Читать книгу "Дело смотрительницы - Агата Кристи"

– Надо же, – проговорила я, – дело все усложняется.

Мистер Питерик посмотрел на меня вопросительно, но я не хотела раньше времени раскрывать карты и потому спросила, что именно сказал им сэр Малькольм Оулд.

Сэр Малькольм считал, что ему удастся получить благоприятное заключение медицинской экспертизы и придумать, как преодолеть трудности, связанные с отпечатками пальцев. Я спросила мистера Роудса, что он об этом думает, и тот ответил, что все доктора глупы, а он лично не верит, что жена сама себя зарезала.

– Не такой она человек, – сказал он просто, и я ему поверила. Люди с истерическими наклонностями самоубийство обычно не совершают.

Я подумала с минуту, а затем спросила, выходит ли дверь комнаты, где находилась миссис Роудс, непосредственно в коридорчик. Мистер Роудс ответил, что нет; там имелось еще нечто вроде маленькой прихожей, откуда вели двери в туалет и ванную. Заперта и закрыта изнутри на засов была именно дверь, ведущая из спальни в эту прихожую.

– В таком случае, – заметила я, – все очень просто.

Все было и вправду чрезвычайно просто. Дело в том, что никому не пришло в голову взглянуть на ситуацию с другой стороны.

И мистер Питерик и мистер Роудс так на меня уставились, что я смутилась.

– Возможно, – произнес, наконец, мистер Роудс, – мисс Марпл не до конца представляет себе всю сложность этого дела.

– Напротив, – пришлось возразить мне. – Думаю, что очень хорошо представляю. На вопрос, кто виновен в смерти миссис Роудс, может быть всего четыре ответа. Ее могли убить муж, горничная, она могла совершить самоубийство, либо ее мог убить кто-то, кого никто не видел.

– Последнее исключено, – вмешался мистер Роудс. – Пройти через комнату, где я находился, было невозможно: я бы увидел, но даже если бы кто-то ухитрился войти через дверь комнаты, где находилась жена, так, чтобы не заметил электрик, как, черт побери, ему удалось выйти, заперев дверь изнутри, да еще на засов?

Мистер Питерик посмотрел на меня и ободряюще произнес:

– Ну, мисс Марпл?

– Мне бы хотелось задать один вопрос. Мистер Роудс, как та горничная выглядела?

Тот задумался, а потом сказал, что не помнит наверное, но, кажется, она была довольно высокой... А вот светловолосой или темной – сказать трудно. Я обратилась к мистеру Питерику и задала тот же вопрос.

Он тут же вспомнил, что она среднего роста, у нее довольно светлые волосы, голубые глаза и на щеках достаточно сильный румянец.

Мистер Роудс заметил:

– Вы гораздо наблюдательнее меня, Питерик.

Я позволила себе не согласиться. И попросила мистера Роудса описать горничную, которая служит у меня. Ни он, ни мистер Питерик не смогли этого сделать.

– Надеюсь, вы понимаете, о чем это говорит? – спросила я их. – Вы пришли ко мне озабоченные собственными проблемами, а та, что открыла вам дверь, всего лишь горничная. То же самое произошло с мистером Роудсом и в гостинице. Ему было достаточно того, что он видит передник и форменное платье. Его увлекла работа. А мистер Питерик общался с той же самой женщиной совсем по другому поводу и с другой целью. Его интересовало, что она собой представляет. Как раз на это и рассчитывала убийца.

