Читать книгу "Страшный Суд 3D. Апокалипсис. Welcome - Георгий Зотов"

Проследив свинцовым взглядом заплетающуюся походку Агареса, первый боярин сочно выдохнул, опрокидывая в рот стаканчик. Пара капель одеколона пролилась на бороду – воздух наполнил запах тяжелого аромата. В стороне послышалась частая стрельба: красноармейцы опять не поделили с юнкерами ящик водки, реквизированный в уцелевшем магазинчике.

– Нехристь, – кратко и ясно констатировал первый боярин, занюхивая длинным рукавом кафтана, волочащегося по оплавленному асфальту.

– Истину глаголешь, Василий, – подтвердил второй, зажевывая одеколон стаканчиком. – Православный-то, разве ж от божьей благодати откажется?

Незнакомец покинул подъезд: его рука была скрыта шелковой перчаткой. Разбитое лицо залила кровь, вокруг глаза постепенно набухала багровая опухоль. Остановившись, он сплюнул выбитый зуб – тот откатился к кромке тротуара. Ну что ж, пришло время подвести итоги открытия охотничьего сезона. На словах, которые потоком лились между кальяном и яблочным чаем, все выходило предельно легко – однако реальность внесла свои изменения. Девчонка сбежала, в том числе стоит признать откровенно, из-за его самоуверенности: он захотел охотиться один, без помощников. Искать невесту в городе, превосходящем размерами среднюю античную империю, – дело долгое и муторное. Однако сбежать из Москвы девица уже не сможет: с минуты на минуту, как утверждал Кар, поставят специальные кордоны ангелов с приказом – всех впускать, никого не выпускать… настает время Страшного Суда. Это, конечно, упрощает задачу. Боль уходила, и по спине побежали мурашки нарождающегося азарта. Охота… с большой буквы. Если до вечера не удастся выйти на след девушки, то существует один метод, позволяющий ее найти. Не хотелось бы прибегать к нему – он чреват плохими последствиями и массой осложнений. Зато уж действует наверняка…

Карман джинсов задрожал мелкой дрожью – словно внутри сидела мышь, внезапно завидевшая голодного кота. Брезгливо, двумя пальцами – так, как школьница поднимает за лапку лягушку на уроке биологии, незнакомец вытянул из лабиринтов жесткой ткани мобильный телефон, заливающийся мелодией «Черные глаза». Вспоминая инструкции Кара, он ткнул пальцем в зеленую кнопку и с отвращением поднес колдовскую нечисть к уху:

– Слушаю…

– Это Малик, – прозвенел в трубке юношеский голос. – Мы с тобой виделись на квартире у Ферри, в лимонной комнате. У меня для тебя есть новости…

– Это прекрасно, – улыбнулся незнакомец.

Языком он нащупал во рту отрастающий заново передний зуб…

Глава XI. Ангелы у метро

(Четверг, пять минут назад)

Я несусь по тротуару, как сумасшедшая. Пихаюсь, расталкиваю людей, безжалостно наступаю на ноги, но вслед мне не несутся привычные при таком поведении ругательства. Никто не обращает внимания: тут многие сейчас ведут себя так, словно лишились ума. В моих глазах раз за разом, как на перемотке, всплывает одна и та же жуткая картина – лицо Иры в разбитом окне, покрывающееся коркой из отвратительной оранжевой паутины…

ЧТО ОН С НЕЙ СДЕЛАЛ? КТО ЭТО? ЧЕГО ЕМУ НАДО!?

Мой первый порыв – броситься к ней на помощь был столь же искренним, сколь и глупым. Цинично, но бедной Ире уже никак не поможешь, мне нужно спасать себя. Вот такая я сволочь. Слава богу, скоро стемнеет. Ночью легче спрятаться. Забиться туда, где он меня не найдет, – в подвал, подземелье, канализацию. Надо бежать от этого места. Хоть куда-нибудь.

