Читать книгу "На всю жизнь - Хизер Грэм"

— Но Джереми никогда не видел Саут-Бич. Ему надо непременно показать это чудесное место.

— Вот и покажите ему. Он не откажется составить вам компанию.

— Но мама! — снова заладила Брен, и тут Алекс не выдержала:

— Эй, оставь ее. Если уж она что-то решила, ее не переупрямишь.

— Простите, — вмешался Джо, — мы с Анхелом отнесем вещи наверх, а потом он сможет отвезти вас туда, куда вы пожелаете.

— Отлично, — кивнул Джордан. — Так мы и решим. А теперь, девочки, отпустите маму и мистера Ханта. Не вечно же им стоять в проходе. И отведите их в гостиную.

— Идем, — сказала Алекс. И все вошли в огромный, с высоким сводчатым потолком зал.

Тянувшаяся вдоль противоположной стены лестница, украшенная массивными резными перилами, вела на второй этаж. А небольшая застекленная дверь справа открывала проход на. веранду. Высокий, покрытый изразцами камин, заполнял собой весь дальний левый угол гостиной, и покрывающие его забавные лепные фигурки придавали всему помещению нарядный, праздничный вид.

— Я вижу, Джереми, вы совсем не устали, — сказала Алекс. — Вам и переодеваться не надо. Вы выглядите просто замечательно.

Джереми и правда, как всегда, был одет скромно и со вкусом. Голубая шелковая рубашка и черные джинсы придавали ему непритязательный и в то же время элегантный вид.

— Стоит ли мне ехать? — с сомнением произнес он, поглядывая на Кэти.

— Поезжай, — откликнулась она. — Тебе это пойдет только на пользу.

— Вот и прекрасно! — обрадовалась Алекс и, расцеловав в обе щеки отца и мать, схватила за руку Джереми. — Скажите Анхелу, что мы ждем его в машине. Всем пока! Не ждите нас скоро. Ложитесь спать без нас.

Брен, наскоро попрощавшись, поспешила за сестрой и Джереми, которые скрылись за дверьми. И в гостиной сразу стало тише.

— Тебе принести что-нибудь поесть? — поинтересовалась Пегги, обращаясь к Кэти. — В самолете так дурно кормят.

— Нет, спасибо, я не голодна, — ответила та.

Анхел, спустившийся со второго этажа вместе с Джо, вопросительно посмотрел на Джордана, удивляясь исчезновению шумной молодой компании.

— Они ждут тебя в машине, — предупредил Джордан его вопрос.

— Кэти, мы так и не убедили вас отправиться вместе с нами?

— Нет, нет, — покачала головой Кэти. — Поезжайте без меня. Приятного вам вечера. Кстати, Анхел, надеюсь, ты присмотришь за моими дочками.

— Конечно, — улыбнулся он и, попрощавшись, направился к двери. — Они в надежных руках. Можете быть спокойны.

— Что до меня, — сказал Джо, когда за его сыном закрылась дверь, — то я не намерен ждать их возвращения. И если вы мне позволите, пойду спать.

— Хорошо, Джо, — произнесла Кэти. — Спасибо тебе за помощь. Спокойной ночи.

— Пегги, пойдем.

— Но Кэти надо непременно чего-нибудь поесть, — хлопотала неугомонная Пегги.

— Спасибо, я не хочу, — пришлось уговаривать ее Кэти. — Я слишком устала. И хочу только отдохнуть.

— Если Кэти очень захочется есть, — поддержал ее Джордан, — она вспомнит, где находится наша кухня. Так что, Пегги, можешь не волноваться.

— Ты смеешься надо мной! — не унималась та. — Неужели я не смогу сама накормить Кэти? Впрочем, как вам будет угодно. Я иду спать. Спокойной ночи. А все же как я рада снова видеть тебя, ми амига![4]

И она, горячо расцеловав Кэти, поспешила за мужем.

А Кэти вновь почувствовала щемящую боль в сердце. Чувство невозвратности прошлого охватило ее, и она с печалью огляделась по сторонам. Хорошо знакомый ей старый диван, который она сама покупала в небольшом магазинчике Майами, стоял, тесно прижавшись к стене, напротив высокого темного камина. На своих старых, привычных местах висели большие обстоятельные портреты времен галантных поклонов и куртуазных манер. А сквозь стеклянную дверь на веранду была видна все та же легкая плетеная мебель.

— С возвращением домой, — приветствовал ее Джордан.

— Скажи, — спросила она, печально улыбнувшись, — девочки действительно ждали меня?

— Конечно. Они ждали тебя с таким нетерпением, словно расстались не два дня, а два года назад.

— Ты не поехал с ними из вежливости? Чтобы сыграть роль любезного хозяина?

— Нет, просто потому, что не было сил куда-либо ехать.

— А где же мисс Хьюз? — спросила Кэти, стараясь не выдать своего волнения.

— В Бимини.

— Вот как? И что же она там делает?

— У нее съемки. Я думаю, она приедет в понедельник.

— Понятно.

— Проходи, осматривайся. Как это дочери не показали тебе дом, прежде чем улизнуть с приятелями? И с твоим другом.

Кэти прошла в глубь гостиной и, спустившись по ступенькам, присела в большое мягкое кресло рядом с дверью, ведущей во внутренний дворик. Джордан, войдя следом за ней, направился к бару. И чуть позже подал ей высокий бокал с горячим шоколадным напитком.

— Это изобретение Алекс, — сказал он, протягивая ей бокал. — Они действительно тебя очень ждали.

— Тогда могли бы провести этот вечер вместе с нами, — смущенно улыбнулась Кэти. — Это немного скрасило бы нынешнюю нелепую ситуацию, когда бывшая жена навещает свое бывшее жилище.

Джордан присел на высокий табурет возле бара.

— Я не вижу в этом ничего нелепого, — ответил он ей. — Ты скоро привыкнешь. Пей и попытайся расслабиться.

Кэти отхлебнула глоток горячего напитка. Он был вкусен и понравился ей.

— Ты не выходишь из дома действительно потому, что нехорошо себя чувствуешь? — заботливо спросила она.

— Пожалуй, — кивнул Джордан. — Я плохо себя чувствую, когда ко мне пристают журналисты. Раньше было проще. Я жил тише и скромнее. Но как только прошел слух, что мы будем снимать кино, я просто не могу выйти на улицу. Журналисты каким-то образом разнюхали, что концерт состоится в десятилетнюю годовщину смерти Кейта. И шум поднялся небывалый. А как тебе — не слишком докучают на работе из-за твоей былой популярности?

— Нет, — покачала она головой. — Молодые авторы не знают о моем прошлом. Они слишком заняты собой. А те, кто постарше, уже истощили запас своих вопросов.

— А они не спрашивали, что заставило тебя превратиться из рок-звезды в редактора?

— Я всегда говорила в таких случаях, что рок-звезды тоже стареют и у них появляется желание заняться чем-нибудь менее шумным.

— Значит, ты считаешь, что постарела и у тебя больше нет сил?

— Пожалуй, так.

— Неправда! — горячо возразил Джордан.