Читать книгу "Братство Маргариты - Эдуард Тополь"

– Почему вы так плохо работаете? Посадить бригадиров в карцер, японать!

Да, через месяц или два после появления в лагере нового начальника и его эффективных мер по улучшению жизни японцев чудесная обстановка мира и благодушия закончилась, и японцы снова услышали великий и могучий русский язык во всей его мощи:

– …сосы! …рванцы! …ранцы! …глоты!

23

Как-то ради языковой практики Юдзи взял в библиотеке брошюру под названием «Труд при капитализме и труд при социализме». В ней говорилось, что капитал обрекает человека на безрадостный и принудительный труд, а в социалистическом обществе царит свободная созидательная работа и никакой принудиловки быть не может. Но что можно сказать о труде несметного множества невольников под присмотром вооруженных автоматами конвоиров?

Впрочем, Юдзи был уже не настолько наивен, чтобы задавать такие вопросы русскому командованию. Вместо этого он обратился к помощникам Антоновского совсем с другим вопросом:

– Лейтенант Крохин! Лейтенант Кедров! Как вы думаете? Мне кажется, что нормы выработки были составлены не совсем правильно.

– Возможно, Ёкояма, ты и прав. Но мы не можем пересмотреть нормы, составленные и утвержденные руководством комбината.

– Лейтенант Крохин, во времена майора Каминского я тоже не мог и подумать о том, чтобы критиковать эти нормы. Стоило мне начать хоть что-то критиковать, как он кричал: «Заткнись, бля, я тебя в шахте сгною, сучий потрох!» А подполковник Антоновский совсем не такой, я уже понял его характер. Хотя он вспыльчивый и грозный, когда кричит, но на самом деле он добрый в душе, умеет выслушать хорошую идею и сразу принимает правильное решение.

– Да? Ты так думаешь? – Крохин переглянулся с Кедровым. – Ладно, так и быть! Мы можем пойти с тобой к начальнику. Но как ты собираешься доказать ему нелепости в этих нормах?

– А вы посмотрите эти два рапорта. Вот рапорт о работе наших шахтеров на Второй шахте. Выработка – 60 процентов нормы. Когда начальник это увидел, он ужасно ругался, кричал, что мы лентяи и саботажники, помните? А вот второй рапорт – о работе японцев на лесном складе. Тут все рабочие выполняют 100 процентов нормы, а некоторые даже 125 процентов! И это точные данные, вот подпись начальника лесного склада. Когда начальник увидел этот рапорт, он похвалил наших рабочих и сказал: «Какая отличная бригада! Настоящие ударники труда!» Было это?

– Ну, было… – сказал Крохин. – Ну и что? Такая на лесоскладе собралась бригада – всегда отлично работают! Что это доказывает?

– А вы внимательно изучите эти рапорты, сравните их.

– Зачем? Разве тут есть подделки? Куда ты клонишь, Ёкояма?

– Тут нет никаких подделок, господа лейтенанты. Но вы посмотрите на списки рабочих. В них стоят одни и те же фамилии! Понимаете? После того как начальник похвалил одну бригаду, а вторую назвал лентяями и саботажниками, мы поменяли их местами. И что получилось? Что на лесном складе «лентяи» и «саботажники» вдруг стали выполнять 125 процентов нормы, а в забое даже «ударники труда» не могут дать и 60 процентов. Как вы думаете, почему?

Глядя на Юдзи, оба лейтенанта скрестили руки и задумались.

Потом Кедров медленно произнес:

– Слушай, Крохин, мне кажется, я допер… На лесном складе работает большинство японцев, они там играют главную роль и всё делают по-своему. А в забое…

– А в забое, ты сам видел, японцы делают только вспомогательную работу для наших шахтеров, – перебил Крохин. – Слушай! У меня идея! Надо, чтобы хоть на одной шахте работали только японцы! Пошли к Антоновскому!

Толковый Антоновский после совещания с комбатом, Крохиным и Кедровым тут же вызвал к себе всех русских офицеров и отдал им удивительный приказ:

– С завтрашнего утра всё русское командование лагеря – и офицеры, и военврач, и бухгалтер, и интендант – все до единого спускаются с первой же сменой в шахты. Вы будете наблюдать за работой японцев и протоколировать все, что мешает им выполнять производственные нормы. Выясните все причины и через неделю доложите мне. Ясно?!

Офицеры растерянно молчали. До сих пор ни один из них никогда не был в шахте, им было совершенно безразлично, как там японцы работают, и на их зарплате это никак не отражалось. Но теперь…

– Лейтенанты Крохин и Кедров! – сказал начальник. – Я приказываю вам следить за работой наших офицеров в шахтах и на каждого составить персональный рапорт!

– Вот это да! Вот это начальник! – говорили между собой японцы. – Настоящий русский партизан!

24

По приказу Антоновского военврач капитан Денисенко, который месяц назад прибыл в лагерь на помощь доктору Калининой, спустился в Южную шахту. Денисенко был высокий и толстый мужчина с неприятным, как у енота, лицом. На низкорослых японцев он всегда смотрел свысока и с презрением. Теперь, сгибая свое большое и толстое тело, он медленно обходил каждый забой в Южной шахте и с любопытством смотрел на работу шахтеров.

В забое № 17 работа шла очень плохо. Из-за плохого взрыва забойщики не смогли хорошо забуриться, и теперь добыча угля была очень низкой. Доктор некоторое время смотрел на них, а потом крикнул:

– Стоп! Дай-ка мне кайло!

Он с размаху ударил кайлом, но твердый пласт угля отбросил его кайло. Доктор разозлился, ударил еще сильнее, но пласт не поддался, а от сильной отдачи кайло чуть не угодило ему по голове.

Русский рабочий сказал:

– Осторожно, доктор. Тут не в силе дело, а во взрыве. Взрыв был плохой из-за старого пороха, поэтому пласт не дается.

– Ах так? – сказал доктор и повернулся к японцам: – Всё, японцы, идите наверх и отдыхайте. Сегодня вы больше не работаете.

Юдзи перевел его слова, но японские шахтеры не обрадовались, а испугались:

– Как мы можем уйти? Мы сделали только 30 процентов нормы! Если мы сейчас уйдем, нас посадят в карцер!

Но доктор упрямо повторил:

– Никакой работы! Я отвечаю! Здесь больше нельзя работать! Это выше человеческих сил! Идите отдыхать!

Бригадир сказал:

– Хорошо, доктор, мы пойдем отдыхать. Но пожалуйста, напишите какой-нибудь документ о вашем приказе. Иначе начальник Антоновский будет нас ругать, а меня посадит в карцер.

– Ладно! Сейчас напишу. Давай ручку.

И доктор с легкостью написал свой удивительный приказ и расписался под ним.

А в это время во Вторую шахту с бригадой Хаяси спустился бухгалтер лейтенант Лысенко. Но буквально через десять минут там вдруг погас свет. В шахте наступила кромешная тьма, Лысенко испугался и крикнул:

– Ой! Что случилось?

Бригадир Хаяси, который уже немножко говорил по-русски, спокойно объяснил:

– Ничего страшного, это перебои в работе электростанции, у нас это часто бывает.