Читать книгу "Практическая антимагия - Степан Кайманов"

Если раньше он смотрел на меня как на небожителя, то теперь – как на идиота.

– Я?.. – Уголки его пухлых губ задергались. Вверх-вниз, вверх-вниз. Он хотел рассмеяться, но не решался. По всей видимости, опасался обидеть меня. – Антимаг?..

– Разделяю твое удивление, но это правда. Ты – самый настоящий антимаг. Поэтому ты не уснул на площади, в отличие от других жителей Крантана. Магия не усыпила тебя.

– Магия?..

– Думаешь, чем были наполнены те шары?

– Магией?

– Вот именно. Измененной магией. Точнее сказать, заклинанием «Три мгновения до сна».

– Но… – пекарь задумался, – но они были пустыми. Я видел.

– Не каждое заклинание видно простому глазу. Такие дела… Кстати, как тебя зовут?

– Эрик. Эрик Пекарь. Сын Фаркана, Славного Хлебника, – ответил он с гордостью.

– Такие дела, Эрик Пекарь. Сын Фаркана, Славного Хлебника.

– А-а куда нас везут?

– Хотелось бы и мне это знать.

Мы выехали из города. По обеим сторонам потянулись зеленые равнины.

Глава 5

Золотая клетка

Эрик оказался добрым и веселым парнем. Знакомство с ним было настоящей удачей. За последний год я успел забыть, что такие люди, как пекарь, все еще существуют в нашем мире интриг и алчности. Я наслаждался обществом этого рыжеволосого толстячка, не переставая поражаться его наивности, искренности и доверчивости.

Как и многие жители Крантана, он был помешан на хлебе. С хлебом, с отцовской пекарней были связаны самые заметные события в его жизни. За две недели пути я узнал о выпечке столько, что рецептов и советов хватило бы на целую пекарскую книгу. Пожалуй, еще на одну книгу хватило бы полученных знаний о салатах и мясных блюдах. Эрик был не только пекарем, но и поваром. Иногда ему было достаточно одного взгляда на суп, окорок или салат для того, чтобы определить их достоинства и недостатки. А уж если сын Фаркана пробовал какое-нибудь блюдо… Зачастую приходилось выслушивать долгие лекции о качестве поданной нам еды. Как правило, это качество оставляло желать лучшего. В тавернах, где мы изредка останавливались, кормили и вправду не очень. Поэтому я с большим удовольствием ждал момента, когда мы наконец-то прибудем в таинственный замок, чтобы попробовать лучших – как обещал Эрик – блюд в его исполнении.

Меня мало интересовало то, что творится за стенками кареты. Мы ехали по северо-западной дороге, приближаясь к границам Свободных земель, а значит, и к Желтым горам. Этого пока было достаточно. Конечно, я, используя способности потустороннего путешественника, пытался выяснить, куда мы направляемся, но все попытки с треском проваливались. Пронт с Маркусом почти ничего не говорили о задании, да и вообще говорили мало. Словно знали о моих возможностях. Удалось лишь выяснить, что Маркус был родным братом Пронта.

Когда в дверцу кареты постучали, я не имел ни малейшего представления о месте очередной остановки. Сквозь дверные щели виднелось немногое: посреди просторного двора стояла катапульта, за ней высились серые каменные стены на фоне голубого неба. Я втянул носом воздух: пахло хвоей. Где-то поблизости наверняка зеленел лес.

Снаружи нас с Эриком встречал Маркус.

– Приехали, – сообщил он устало и сунул перстень в ямку на ошейнике. – Дуана-Рона! – в который раз за время поездки услышал я имя ненавистного ошейника. – Я, хозяин ошейника, приказываю тебе, Онду-Гур, не покидать пределы этого замка. Если ты выйдешь за его стены, пусть сила ошейника покарает тебя! Если ты решишь причинить мне вред, пусть сила ошейника покарает тебя! Если ты дотронешься до перстня Подчинения, пусть сила ошейника покарает тебя! – напомнил он мне, как всегда, громко – и тотчас бросился к своей карете, откуда мгновение назад выпал обессиленный Пронт. – Ну куда ты!..