Видя, что мои собеседники еще так и не уловили, в чем дело, я решила продолжить свою мысль:

– Думаю, – начала я дальнейшие объяснения, – все обстояло следующим образом. Горничная вошла в дверь А, проследовала с бутылью через номер мистера Роудса в номер к миссис Роудс и вышла в другую дверь, ведущую в проход В через прихожую. Неизвестная Х – так мы назовем ту особу, которая и совершила убийство, – вошла через дверь В в прихожую, а затем укрылась в... гм... ну, скажем так, в некоем помещении и прождала там, пока горничная, выходя, не прошла мимо. Затем она вошла в комнату миссис Роудс, взяла стилет с туалетного столика (вне сомнения, она тщательно осмотрела комнату еще днем), подошла к самой кровати, ударила им засыпающую женщину, протерла рукоятку стилета, закрыла замок и задвинула засов на двери, через которую вошла, а затем проследовала через комнату, где работал мистер Роудс.

– Но я бы увидел ее! – вскричал мистер Роудс. – И электрик увидел бы, как она вошла.

– Нет, – возразила я, – вот здесь вы и ошибаетесь. Вполне естественно, что вы на нее не обратили внимания – ведь она была одета как горничная. – Я подождала, пока они вполне уяснят смысл моих слов, и продолжила: – Вас увлекла работа; краем глаза вы могли заметить, как горничная вошла, затем направилась в комнату вашей жены, вернулась и вышла. Одно и то же платье, но разные женщины. Точно так же не заметили подмены те, кто пил кофе: горничная входит – горничная выходит. То же самое и с электриком. Вот если бы горничная была хорошенькой и сей джентльмен смог увидеть ее лицо – тогда бы он ее запомнил, как и любой на его месте, такова человеческая природа, но раз то была всего-навсего обычная женщина средних лет... ну что ж... тогда он мог заметить лишь платье горничной, а не саму женщину.

– Но кто же она? – воскликнул мистер Роудс.

– Ну что же, – ответила я, – выяснить это будет немножко трудней. Скорей всего, миссис Грэнби или мисс Каррутерс. Кажется, миссис Грэнби обычно носит парик, так что, переодевшись горничной, она могла бы обойтись без него. С другой стороны, эту роль могла бы сыграть мисс Каррутерс с ее короткой стрижкой под мальчика, для этого ей оставалось лишь надеть парик. Однако узнать, которая же из них, не так трудно. Лично я склоняюсь к тому, что убийцей окажется мисс Каррутерс.

На этом, дорогие мои, эта история и заканчивается. Фамилия Каррутерс оказалась не настоящей, но та постоялица и вправду была той самой женщиной. В их роду многие страдали помутнением рассудка, это передавалось из поколения в поколение. Миссис Роудс, которая вела себя за рулем в высшей степени неосторожно и была опасной лихачкой, действительно как-то раз сбила ее маленькую девочку, и от этого бедняжка мать помешалась умом. Она весьма хитроумно скрывала свое сумасшествие, за исключением того, что писала намеченной жертве письма, явно свидетельствующие о душевной болезни. Какое-то время она следила за нею, а затем у нее в голове сложился тщательно продуманный план. Вскоре удалось обнаружить парик и платье горничной, которые она первым делом отослала по почте на следующее же утро. Когда ей предъявили улики, она раскисла и сразу созналась. Бедняжка сейчас в Бродмурской лечебнице. Абсолютно сумасшедшее, но очень умно спланированное преступление.

Впоследствии мистер Питерик зашел ко мне и принес очень милое письмо от мистера Роудса – знаете, оно прямо заставило меня покраснеть. Потом старый мой друг обратился ко мне:

– Позвольте спросить только об одной вещи: почему вы подумали, что, скорее всего, преступление совершила Каррутерс, а не Грэнби? Ведь вы никогда не видели ни ту, ни другую.

– Ну как же, – ответила я, – все дело в том, что она не выговаривала «г». Вы сами об этом сказали. Судя по книжкам, так говорят многие, увлекающиеся охотой, но в жизни мне приходилось не часто встречать людей с таким выговором, тем более из числа тех, кому еще нет шестидесяти. Вы ведь сказали, что ей около сорока. Эти проглатываемые «г» навели на мысль, что так должна произносить слова женщина, которая исполняет какую-то роль, но переигрывает.