Ноги заплетаются, мускулы в икрах болят от напряжения. Люди вокруг движутся заторможенно, мягко – словно находясь в полусне. Из последних сил я огибаю бетонную махину кинотеатра «Байконур». Проезжая часть дороги настолько густо засыпана мусором, что приходится сбавить темп бега, под ногами хрустят осколки разбитых бутылок, скользит банановая кожура, киснут использованные тампоны, высится туалетная бумага. Не говоря уж о повсеместных кучках свежего дерьма, щедро оставленных витязями, неандертальцами и прочим воскресшим народом, понятия не имеющим, что такое унитаз. Видимо, дворники-гастарбайтеры слиняли домой или обреченно пьют водку в какой-нибудь чайхане – накрылась ваша работенка, Равшан и Джамшуд. Запах – уникальный коктейль конюшни, скотного двора и гниющей помойки, над грудами мусора витают белые испарения. Я зажимаю ладонью рот, начиная задыхаться: скорее по привычке, ведь воздух не нужен мертвому телу. От бега или от испуга? Один хрен. А еще говорят, что умереть – это вообще самое страшное. Ха-ха-ха!

Никакого топота за спиной, не слышно криков: «Держи ее, хватай!» Из этого блондинка в моем лице делает рациональный вывод: похоже, за мной не гонятся. Что ж, тем лучше. Есть возможность остановиться и осмыслить происшествие. Кем был незнакомец с белым лицом и откуда появился невежливый заступник, сбросивший девушку с лестницы? Они оба искали меня. А может, не забираться в подвал? Черт его знает. У кинотеатра много народу: хотя, вероятно, эти двое для достижения им одним ведомой цели не испугаются скопления публики. Ох, я ничего не знаю. Я еще не отошла от воскрешения, голова идет кругом, а уж как курить-то хочется, Господи милостивый… «Честерфилд» остался надгробным памятником на асфальте у дома Иры. У кого бы тут стрельнуть сигарету? Худенькая девчонка в черной кофточке стоит спиной ко мне, характерно поднося ко рту два сложенных вместе пальца, вся окутанная табачным дымом. Осмелев, дергаю ее за рукав:

– Эй, подруга! Закурить есть?

Та оборачивается. Черная помада на губах, темные круги под глазами, как у очковой змеи, черный же лак на ногтях… по виду – типичный гот. Без лишних слов протягивает мне початую пачку «мальборо». Не отрываясь, пристально смотрит в лицо, пока я прикуриваю, прикрыв огонек ладонями.

– С какого кладбища? – внезапно спрашивает она.

Отпираться нет причин. Для чего мне перед готом косить под живую?

– Ваганьковское, – отвечаю я, затягиваясь. – А ты?

– Долгопрудный, – смеется она. – Охренеть… как на тот свет угодила?

– Автокатастрофа, – встряхиваю я волосами. – Тебя-то как в гроб занесло?

Ее глаза потухают – слабо светятся, как умирающие угольки.

– Передоз, – сумрачно показывает на исколотые руки. – Обидно, блин. Я же мертвая, а, веришь ли, меня до сих пор ломает. Типа как фантомные боли, когда человеку ноги оторвет, а он все равно их чувствует. Где бы хоть чуток герыча взять? Ломанулась в привычный клуб, а он на замке. Постучалась к знакомому дилеру – совсем мужик умом тронулся. Везде икон навешал, свечи зажег – крест на себя в десять кило надел, вериги: молится, поклоны бьет, бородищу отращивает. Герыч разом весь в унитаз спустил. Придурок…

Я выпускаю ноздрями дым – едва ли не в одну затяжку всасываю в себя сигарету. Дрожь отпускает, но не окончательно. Все еще очень страшно.

Что он сделал с Иришей? Я опять вижу ее лицо – в розовых прожилках…

Девочка-гот, не зная о моих внутренних терзаниях, с печалью смотрит на меня. Вот у нее, пожалуй, только одна проблема. Найдет радость, ширнется – и все отлично. Колись, сколько хочешь, – даже передоза больше не будет.