Читать книгу "Алмазы французского графа - Татьяна Иванова"

Дела "Главпродукт опус" продвигались успешным темпом, и через три — четыре года, эта компания, зарекомендовав себя наилучшим "качественным" образом, уже раскинула сети по многим округам Москвы. В перспективе планировалось внедрение в другие города, которое и начало осуществляться уже пару лет назад.

Порыскав по периферийным городским продуктовым базам, которые пока еще не попали в умелые коммерческие руки, коммерсанты "Главпродукт опус" скупили некоторые из них, и принялись восстанавливать и переоборудовать.

Работы было невпроворот, и им всем троим приходилось "пахать" с утра до ночи. Однако денежки, распределяемые между ними, согласно доле, были далеко неодинаковыми, в отличии от работы. И такое вот обстоятельство, за последние пару лет, ну никак не давало покою Толику Бережному. — Ну ладно раньше, — думал он. — По началу! Володька действительно "пахал" больше них. Опять же, вложился, дело пробил. Но теперь-то, теперь! Кем был бы он теперь, без них двоих, а особенно без него, Толи? — Энергичного, пробивного, дотошного, да к тому же непомерно терпеливого. Вот именно, непомерно! — Вздыхал Толя.

…. Квыча подъехал к офису, припарковался, и, приоткрыв водительскую дверцу автомобиля, приготовился к долгому ожиданию. По пути он звонил Бережному три раза, но телефон его по прежнему безмолвствовал.

— Поди, застрянешь тут теперь, надолго! — подумал Квыча, но совсем даже не огорчился. — А куда спешить-то? Вернешься, — шеф тут же нагрузит чем-нибудь. У шефа для него, Квычи, всегда какое-нибудь дело да найдется. Ну не любит он, когда Шурик вместе другими гориллами пивко попивает или, на худой конец, играет в нарды.

Он откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза. Решил немного вздремнуть. Но, не тут-то было. В кармане заерзал мобильник.

— Ну, объявился, наконец! — сказал он, узнав номер Бережного.

— Алло!

— Алло, Шура, чего ты хотел? — торопливо спросил Анатолий, тут же заставив Квычу насторожиться. — Стремный какой-то, — отметил он.

— Спустись, Толик, шеф велел тебе кое-что передать.

— Не могу. У нас тут человек из прокуратуры. — Сообщил Анатолий.

— По поводу Самохина?

— Да. А ты, видно, хотел поговорить со мной о нем же?

— Ты, Толя, очень догадливый.

— Я так и знал, — тяжело вздохнул Анатолий.

— Что знал?

— То, что вся эта затея добром не кончится!

— Ты че говоришь-то, а, Толян?

— Че, че! Кончай ты свои блатные штучки!

— Нет, в натуре, ты чего, а? Ты думаешь, мы к этому причастны?

Бережной молчал.

— Слышь, Толян, ты спустился бы, а? Я ведь все равно не уеду, пока с тобой не повидаюсь!

— Ну не могу я сейчас! Этот мент у меня в кабинете сидит. Я в туалет вышел, чтобы тебе позвонить. Звонок у меня хоть и отключен был, но телефон в кармане то и дело дрыгался. — Потихоньку глянул, — ты добиваешься, вот я и вышел, чтобы тебе ответить.

— Ладно, Толян. Я тебя все равно дождусь, узнаю, что там, да как. А ты не вздумай с ментом откровенничать о нас! Шеф сказал, если только рот откроешь, — прибьет, понял?

— Успокойтесь вы со своим шефом. А то я дурак. Мне-то себя светить зачем?

— Во, во! Правильно! Ты себя, Толя, теперь беречь должен. Поди за шефа работать придется, а? — и Квыча довольно засмеялся.

— Что ты ржешь?

— За тебя радуюсь!

— Радоваться пока нечего. Ладно, все, мне идти надо, а еще отлить хочется.

— С перепугу что-ль? — снова засмеялся Квыча.

— Да пошел ты! — и Анатолий нажал на отбой.

ГЛАВА 17

Совещание оперативной группы, подл руководством майора Камушева, проходило на этот раз в кабинете полковника Новикова, который лично изъявил желание узнать, как продвигается расследование ряда последних убийств.

Майор, открыл обширную оперативку сообщением о том, что сотрудник Ларионова Полищук Валентин Романович, "имеющий зуб" на профессора, по какой-то причине дезинформировал следственную группу. Ибо ни одна живая душа, бывшая в указанном им кабаке в вечер убийства профессора, его не опознала.

— Таким образом, Полищук потенциально попадает в число подозреваемых, — заключил майор.

— Ну, это еще ничего не значит! — попробовал не согласиться с Камушевым полковник. — Если он был один, и, при этом, не привлекал к себе особого внимания, его действительно мог никто не заметить.

— Опрошенный бармен, наоборот, сказал, что как раз и обращает внимание на таких вот одиноких. — Возразил полковнику майор. — Они, по его мнению, зачастую, и являются камнями преткновения каких-нибудь нестандартных приключений. Если человек пришел в общественное увеселительное заведение в совершенном одиночестве, это уже напрягает. — Считает он. Бармен заявил, что, напротив, будь в кабаке Полищук, он бы этого одиночку сразу приметил. Тем более, что тот завсегдатаем их заведения не являлся, а, следовательно, был "свежим лицом".

Итак, по Полищуку в настоящее время, ведется дознание, — где он действительно находился в момент убийства Ларионова, а также выясняется, из-за чего у них с профессором произошел последний конфликт.

А, что ж вы раньше его об этом не спросили? — упрекнул подчиненных полковник.

Спрашивали. Да только он сводит все к банальным зацепкам профессора "ни с того, ни с сего". — Доложил Камушев. — А вот теперь, думаю, придется потрясти его как следует.

Далее Камушев доложил о результатах поездки в Тулу, которая была осуществлена, так сказать, для профилактики. Однако связи с событиями, происходящим в Москве, там, по всей видимости, нет. — Заключил майор.

— Какие версии еще имеются по Ларионову? — спросил полковник.

— Мы выяснили, что до Ларионова, его квартира принадлежала профессору физики Зуеву Степану Трофимовичу, — приемному отцу Виталия Михайловича. И в данный момент пытаемся отыскать родственников Зуева. Ларионов младший, — сын профессора, точно не знает, имелась ли родня у его приемного деда, по причине того, что Зуев умер, когда ему было всего два года.

— Ну, и? — не понял полковник.

— А вдруг кто-то из бывшей Зуевской родни, решил расправиться с "приемными" своего родственника, чтобы потом претендовать на московскую жилплощадь? — пояснил Камушев.

— Совершенно не понятно, зачем вы взялись за эту версию? — пожал плечами полковник, — только потому, что других больше нет?

— А то, что квартира приватизирована на Ларионова старшего, в то время, как Ларионов младший, являющийся владельцем теткиной квартиры в Петербурге, к Московской пока не имеет никакого отношения. А будет иметь только в том случае, если заявит о своих правах наследника. Но ведь могут заявить и другие, которые вдруг найдутся и докажут свою родственную связь с Зуевым, разве не так?