Читать книгу "Три заповеди Люцифера - Александр Овчаренко"

На следующее утро в имение вернулся батюшка. Узнав о случившемся, он как безумный метался по дому и плакал, пока не приехал Арон Израилевич — наш земский доктор, за которым я самолично отправил бричку, и не сделал ему укол морфия. Все домашние ещё три дня прибывали в полнейшем унынии, и только я, закрывшись у себя в комнате, испытывал тихую радость от одной мысли о том, что теперь Варенька находится в лучшем из миров, и никто не смеет на неё покуситься.

Иногда мне кажется, что если я — Сборщик Душ и верный слуга Люцифера — однажды вернусь домой, и, сбросив запылённый и пропахший смертью дорожный плащ, в лунную ночь выйду на берег Волги, то возле речного омута обязательно увижу резвящихся в лунном свете русалок. И среди них будет она — мой светоч и моя любовь, моя Варенька!

Глава 12

09 час. 35 мин. 4 сентября 20** г.

г. Петербург.

Гражданский проспект — Парголово

Как только звук работающего двигателя удалился и затих где-то за забором кооператива, Костя пулей вылетел из ямы и метнулся через распахнутые настежь гаражные ворота на улицу. На его счастье, или, может быть, на беду, но в блоке в этот ранний час никого не было. Затравленно озираясь, Костя не побежал к главному выходу, а, протиснувшись между блоками, добрался до кирпичного забора, верхушка которого была заботливо украшена колючей проволокой. Рядом с забором валялась широкая и добротная доска. Судя по следам обуви, доска неоднократно использовалась в качестве приспособления для преодоления заграждения. Костя воспользовался нечаянной удачей, и при помощи доски преодолев забор, резво побежал в сторону парка.

Забравшись в глубину парка, Крутояров присел на скамейку покурить и привести в порядок мечущиеся, словно перепуганные кролики, мысли. Сунув руку в карман за пачкой сигарет, Костя обнаружил там пятитысячную купюру — его первую и последнюю зарплату, выданную покойным профессором.

— Если не пить и жрать умеренно, то хватит дней на десять. — произвёл в уме несложные арифметические вычисления Крутояров. — Занесла меня нелёгкая! — скрипнул он зубами. — Это же надо так угадать, чтобы ни за что, ни про что вляпаться в «мокруху»! Ёшкин кот! Да у меня там по всему гаражу «пальчики» остались! — выругался Костя и даже закачался из стороны в сторону от огорчения. Как почётный член местного медицинского вытрезвителя, и лицо, имеющее круглогодичный абонемент на посещение милицейского «обезьянника» Костя знал, что отпечатки его пальцев давно находятся в милицейской базе данных. — К тому же, по закону подлости, кто-нибудь из автолюбителей видел меня, как я ночью под фонарём «десятку» драил. Теперь точно мой портрет на каждый столб наклеят. И, как назло, алиби у меня нет! Хоть я и не убивал, но доказать этого не могу. Остаётся два варианта: первый — «залечь на дно» и дождаться, когда «шухер»[16]уляжется, и второй — прийти к «ментам» и рассказать, как всё было на самом деле.

Костя закурил и тяжело вздохнул. Оба варианта имели существенные недостатки: первый — вечно прятаться невозможно, второй — вряд ли доблестные сотрудники местного ОВД поверят в его рассказ о таинственном убийце в чёрном плаще. Интуиция подсказывала Косте, что по всей вероятности так и будет: его задержат, посадят к уркаганам в «хату»[17], которые начнут его мордовать до тех пор, пока он не запроситься к следователю на допрос и не возьмёт грех на себя. Что поделаешь: парням в милицейских погонах как-то надо держать процент раскрываемости!

— Нет, в «ментовку» не пойду! — решил Костя. — Сдохну, а не пойду! Домой идти тоже нельзя, там меня повяжут, и глазом моргнуть не успею! Сейчас перекурю, а потом «упаду на дно».

Что он будет делать, потом Крутояров так и не придумал.

— А-а, гори, оно всё синим пламенем! — махнул он рукой и затоптал окурок. — Куда-нибудь кривая да вывезет!

Кривая вывезла его в Парголово, где в глубине одного из запущенных парков находился полуразрушенный дом, в подвале которого Костя и обосновался. Бомжи этого места сторонились, передавая из уст в уста старую байку о привидении бывшего хозяина усадьбы, замученного в прошлом веке чекистами в подвале собственного дома.

Однако на самом деле причина невостребованности данного подвала была не в зловещем наследии, а в том, что это место регулярно проверялось милицейскими нарядами. Крутояров об этом не знал, поэтому совершенно спокойно расположился в маленькой комнате, Видимо, раньше в этой комнате хозяева хранили дрова. Там было сухо, тепло и даже кошками не пахло. Почему-то пахло сосновой щепой и пылью. Косте запах понравился: в нём не было запаха другого человека, а значит, на эту жилплощадь никто не претендовал.

Из найденной в парке картонной коробки из-под холодильника Крутояров соорудил себе спальное место. После чего сделал осторожную вылазку в ближайший магазин, где набрал два полных пакета продуктов (в основном консервы и хлеб), пару блоков сигарет «Пётр I», и ещё прикупил пятилитровую бутыль минеральной воды. Всё это богатство уже поздно вечером Костя потащил в свою берлогу, и только по пути вспомнил, что у него нет ни свечки, ни фонарика.

— Ладно, сегодня как-нибудь обойдусь, а на завтра куплю лампу или набор свечек. — решил он и тут же остановился. Сквозь кусты явственно было видно, как в разрушенном здании мечутся в темноте два огонька. Присмотревшись, Костя понял, что по зданию бродят двое мужчин с фонариками. Крутояров положил пакеты с продуктами на землю и спрятался за густыми кустами. Минут через пять незнакомцы вышли из здания и остановившись в метрах десяти от Костиного лежбища, закурили. На фоне ночного неба Костя отчётливо разглядел милицейские фуражки. — Неужели по мою душу? — холодея, подумал он. — Не может быть, чтобы так быстро.

— Я же тебе говорил, что здесь никого нет, — произнёс молодой голос. — Мы эти развалины каждую неделю «шерстим» и не было случая, чтобы хоть одного бомжа взяли.

— А я говорю, что всё равно проверить было надо, — ответил другой голос, в котором звучали хорошо узнаваемые командирские нотки.

— Стоило на ночь глядя сюда тащиться, — заныл молодой тенор. — Можно было и днём проверить.

— Дурак ты, Степанов. — беззлобно ругнулся командирский баритон. — С такой психологией до пенсии в сержантских погонах проходишь! Днём здесь никого не застанешь, а на ночёвку обязательно кто-нибудь придёт. Ты последнюю ориентировку читал?

— Ну, читал! И что? Очередного «мокрушника»[18]объявили в розыск. Такие ориентировки нам каждый месяц доводят. Это только звучит серьёзно — убийство, а на самом деле обыкновенная «бытовуха»[19]. Тоже мне преступление века — два алкаша в гараже бутылку водки не поделили.