Читать книгу "Еретик - Джозеф Нассис"

Кейд опустился на колени в углу комнаты и произнес молитву. Это помогало сосредоточиться и морально подготовиться к переходу через грань. Путешествие в потусторонний мир всегда оказывалось трудным и изнурительным. Тут нужна была ясная голова, иначе он мог затеряться там или просто не найти сил для обратного пути.

Потусторонний мир до сих пор представлял для Кейда загадку, несмотря на то что он побывал там уже не один раз. Этот призрачный мир во времени и пространстве располагался достаточно близко к миру реальному, однако был отделен от него мощной стеной энергии, которую Кейд называл гранью. Как и мистическое чистилище, мир за гранью был населен тенями и душами умерших, которые по той или иной причине не могли найти упокоение. Там же обитали и другие создания. Страшные темные чудовища, они охотились за тенями, объединившись в хищные стаи. За неимением подходящего названия, Кейд прозвал этих хищников призраками. И старался избегать встречи с ними по мере сил и возможности.

Тот факт, что дух Спенсера обитал сейчас поблизости от его могилы, подсказал Кейду, что, скорее всего, он найдет бывшего рыцаря-тамплиера сразу по ту сторону грани. Кейд хотел попасть туда с одной целью: выведать у тени Спенсера, почему именно его тело выкопали из могилы.

Кейд взял меч, привычным жестом закинул его за спину, обогнул кровать и, не задерживаясь, прошел через блестящую поверхность зеркала.

Членов команды «Эхо» разместили в гостевых комнатах в восточном крыле дома. Все комнаты были похожи — маленькие, с минимумом мебели: узкая кровать, письменный стол и стул. В углу — подушечка, на которую становились на колени во время молитвы. К комнатам примыкала крошечная ванная: туалет, раковина и зеркало на стене.

События последних суток вконец вымотали Ольсена, и он решил отдохнуть, раз уж представилась возможность. Отдых считался в отряде Кейда большой роскошью; да и потом, их могли вызвать в любой момент. Ник положил на столик компьютерное оборудование, повесил кобуру с пистолетом на спинку кровати, чтобы можно было дотянуться в любой момент.

Заканчивая последние приготовления ко сну, Ольсен снял с подушки наволочку и зашел в ванную. Там он осторожно снял зеркало со стены, обернул его наволочкой и повесил на место. Он улыбнулся, представив, какие пошли бы слухи, если бы местные после их отъезда обнаружили, что все зеркала в комнатах команды «Эхо» занавешены и повернуты к стене. Но Ольсен знал, что на самом деле этого не случится. Все члены команды тщательно оберегали секреты командира Уильямса.

Ольсен выключил свет и улегся на кровать, но, к сожалению, сон не спешил приходить. Ник достиг той стадии переутомления, когда мозг продолжал работать, точно заведенный, и отказывался отключиться. Ольсен, сам того не желая, продолжал размышлять над проблемой, с которой им довелось столкнуться, рассматривая ее с разных сторон и играя с ней, точно собака с косточкой.

«Нет, необходимо еще кое-что найти», — подумал он.

Ольсен снял ноутбук со стола, перенес его на кровать и включил. Как он и предполагал, в этой комнатушке не предусматривался выход к серверам ордена, доступным только в библиотеке и исследовательском центре, которыми могли пользоваться отдельные рыцари. Но на базу данных Ольсена это не влияло.

«Просто удивительно, какими малыми знаниями и средствами может порой обойтись человек, используя беспроводную систему связи».

Пять минут спустя Ольсен уже вошел в нужную систему и начал беззастенчиво перебирать личные данные членов ордена. Начал он с имени на могиле, которую они посетили сегодня.

Много времени на поиск данных о Спенсере не понадобилось. Ник прочел его биографию, отметив, что Спенсер вышел из среднего класса и получил хорошее образование. Какое-то время служил в вооруженных силах, затем вступил в орден.

Особое внимание Ольсен обратил на послужной список рыцаря, выискивая в нем что-нибудь необычное или странное, объясняющее интерес вандалов именно к его могиле.

И тут внимание Ника привлекла одна запись.

Ольсен долго смотрел на нее, затем поднялся с кровати, вышел из комнаты и направился по длинному коридору мимо ряда дверей. Он дошел до комнаты Райли и тихо постучал.

Ответа не последовало.

Он постучал снова, уже громче. Не добившись отклика и на этот раз, забарабанил в дверь кулаком и продолжал стучать, пока не услышал за дверью шаги. Затем щелкнул замок.

Райли приоткрыл дверь и недовольно уставился на Ольсена.

— Скажи, почему я тебя не пристукнул прямо на месте, а, Ольсен? — сердито осведомился великан.

Ник проигнорировал этот вопрос.

— Перед тем как перейти в «Эхо», ты какое-то время служил в Бирмингеме, верно?

Райли продолжал сверлить его взглядом.

— А до утра это никак не могло подождать?

— Нет. Отвечай на вопрос!

Райли вздохнул и сказал:

— Да. Три года. Там было жутко жарко и влажно. Больше никаких приятных воспоминаний не осталось.

— Пойдем со мной. Хочу показать кое-что. Похоже, у нас возникла проблема.

Ник развернулся и направился к своей комнате. Райли на секунду скрылся в комнате, затем вышел оттуда уже полностью одетым и направился следом за Ником по коридору.

Ольсен вывел личные данные Спенсера вместе с фотографией и списком наград на монитор:

— Узнаешь его?

Райли присмотрелся.

— Нет. А что, должен?

— Да, — нахмурился Ольсен. — Судя по этим данным, вы оба служили в Бирмингеме в одно и то же время.

Райли обладал почти фотографической памятью на лица и имена. За пять лет службы Спенсера они с Райли неизбежно встретились бы, причем не один раз. Даже если служили в разных отрядах и расписания их дежурств не совпадали, они все равно виделись бы или во время молитвы, или в свободное от службы время. Командный пункт в Бирмингеме не такой уж большой.

И Ольсен углубился в записи.

Пейзаж в потустороннем мире постоянно менялся и напоминал картинки, возникающие в кривом зеркале: вроде и похожие, но в то же время совершенно разные. Иногда он разительно отличался от того места, где Кейд пересекал границу; порой имелось сходство, как между фотографией и ее негативом.

Впрочем, сегодня скорее наблюдалось последнее.

Командный пункт, в который Кейд вошел, был зеркальным отражением того, откуда только что вышел, кроме одного существенного различия — изменения энтропии. Как на полотне, разрисованном депрессией и болью, на всем лежала патина разложения. Темные пятна покрывали стены, из них сочился омерзительно пахнущий конденсат; потолок затянут паутиной и покрыт толстым слоем пыли. В воздухе висел тяжелый запах плесени, с которым смешивались другие, менее сильные, но не менее отвратительные запахи. В коридоре на полу зияли огромные дыры. Через них был виден нижний этаж, а приглядевшись, можно было просмотреть все этажи насквозь, до самого подвала, что находился глубоко под домом.