Читать книгу "Возвращение фараона - Кристиан Жак"

– Изменить кадастр – это преступление, – продолжал Пазаир. – Может быть, вы забыли, что передача земель и селений под чье-либо управление – это право визиря? Тот, кто вас подкупил, понадеялся на неопытность великого жреца Карнака и на мою. Он ошибся.

– Вы заблуждаетесь.

– Очень скоро мы это проверим. Я немедленно обращусь к свидетельству слепого.

* * *

Глава фиванских слепцов был внушительным человеком с широким лбом и тяжелой челюстью. После разлива, когда вода уносила пограничные вехи и стирала обозначения границ владений, в спорных случаях чиновники обращались именно к нему и его собратьям. Глава обладал памятью земли. Он пешком обходил поля и сады, и его ноги помнили их истинные размеры.

Сидя под виноградником, слепой наслаждался сушеными финиками, когда вдруг услышал шаги.

– Вас трое, – определил слепой. – Один – гигант, другой – среднего роста, с вами павиан. Не начальник ли это стражи со своим знаменитым помощником Убийцей? А третий, может, это...

– Визирь Пазаир.

– Следовательно, дело государственной важности. Какие земли намеревались украсть? Впрочем, ничего не говорите! Мой вердикт должен быть абсолютно объективным. О каком участке идет речь?

– Богатые селения к северу, на границе с землями Коптоса.

– Торговцы часто жалуются на этот участок: черви портят урожаи, бегемоты вытаптывают поля, мыши, голуби и воробьи доедают все, что остается! Подлые лжецы. Их земли превосходны, и год был удачным.

– Кто специалист по этим землям?

– Я. Я там родился и вырос. Границы владений не менялись вот уже двадцать лет. Я не предлагаю вам ни фиников, ни пива: полагаю, вы спешите...

Слепой держал в руке посох, навершие которого было выполнено в форме головы зверя с острой мордой и длинными ушами[13]. Рядом землемер по его указаниям натягивал шнур.

Слепой не выказал ни малейшего сомнения. Он с большой точностью указывал все четыре угла каждого поля. Находил межевые вехи и статуи богов, в частности кобры – хранительницы урожая, а также места установки стел, отмечающих земли, подаренные царем и ограничивающие владения Карнака. Писцы делали записи и зарисовки, вели учет.

По окончании освидетельствования никаких сомнений не оставалось: кадастр изменили ошибочно и приписали Коптосу богатые земли, принадлежавшие Карнаку.

* * *

– «Только визирь имеет полномочия определять границы каждой провинции, следить за пожертвованиями и призывать к своему суду всякого, кто в нарушение закона завладеет землей». Разве не такой приказ отдал фараон мне, своему визирю, во время возведения в должность?

Глава провинции, пятидесятилетний мужчина, выходец из богатой и знатной семьи, побледнел.

– Отвечайте! – приказал Пазаир. – Вы же присутствовали на этой церемонии.

– Да... царь произнес эти слова.

– Почему вы приняли богатства, которые вам не принадлежали?

– Кадастр был изменен...

– Фальшивый кадастр, – уточнил визирь, – без моей печати и печати великого жреца Карнака! Вам следовало поставить в известность меня. На что вы рассчитывали? Что месяцы быстро пролетят, Кани уйдет в отставку, я буду отстранен от должности, а мое место займет один из ваших сообщников?

– Я не позволю вам обвинять...

– Вы оказали пособничество заговорщикам и убийцам, – перебил его Пазаир. – Бел-Тран оказался достаточно изворотлив, чтобы между вами и Двойным Белым домом нельзя было установить непосредственную связь, поэтому я не смогу доказать, что вы действовали с ним заодно. Но мне достаточно совершенного вами должностного преступления. Вы недостойны управлять провинцией. Считайте вашу отставку от должности окончательной.

* * *

Визирь провел суд в Фивах перед главными воротами храма Карнака, где соорудили деревянную пристройку. Несмотря на советы Кема, руководствовавшегося интересами безопасности, Пазаир отказался слушать дело при закрытых дверях, о чем его просили и обвиняемые. Огромная толпа собралась вокруг суда.

Визирь, перечислив главные эпизоды дела, зачитывал обвинительные заключения. Один за другим выступали свидетели. Секретари записывали показания. Суд, в составе двух жрецов Карнака, главы города Фив, жены одного из вельмож, акушерки и старшего военачальника, вынес приговор, который Пазаир признал соответствующим духу и букве Закона.

Глава провинции, снятый с должности, был приговорен к пятнадцати годам тюрьмы и к выплате огромной суммы возмещения убытков храму. Трое старост деревень, обвиненных во лжи и в присвоении продуктов, превратились в батраков, а их собственность раздали беднякам. Начальника службы кадастра в Фивах приговорили в десяти годам каторжных работ.

Визирь не требовал ужесточения наказания. Никто из обвиненных не опротестовывал приговор.

Еще одна из сетей Бел-Трана была уничтожена.

18

– Взгляни на небо пустыни, – обратился к Сути старый воин. – Именно там зарождаются драгоценные камни. Небо дарит миру звезды, а звезды рождают металлы. Если ты умеешь с ними разговаривать, если тебе удастся расслышать их голоса, ты познаешь тайну золота и серебра.

– А ты знаешь их язык?

– Я был пастухом, пока не вступил вместе с кланом на дорогу в никуда. Мои дети и жена умерли в год великой засухи. Поэтому я оставил деревню и направил свои стопы в будущее без лица. Зачем искать берег, с которого никто не возвращается?

– Потерянный город – это не сон?

– Наш бывший вождь ходил туда несколько раз и приносил золото. Такова правда.

– Мы идем правильным путем?

– Если ты воин, ты сам знаешь.

Старик твердым шагом шел впереди отряда. В этом жестоком и пустынном районе на протяжении многих часов не встретишь даже антилопу. Сути шагал рядом с Пантерой, возлежавшей на импровизированных носилках, которые несли шестеро нубийцев, преисполненные счастья от того, что на их руках шествовала золотая богиня.

– Опустите меня, я хочу пройтись, – заявила «богиня».

Воины подчинились и запели песню, обещавшую врагам, что их разорвут в мелкие клочья и поглотят их магическую силу.

Пантера выглядела недовольной.

– Что ты злишься? – поинтересовался Сути.

– Это глупая затея.

– Разве ты не желала стать богатой?

– Мы знаем, где наше золото, зачем идти за миражом, рискуя умереть от жажды?