Читать книгу "Смерть играет - Сирил Хейр"

— Приблизительно в половине восьмого вчера вечером.

— «В половине восьмого», — повторил Тримбл, продолжая писать. — Это было, вероятно, в Сити-Холл?

— Да. Мы прибыли туда из отеля вместе. Я оставил ее в артистической уборной.

— Вы оставили ее одну?

— Да. Она предпочитает оставаться одна перед выступлением. Это… это зависит от характера, как вы понимаете.

— Вы хотите сказать, что вместе с ней приехали в Сити-Холл, проводили ее до уборной и сразу ушли?

Сефтон смущенно заерзал в кресле. Атмосфера разговора незаметно изменилась. Вопросы перестали носить чисто формальный характер, хотя трудно было сказать, в какой именно момент.

— Э… Да, кажется, да, — промямлил он.

— Я только хотел установить, кто последним видел вашу жену живой, успокаивающе пояснил Тримбл, но ручку отложил. — Из того, что рассказал мне мистер Эванс, следует, что за сценой должно быть довольно много народу, и мне интересно…

— Я только что вспомнил, — прервал его Сефтон, — что ушел не сразу. Мы разговаривали с женой минут десять или около того.

— Понимаю. Вы беседовали о чем-то конкретном, мистер Сефтон?

— Нет, нет, ничего особенного, так, о разных вещах.

Тримбл не стал настаивать.

— Понятно, — сказал он. — Значит, когда вы ушли, было приблизительно без двадцати восемь?

— Да. Конечно, я не могу сказать точно, но…

— Нет, нет, конечно, не можете. В таких вопросах можно говорить только приблизительно. И вы направились в зал, вероятно?

Последовала внушительная пауза, прежде чем Сефтон ответил:

— Нет, я, собственно, не пошел туда.

— Нет? Но у вас же было место на концерт?

— Да, конечно. То есть на первую часть концерта. В последней части концерта я должен был аккомпанировать жене. Но я решил выйти и прогуляться.

Решил выйти прогуляться, — повторил инспектор. Некоторое время он помолчал, как бы вдумываясь в смысл фразы. Затем быстро взглянул на Сефтона и спокойно спросил: — Это довольно необычное решение, не так ли?

Сефтон избегал его взгляда. И выглядел уже не так спокойно.

— Да, пожалуй, — сказал он. — Но мне хотелось кое-что обдумать.

— Возможно, вещи, связанные с музыкой? — с надеждой предположил Тримбл.

— Да, да, именно так, — слишком охотно подхватил Сефтон. — У нас с женой были кое-какие разногласия по поводу интерпретации одной из пьес, и я хотел обдумать это наедине с собой, чтобы меня не отвлекали. Это чисто технический момент, может, вы не совсем поймете…

— Да, — сухо сказал Тримбл, — может, и не пойму. Эта тема и была предметом вашего обсуждения с женой перед тем, как вы ушли из Сити-Холл, мистер Сефтон?

— Да, конечно.

— Но вы не сказали мне об этом, когда я предоставил вам эту возможность. Вы обедали с женой в отеле перед тем, как отправиться в Сити-Холл, мистер Сефтон?

— Да, но я не понимаю…

— Из того, что сообщил мне метрдотель, становится ясно, что ваши разногласия с женой в тот момент касались вовсе не музыкальной темы.

Сефтон внезапно помрачнел, лицо стало красным от злости.

— Нет. Это был личный вопрос.

— Вопрос касался лично вас двоих или здесь было замешано какое-то третье лицо?

После короткого молчания Сефтон заявил:

— Это вопрос я не желал бы обсуждать. Моя жена умерла. У нее были свои недостатки, как и у всех, и я не всегда снисходительно относился к ним. Мы не могли бы оставить этот вопрос?

— Боюсь, что нет, мистер Сефтон, — мягко сказал инспектор. — Видите ли, показания, которыми я располагаю, показывают, что в тот вечер вы некоторым образом поссорились с женой, и во время ссоры упоминалось имя другого мужчины. Вы должны понимать, что я обязан выяснить этот вопрос, и это в ваших же интересах. А теперь, сэр, скажите нам откровенно: в каких отношениях вы были с женой?

Сефтон с отчаянным видом взмахнул руками.

— Как вы можете понять меня?! — прохрипел он. — Ваша жена привлекательная женщина?

На этот раз растерялся инспектор:

— Моя?!

— Разумеется, нет! Во всяком случае, ваша жена привлекательна не в том смысле, в каком была Люси. Как вы можете знать, что значит быть женатым на женщине, которая создана так, что к ней влечет каждого встречного мужчину, которой мало того, что она зарабатывает деньги, выставляя свою красоту и талант напоказ толпе хохочущих глупцов, но поощряет… да, поощряет каждого отвратительного субъекта, который только проходит мимо, — иметь наглость…Его голос прервался звуком, похожим на рыдание.

Тримбл собирался что-то сказать, но Сефтон продолжал.

— Разве это не причина для ссор, как вы сказали? — вопросил он. — Разве я не имел права предупредить ее, куда ее может завести ее поведение?

— Вы хотите сказать, что ее смерть была результатом поведения, о котором вы говорили? — быстро вставил инспектор.

— А чем же еще? Она слишком часто искушала судьбу, и вот результат. Было безумием позволить ей приехать сюда, и мне следовало это знать.

В этот момент инспектор в первый раз ощутил благодарность за присутствие сержанта Тейта. Допрос, который он с таким успехом ухитрился довести до этого момента, грозил полностью выйти из-под контроля. Основательный и медлительный Тейт, который записывал что-то себе в блокнот, сидя сбоку у стола, сейчас, когда он имел дело с человеком, находящимся на грани истерики, внушал ему чувство надежности и уверенности. Нарочито деловитым тоном инспектор сказал:

— Почему было безумием привезти ее именно в Маркгемптон? Я бы сказал, вообще-то это довольно безопасный город.

На лице Сефтона появилось выражение хитрого безумства.

Маркгемптон полон людей, которые хорошо знали мою жену. Слишком хорошо знали ее, сказал бы я — и гораздо раньше, чем я ее, — приятная вещь для мужа, не правда ли? Взять хотя бы Эванса — он знал ее еще с тех пор, как она приехала из Польши. Вентри тоже — они познакомились в Лондоне, когда у него еще не было здесь дома, — как вы можете доверять своей жене с таким человеком, как он? Она клялась, что никогда не виделась с этим типом Петигрю, но вы думаете, я ей поверил? Они долго беседовали на приеме у Вентри, как старые друзья. И как будто этого было недостаточно, она еще выходит, встречает и улыбается Диксону — Диксону! Вы знаете, кто такой Диксон? — неожиданно спросил он.

— Насколько я знаю, это секретарь оркестра, — ответил несколько удивленный инспектор.

— Он бывший муж моей жены. Теперь вы понимаете?

— Вполне понимаю, что встреча с ним могла быть достаточно неловкой, но в конце концов…

— Неловкой! Неловкой, и только?! Господи! Неужели вы не понимаете, что это был ад? Я предупредил ее об опасности, навстречу которой она мчится, но она и внимания на это не обратила.