Читать книгу "Криминальный репортер - Евгений Сухов"

Раскрыл корочки и показал женщине. Но ей, похоже, это было совсем без надобности. Она уныло кивнула и повела меня на кухню. Там мы уселись друг против друга.

И я начал…

— Расскажите, пожалуйста, что случилось с вашим сыном.

— Его зарезали, — всхлипнула женщина. — Прямо в нашем подъезде.

— Но ведь не насмерть?

— Нет.

— А кто это был, вы не знаете? — вопрос этот был дежурным, и прямого ответа я на него не ждал.

— Нет, — снова коротко ответила женщина.

— Его увезли на «Скорой»? — задал я промежуточный вопрос.

— Да, — коротко ответила женщина.

— А кто вызвал «Скорую помощь»? — этот вопрос был уже иным и более важным.

— Я и вызвала, — ответила женщина.

— Так он что, зарезанный домой пришел? — удивленно спросил я.

— Нет… — непонятно ответила мать Петра.

— А… как тогда?

— Я увидела его в окно, — вздохнула женщина. — Когда его жду, так всегда смотрю в окно. Высматриваю — не идет ли?

— Он у вас выпивает? — я пытливо посмотрел на женщину, зная, что она сейчас ответит «нет».

— Нет, — сказала она. — Он не пьет уже пять лет.

— То есть он был трезвый, когда вы его увидели? — спросил я.

— Да, — ответила женщина. — Когда закодирован, нельзя пить…

Она прикусила язык, но было уже поздно…

— Что, Петр закодирован?

— Да, — тихо ответила женщина и опустила голову.

— Срок кодировки закончился, и он сорвался, так? — задал я новый вопрос.

— Так, — еще тише ответила она. — Связался с какими-то алкашами из соседнего двора…

— Понял, — я не стал говорить, что знаю этих алкашей. — Зачем? — Значит, он снова стал крепко выпивать и?…

— И я упросила его снова пойти закодироваться, — закончила за меня женщина.

— Вы пошли вместе с ним? — спросил я.

— Да, — ответила женщина. — За руку, можно сказать, его привела.

— А он что, сам не хотел идти?

— Хотел, — посмотрела на меня женщина. — Я ходила с ним так, для пущей верности.

— Его закодировали? — задал я новый вопрос.

— Не сразу, — ответила женщина. — Там сначала ведут с ними подготовительные занятия. Готовят их. А потом кодируют. Но при повторной кодировке эти занятия сокращенные.

— Значит, с ним провели пару занятий и снова закодировали? — спросил я.

— Да, — ответила женщина.

— На какой срок? — сочувственно посмотрел я на женщину.

— Снова на пять лет… — тихо сказала она.

— А почему не на всю жизнь? — поинтересовался я.

— Это стоит дороже, — сказала женщина. — А у меня таких денег нет.

— Понял, — промолвил я. — А зачем вы тогда его высматривали?

— По привычке, — ответила женщина и замолчала.

— Вы увидели — он идет. И что дальше?

— Он вошел в подъезд… — Женщина всхлипнула и закрыла лицо руками. С минуту она молчала, пытаясь совладать с собой, чтобы не разрыдаться. А потом продолжила: — За ним парень какой-то вошел. Бегом бежал, чтобы дверь подъездная не успела защелкнуться.

— Что за парень? — напрягся я.

— Обыкновенный парень, — посмотрела на меня женщина.

— Ну, знакомый он вам? Из вашего дома? Вы его узнали? — закидал я бедную женщину вопросами.

— А кто его знает, — немного подумав, ответила женщина. — Может, и из нашего. Я хорошо только жильцов с нашей площадки знаю, да кое-кого снизу. А кто выше нас живет, так и не знаю вовсе никого.

— Ну, а как он был одет? — спросил я, уже предполагая, что следующие мои вопросы ни к чему не приведут.

— Как, как… — наморщила лоб женщина, напрягая память. — Куртка на нем была. Серая, такая, с башлыком. Башлык у него на голову был надет. Да чего там разглядишь, сверху-то…

— Хорошо, что вы делали потом?

— А потом я прошла в коридор и открыла Петеньке дверь, — снова сморщилась бедная мать, собираясь заплакать. — А он не идет. Все не идет и не идет…

Она все же заплакала. Уже в голос. Я не стал пока ее терзать вопросами, — пусть успокоится, — и, встав из-за стола, выглянул в окно. И правда, как разглядеть сверху внешность человека, да еще с капюшоном на голове? Да никак!

— Вы успокойтесь, — сказал я, вернувшись от окна за стол. — Все же Петр жив, и это главное… Уверен, что он обязательно поправится!

— Не дождавшись, я стала спускаться вниз, — продолжила говорить женщина, пересиливая рыдания. — И нашла его на площадке между первым и вторым этажами. Он лежал в луже крови, держась руками за живот и подогнув к животу колени…

— А того парня, в башлыке, вы не видели больше? — спросил я.

— Нет, не видела, — ответила женщина и вытерла передником слезы.

Ну, конечно, сделав свое дело, он вышел из подъезда, и его уже не могла видеть мать Петра.

— Непутевый он у меня, — горестно произнесла женщина. — Невезучий какой-то. И с работой ему не везло, и жена от него ушла… Вот он и стал пить.

«Вот и этот тоже, — подумалось. — Я невезучий. Путятин невезучий. И еще сотня моих знакомых и малознакомых — люди невезучие. Кому ж в нашей стране везет? Есть ли вообще такие? Вот разве что олигархи какие-нибудь?»

— А из полиции к вам приходили? — спросил я.

— Приходили, — ответила женщина. — И из полиции, и следователь из… этой… как ее… следственной управы…

— Следственного комитета? — переспросил я.

— Из него, — подтвердила женщина.

Ага. Значит, они нашли Петруху раньше меня. А может, они и того мужика в кепке тоже нашли?

Решив, что пора переговорить с Володькой Коробовым насчет обоих мужиков в кепках, я задал матери Петра последний вопрос:

— Скажите, а в какой больнице он лежит?

— А вы навестить его собрались? — благодарно и немного удивленно посмотрела на меня женщина.

— Да, — ответил я. — Ну и, по возможности, поговорить.

Женщина назвала мне больницу, куда Петруху отвезла «Скорая помощь», и добавила:

— Только вас к нему не пустят, если вы чего узнать у него хотите. В реанимации он…

— Спасибо вам, — стал прощаться я. — И не теряйте надежду. Все будет хорошо…

— Дай-то Бог, дай-то Бог, — произнесла женщина и проводила меня до двери. — Если вам удастся поговорить с ним раньше моего, передайте ему, что я его жду… И что очень…

Она не договорила. Подумала, наверное, что зря расчувствовалась перед посторонним человеком. И все же ей стало немного легче. И чуть спокойнее.