-Чужих-Подруг-Литтлвуд.

Меня словно в грудь ударили. Я положила руку Питеру на плечо:

– Питер, мы с тобой друзья, правда?

– Ну да, Трейси! – ответил Питер. Его глазищи сияли. – И друзья, и влюбленные.

– Правда здорово было бы иметь общую караоке-систему? – продолжала я.

Питер кивнул, уже не так уверенно.

– Вот если бы у нас было что-нибудь очень-очень ценное, чтобы поменяться… Получше, чем дурацкий распрямитель для волос. Питер, тебе ничего подходящего в голову не приходит?

Питер только глазами хлопал.

– Ну скорее, Жюстина уже звонит! Надо перебить ее ставку! Думай, Пит, думай! Есть у нас что-нибудь ценное?

Я многозначительно потрогала медальончик – точнее сказать, прямо в лицо Питеру его ткнула. Питер скосил глаза, чтобы рассмотреть.

– Ну, не знаю… Ничего в голову не приходит, кроме бабушкиного сердечка.

– Ой, точно! Умница, Питер! Тебе ведь не будет жалко? – спрашиваю я, а сама тащу его к Майку.

– Медальон теперь твой, Трейси. А тебе точно не будет его жалко?

– Конечно будет! Еще как. Но мы же с тобой знаем, что на самом деле он ничего не стоит. Красивый, да, только играть с ним нельзя, правда? Не то что караоке! Если получится обменяться, я тебе разрешу первым спеть.

– Эй, Трейси, что ты там Питеру втолковываешь? – спросил Майк. – Ты же не собираешься обменять сердечко его бабушки?

– Да ничего страшного, – зашептала я на ухо Майку, – на самом деле оно не из настоящего золота, ничего не стоит… Только им не говори!

И я выхватила мобильник у Жюстины Сколь-ко-Можно-Болтать-По-Телефону-Литтлвуд.

– Отдай! – завизжала она. – Я еще не договорила!

– Теперь моя очередь! Правда, Пит?