Агент был совсем плох. За время пути он редко покидал карету, да когда это и случалось, все больше сидел на ее подножке. Мы понимали: жить Пронту осталось недолго.

Маркус и десятник подняли стонущего агента и, закинув его руки себе на плечи, повели к дверям легендарного замка Пяти мечей, куда раз в пять лет съезжались мечники со всего Эленхайма, чтобы выяснить, чей клинок острее и стремительнее. По слухам, сам Арцис Храбрый любливал отдохнуть тут недельку – другую от государственных дел.

Итак, мы наконец-то прибыли в таинственный замок. Я еще раз осмотрелся: у высоких деревянных ворот скучают четверо солдат, столько же бродит по двору; на стенах выхаживают еще шестеро вояк. Вместо шпилей на всех пяти башнях сверкают прямые мечи в человеческий рост – словно каменный великан поднял их своими могучими руками, стараясь проткнуть небо.

Я поглядел на Эрика. В белых просторных одеждах он походил на облако. Сын Славного Хлебника уже стоял на западной стене и оттуда любовался округой. В этих краях пекарь не был, да и вообще, в отличие от меня, мира почти не видел. Поэтому с большим удовольствием взирал на него своими добрыми зелеными глазами. Если в королевстве не построили второй замок Пяти мечей, то за этой стеной раскинулся Ламайский лес, за которым начинались Свободные земли.

Я прошел мимо огромной катапульты и, взобравшись по каменным ступенькам на стену, встал позади пекаря; ошейник слегка потеплел, чуя границу отведенного места. Эрик заметил меня и повернулся. Его щеки горели от возбуждения. Он был счастлив как малый ребенок, впервые поехавший с родителями на ярмарку в другой город. Мир и люди поражали пекаря, наполняя его доброе сердце радостью. К сожалению, я ее не разделял, ожидая узнать истинную причину нашего приезда сюда, в замок Пяти мечей.

– Мы будем ночевать здесь? – спросил Эрик с надеждой.

– Наверняка.

– Ух! – обрадовался он. – Как короли!

– Скорее как птицы в золотой клетке, – тихо сказал я. – И…

– Эй, спускайтесь! – крикнул Маркус. – Стол накрыт.

К столу нас не повели. Вначале Маркус решил показать нам комнаты, расположенные на третьем этаже срединной башни – самой большой из всех.

Замок был великолепен. Достоин королей. Залы поражали простором и богатым убранством, каждый коридор встречал нас светом и чистотой, барельефы на стенах рассказывали о великих битвах прошлого, а статуи легендарных воинов следили за нами хмурыми взглядами. Ни двери, ни полы не скрипели; благовония витали в воздухе. Именно такое место часто снилось мне в вонючей барарской темнице; Эрик и вовсе шел с открытым ртом.

Кое-что, правда, настораживало: великолепный замок пустовал. Коридоры сменялись залами, залы – коридорами, а людей не было, хотя такой замок – гоблину понятно – требовал армии прислуги. Куда делись те, кто мыл здесь окна и полы, стирал пыль со статуй, кто наконец накрывал для нас стол? Неужели почти всех выслали из замка перед нашим приездом?..

В конце длинного коридора с одинаковыми дубовыми дверями по одной стороне и широкими окнами – по другой нас дожидались двое. Один из них, лохматый и здоровый, как медведь, сидел на корточках, прижавшись спиной к стене, и выковыривал кончиком ножа грязь из-под ногтей. Другой, коротко стриженный и щупленький, мерил шагами расстояние от двери до окна, покручивал пальцами белое перо и время от времени проверял, надежно ли зажата под мышкой толстая книга в кожаном переплете. На здоровяке были черные кожаные доспехи, на писаре – темные одежды, расшитые золотом.