Читать книгу "Журавль в осеннем небе - Кара Колтер"

Боль слабела. В Рике было все, о чем может мечтать женщина. Нежный, надежный, понимающий, страстный, веселый.

За неделю до Дня благодарения он вручил ей кольцо.

Линда посмотрела на красивую коробку, пальцами ощутила простоту алмаза. Это было кольцо не того рода, какое купил бы Блэйер. В этом — ничего показного. Кольцо напоминало сердце Рика — сильное и без искусственных сложностей.

Он накрыл ладонью ее руку. В улыбке ни тени нетерпения.

— Не говори «нет», — прошептал он. — Подумай еще.

Она пообещала подумать. И тогда снова вспомнила слова, звучавшие как обвинение, как стрела в сердце. «Линда, ты ничего не хотела знать о Блэйере». И она вернула кольцо Рику.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Телефон звонил пронзительно и непрерывно. Рик Чейз начал просыпаться. На часах возле кровати загорелись цифры — 4.00.

Телефонный звонок в самые темные часы ночи не приносит ничего хорошего. Рик поднял трубку и приготовился к худшему. Хоть бы пьяный неправильно набрал номер, подумал он.

— Алло?

— Дядя Рик?

Исчезли последние остатки сна. Он сел. Одеяло упало с голой груди. Он включил свет. Будто если он будет видеть телефон, то будет лучше слышать.

— Бобби?

— Прости, что разбудила. Я хотела поговорить с тобой, прежде чем идти на занятия.

— Разве мы не делали этого раньше? — сонно спросил Рик. Он огляделся — где он? Иногда он еще плохо ориентировался в новой обстановке.

Для сна он не выбрал спальню хозяина. Ее он берег для особой ночи. Для женщины, которая, он надеялся, станет его невестой. Однажды. Когда будет готова.

— Несколько дней назад мама сказала мне. О малышке. С тех пор я плохо сплю.

— Сочувствую.

— Дядя Рик, я так много думала об этом. Я хочу ее видеть. Она моя сестра.

Рик мысленно пожаловался, что эти поздние ночные звонки производят на него эффект землетрясения, перетряхивают весь его хорошо организованный мир. С другой стороны, что хорошо организованный мир дал ему? Штампы в паспорте из всех уголков, где он побывал один. Он покорно вздохнул и отказался от хорошо организованной жизни в пользу полной сюрпризов.

— Ты говорила об этом маме? — осторожно спросил Рик.

— Она сказала, ты знаешь, что делать.

— Хорошо, — сказал он. — Ты приедешь домой на День благодарения?

— На следующий уик-энд!

— Я посмотрю, что можно сделать.

— Дядя Рик?

— Ммм?

— С мамой что-то случилось?

— Почему ты спрашиваешь? — Снова он заметил какое-то напряжение в своем голосе.

— Потому, что, когда я разговаривала с ней, она мне показалась такой счастливой. Счастливее, чем когда-либо. Ты бы слышал, как она рассказывала о вашей поездке на мотоцикле. Честно, ты бы подумал, что это влюбленная шестнадцатилетняя девчонка!

Он улыбнулся. А потом вспомнил тот прекрасный день с Линдой и порадовался, что дал ей его. Он надеялся, что их ждет еще много таких дней.

Но теперь Линда была подавленной. Могла находиться рядом с ним и в то же время где-то далеко. За стеклянной стеной. Она могла все видеть, но ничто не касалось ее.

Когда Рик сделал выбор и решил сказать ей правду, он догадывался, что это рискованное дело. Люди высоко ценят честность. Но Рик сомневался в пользе искренности. Раны, которые она наносит, могут быть настолько глубокими, что их не удастся исцелить. Никогда.

Он надеялся, что в ее случае это не так. Он хотел дать ей счастье, как она дала ему. Да, он многое сделал для Линды. Путешествие на мотоцикле, интересная работа. Но важнее, что она сделала для него. Она вернула ему сердце и душу. Добавила цвет в его черно-белую жизнь.

— Все, что я раньше слышала в ее голосе, исчезло, — продолжала жаловаться Бобби. — Я скучаю по тому голосу.

— Я тоже, — спокойно сказал Рик. По наступившему долгому молчанию он понял, что сказал слишком много.

— Ты любишь ее? — спросила Бобби.

— Да, — подтвердил он. — Я люблю твою мать.

Опять наступило долгое молчание. Потом она вздохнула.

— Прикольно.

Он истолковал это слово как восторг по поводу романа лиц среднего возраста. Она подтвердила его догадку, сказав:

— Ох, дядя Рик, ты сделал меня счастливой.

Почему, почему, почему женщины плачут от счастья?

— Бобби?

— Гм-мм?

— В следующий раз, когда будешь звонить, постарайся вспомнить о разнице во времени.

— Хорошо, дядя Рик. — Она шмыгнула носом.

Он повесил трубку. Собака среди ночи забралась в постель. Теперь она открыла один глаз, чтобы посмотреть, заметил ли это хозяин. Когда щенок понял, что Рик его видит, он заскулил, с откровенным обожанием лизнул Рику руку, занял более удобную позицию и снова заснул. Беззаботные щенячьи дни прошли. Он превращался в стройного пса, длинные ноги пока еще неуклюже смотрелись на фоне короткого туловища. Черные кудряшки превращались в жесткую прямую шерсть.

У щенка так и не было имени. Рик попробовал Зак, и Блэки, и Замбони. Линда на прошлой неделе подарила ему книжку «Лучшие имена для детей». Но Рик не мог остановиться ни на одном.

— Попытайся начать с «А», — предложила Линда. — Может быть, он сам узнает собственное имя.

Рик нашел этот совет несколько экзотичным. Собака узнает собственное имя? В ответ он дразнил Линду, что она верит в предсказание кофейной гущи и в гороскопы. Но ведь она видит правду во сне, надо бы прислушаться к ней.

Так он попробовал имена Аарон, Абдула, Авель, Абнер, Абрахам. Пес на все имена реагировал равно безразлично. Зато с готовностью отвечал на «эй, ты!»

Рик посмотрел на часы и встал. Собака зарычала и заняла всю постель. Рик направился через холл в домашний офис. Сел за письменный стол.

Ему нравилась эта комната с большими окнами, выходившими на задний двор. Настоящая комната мужчины. Со стенами, обитыми темно-коричневым деревом, и с темными деревянными переплетами окон. У него было такое чувство, будто Линда думала о нем, когда подбирала цвета и дизайн кабинета.

Рик любил свою квартиру в кондоминиуме. Но его сердце признало этот дом своим с той минуты, как он первый раз увидел его. А сейчас и Милдред, кажется, поняла его добрые намерения

Она приходила почти каждый день, всего на несколько минут. Ни во что не вмешивалась и всегда приносила маленький подарок. Кастрюльку, свежеиспеченные пончики. А на днях принесла фотографию 30-х годов в раме. На ней изображены гости пикника на заднем дворе, куда выходило окно его кабинета. Но самый лучший подарок — тот момент, когда Рик открывал ей дверь и смотрел в глаза. А она чмокала его в щеку, будто он ее сын.