Читать книгу "Я прекрасна! - Линн Шнернбергер"

И все же эффект достигнут, хотя и не тот, на который я рассчитывала. Мими в таком шоке, что отскакивает от Брэдфорда. А он подходит ко мне и заботливо обнимает.

— Ты в порядке? — спрашивает он волнуясь. Я внезапно заговорила на неведомом языке!

— Да, — отвечаю я. По-английски. И даже заставляю себя улыбнуться. — Я рада, что картины вернулись. Они отлично смотрятся на этой стене.

— Так и есть, — самодовольно вставляет Мими. — Брэдфорд может подтвердить, что у меня хорошие декораторские способности. Да, я многое умею. Отлично лажу с людьми…

Пропускаю это заявление мимо ушей, поскольку Мими уже собирает свой розовый ящик для инструментов и направляется к двери. Она посылает Брэдфорду воздушный поцелуй.

— Значит, встречаемся завтра и идем выбирать подарок Скайле? Я пока так и не могу выбрать между браслетом с брелоками от Линкс и бриллиантовой подвеской от Тиффани.

Неплохой подарок для четырнадцатилетней девочки на день рождения. Может быть, они купят и то и другое и что-нибудь отдадут мне?

— Что бы ты ни выбрала, не сомневаюсь, мне понравится, — заверяет ее Брэдфорд. — Но конечно, я приеду. В четыре?

— Отлично, — соглашается Мими и, прошествовав мимо меня, уходит.

Захлопываю за ней дверь, но избавиться от этой женщины невозможно. Мандариновые нотки духов «Жадор» продолжают витать в воздухе. И на мгновение я задумываюсь, кто же здесь кого обожает.

Повернувшись к Брэдфорду, замечаю на его лице улыбку. Но решаю, что она относится к возвращенным работам Энди Уорхола. И не стану в этом сомневаться. Словно подтверждая мои мысли, Брэдфорд подходит и обнимает меня.

— Дорогая, как вы с Кейт провели вечер? Было что-то интересное?

— Все нормально. — Я пожимаю плечами и кладу ключи от машины, которые все это время держала в руке. Почему-то у меня пропало желание рассказывать Брэдфорду о новом доме Кейт и гонках на «2–4». Мое дорожное приключение оказалось не самым рискованным предприятием этого дня. Признаюсь честно, заигрывания Мими с Брэдфордом кажутся мне гораздо опаснее.

Во второй половине дня в пятницу я обливаюсь потом на кухне в шикарных апартаментах Оливии на Манхэттене. Как я позволила Берни втянуть меня в эту историю? Конечно, я могу организовать скромный ленч для девичника. Но готовить угощение на сорок человек для модного ужина «а-ля фуршет», почетным гостем на котором ожидается сам Харрисон Форд? В состоянии стресса я обычно начинаю набивать желудок, но сегодня не способна даже на это. Что, если у меня не хватит продуктов? Достаточно ли пятидесяти фунтов шоколада «Гирарделли» для такого количества приглашенных?

К счастью, вызвавшийся мне помочь Керк сохраняет хладнокровие. Судя по всему, повар из него выйдет такой же хороший, как врач. Чтобы немного развлечься, он попросил художника по костюмам из мюзикла «Суини Тодд» сшить нам одинаковые передники. И ничего страшного, что они все в пятнах, имитирующих кровь. Я мечусь по кухне — нужно приготовить закуски, салаты и три основных блюда. Плюс еще один эффектный десерт — шоколадное суфле, которое у меня всегда получается отлично. Керк же в это время неторопливо распаковывает восемь коробок с продуктами, которые мы тщательно выбирали в магазине «Хоул фудз». Он внимательно и с любовью разглядывает все, что берет в руки.

— Посмотри, разве это не самый красивый персик из всех, что ты видела в жизни? — говорит он восторженно, вытянув вперед руку и поворачивая желтый фрукт в разные стороны.

Поскольку это уже четвертый персик, которым он восхищается, его слова кажутся мне немного странными.

— Все не могут быть самыми красивыми, — говорю я, сосредоточенно отделяя яичные белки.

— Ты права, я хочу одного — каждый персик должен чувствовать себя особенным. Тогда они будут очень сочными.

— Мы говорим с тобой о персиках для десерта, — смеюсь я. — А вовсе не о тех маленьких симпатяшках, с которыми ты встречаешься. — Хотя, не сомневаюсь, любой персик рядом с Керком может изойти соком.

— Вокруг много персиков, — с улыбкой смотрит на меня Керк, — но ты — лучшая из всего урожая.

— Прекрати, — говорю я, вытирая лоб рукой. — Мне кажется, я уже немного перезрела.

— Вовсе нет, — задумчиво произносит Керк. — В отличие от этих фруктов женщины со временем становятся все лучше.

— Очень мудрое замечание, — говорю я, закатывая глаза, но на самом деле мне нравятся его шутки. И я решаю не рассказывать ему, что женщины меняются к лучшему благодаря великолепной комбинации из интуиции, жизненного опыта и альфа-окси кислот.

— В колледже я изучал философию, — гордо сообщает Керк. — Это очень помогло мне в актерской карьере. Я лучше понимаю, что движет моими героями.

Естественно. Ведь именно в «Республике» Платона можно найти объяснения, почему доктор Лэнс Ловетт бросил молоденькую медсестру и переспал со зловредной сестрой-близнецом пациентки из отделения кардиотрансплантации.

— Философия помогает знакомиться с девушками, — с улыбкой добавляет Керк. — Хочешь, покажу тебе, как это бывает? — Он делает паузу, а затем дарит мне самый призывный взгляд, на какой только способен. — Давай поговорим о Ницше. Или ты слишком занята приготовлением ньокки[13]?

— Конечно, занята, — отвечаю я, замешивая тесто для пасты и оглядываясь в поисках скалки.

— Извини, не хотел тебя отвлекать. Обсудим Спинозу после того, как ты приготовишь спагетти. — Он выпрямляет спину и принимает очень серьезный вид. — И ни слова о Кьеркегоре, пока ты не порежешь дыню.

На этот раз я откладываю скалку и весело смеюсь:

— Хорошо, а о философии Ролса мы поговорим после того, как я испеку роллы.

— Отлично. — Керку понравилось мое замечание, и он протягивает мне руку.

Я хлопаю по его ладони и довольно улыбаюсь. Удивительно, но ему удается превратить приготовление ужина в развлечение.

— За работу, — призываю я, стараясь вспомнить, сколько яиц уже разбила. Вероятно, шесть. Или даже семь. Но какая разница, одним белком больше или меньше? Это очень надежный рецепт.

Керк нарезает тунца. Рыба настолько хороша, что ее вполне можно было бы использовать для сашими. В этот момент в кухню врывается Оливия. На ней черная атласная безрукавка, ярко-розовые брюки-капри и украшенные драгоценными камнями босоножки на шпильках высотой не меньше четырех дюймов. Она смотрит на меня как раз в тот момент, когда я мизинцем вынимаю из миски осколок яичной скорлупы.

— Не прикасайся пальцами к пище, — говорит она высокомерно, как прислуге. Хотя, думаю, именно эту роль я сейчас выполняю. И если вспомнить, сколько Оливия платит за мои услуги, мне не стоит выражать недовольство.

Сделав мне замечание, она меняет направление удара и набрасывается на Керка.