Читать книгу "Агент без прикрытия [= Агент особого назначения] - Сергей Зверев"

– Временная работа хуже постоянной, – усмехнулся Клим, – мне приятно работать с вами.

Брук развел руками:

– У меня не совсем обычная сделка, и поэтому продолжения я вам не обещаю.

Вновь охранники шли так, чтобы Бондарев постоянно был прикрыт со всех сторон. В машине он вновь оказался на заднем сиденье посередине. Ехали не торопясь, на двух машинах. В идущем впереди автомобиле Ружана постоянно оборачивалась, словно проверяла, не отстали ли. Брук выглядел довольно веселым и одновременно нервным, как всегда бывает с людьми, затеявшими опасное дело.

– Рыбалка была удачной? – глядя перед собой, поинтересовался Брук.

– Об этом вы не спросили сразу. Конечно.

– А она красивая. – Владимир рукой показал на Ружану, женщина смотрела назад.

– Вполне. Я запомнил, что вы ею дорожите.

– Как работником, – рассмеялся Брук.

– Не привык смешивать работу и удовольствия.

– При нашем занятии вся жизнь – работа, перерывов в ней нет.

Машины проехали здание аэропорта, покатили вдоль бетонного забора летного поля. За ним переливались сигнальные огни.

– Люблю аэродромы. – Брук потер висок.

– Да. Есть в них что-то новогоднее. Они похожи на рождественские елки, – подтвердил Клим.

– Вот видите, вы сказали «рождественские», а русский человек непременно скажет «новогодние», – неизвестно чему обрадовался торговец оружием.

Машины подрулили к служебным воротам. С охранником в темно-синем комбинезоне разговаривала Ружана. Он пару фраз бросил в рацию, и в свете фонаря они принялись просматривать какие-то документы. Брук откровенно заскучал.

– И так знает, что придется пропустить, – вздохнул он, – только время теряет.

За воротами их поджидал «УАЗ». Ленивый пограничник выбрался из-за руля, он даже не улыбнулся Ружане, разложил на капоте отданные ей паспорта и проштамповал, сверив фамилии со списком.

Машины пронеслись вдоль взлетно-посадочной полосы. Ближе к лесу, на бетонном пятачке, соединенном с летным полем рулежкой, стоял транспортный «Ан-24». Небольшой надежный самолет с двумя пропеллерами на высоко поставленных крыльях. Было в нем что-то наивное, милое и уютное, как воспоминание о детстве. Хвостовая загрузочная рампа была опущена на бетон, возле нее сидели прямо на бетоне трое молчаливых субъектов в черных замасленных комбинезонах.

– В Европе таких уже почти и не встретишь, – усмехнулся Брук, – вымерли, как мамонты. Зато в Африке их теперь больше, чем слонов. Если придется, сядет и на кукурузном поле. Кто там только на них не летает! Русские, украинцы, казахи. Все авиастарье туда сплавили по контрактам. Немного досталось и Латинской Америке.

– Советское – значит, лучшее. Летайте самолетами Аэрофлота, – отозвался Клим.

– И вы помните. Мой самолет безопасен, у меня принято следить за техникой. Но не каждый «Ан-24» хорош. В странах «третьего мира» за ними нет никакого контроля. Владельцы выжимают из старых машин деньги до последней капли. То хвост отвалится над джунглями, то двигатель разнесет в клочья.

– Не надо говорить такие вещи перед полетом, – напомнила Ружана, – можно сглазить.

Брук очень серьезно и старательно трижды сплюнул через левое плечо.

– Груз уже на борту? – спросил Бондарев.

– Конечно. Вы мне понадобитесь не только как посредник, но и как эксперт. Я-то знаю происхождение оружия, но в мире теперь столько подделок. Поднимайтесь на борт. – Брук гостеприимно пропустил Бондарева перед собой на хлипкий металлический трап.

Дверь люка выходила не в грузовой отсек. Самолет был переделан по спецзаказу. Клим оказался в очень уютном зале, соединенном с кабиной пилотов. При желании от них можно было отгородиться складной дверью. Кожаный диван, журнальный столик, бар-холодильник, кофеварка, шкафчик с посудой; пол устилал толстый ковер. В углу отливала стеклянной перегородкой душевая кабинка.

– Если треть жизни приходится проводить в воздухе, поневоле побеспокоишься об удобствах, – ухмыльнулся Брук. – К тому же перепланировка самолета обошлась недорого. На украинских авиаремонтных заводах такое делают за копейки. Но это к слову.

– Вы умеете считать деньги.

– Бизнес иначе не делается.

Обитая велюром стенка перегораживала весь фюзеляж. Брук отворил в ней невысокую тонкую дверцу.

– Голову берегите – она сделана под мой рост.

Бондареву пришлось сперва пригнуться. Грузовой отсек выглядел достаточно просторным, хоть часть пространства фюзеляжа и «съела» гостиная. Поцарапанный дюраль, веревочные сетки. Со стороны опущенной хвостовой рампы в самолет залетал бодрящий ночной ветер. От Клима не укрылось, что охранники Брука перекрыли выход со стороны хвоста машиной.

– Не так уж и много груза, – взгляд Бондарева скользнул по ящикам, – можно было принять на борт и в два раза больше.

– Можно, – легко согласился Брук, – но покупателю это не надо. Меньше оружия – меньше смертей в мире, – рассмеялся он. – Вы оцените товар, у вас непременно попросят подтверждения его качества.

Бондарев приблизился к штабелю деревянных ящиков, отсчитал третий сверху и коротко произнес:

– Этот.

Брук махнул рукой, тут же молчаливые типы в комбинезонах взобрались в самолет, вытащили указанный ящик. Топорик аккуратно подковырнул доски. Внутри матово поблескивала сталь автоматов. Бондарев поднял один, отщелкнул крышку, прикрывавшую затвор.

– Да, это не китайский ширпотреб, – определил он, – настоящее оружие от главного производителя.

– Вы даже не взглянули на маркировку, – произнес Брук.

– Маркировку можно поставить какую угодно, но качество подделать невозможно.

– К сожалению, испытать его при стрельбе сейчас невозможно. Значит, я могу рассчитывать на то, что вы выступите экспертом с моей стороны?

– Даже без дополнительной оплаты.

Пилоты уже заняли свои места, негромко вели переговоры по рации. Ящик заколотили, поставили на место. Хвостовая аппарель медленно пошла вверх.

– Занимайте места согласно купленным билетам, – предложил Брук, – скоро взлетаем.

Бондарев сидел на диване рядом с Ружаной. За иллюминатором вспыхнули прожектора, от стойки рабочий из обслуги аэродрома раскатал электрокабель, воткнул разъем в гнездо самолетного двигателя. Ожили, загудели пропеллеры, дрожь прошла по салону, тонко зазвенели стаканы в навесном шкафу.

Командир корабля обернулся:

– Разрешено двигаться к полосе.

Брук удовлетворенно кивнул:

– Поехали.

В салоне погас свет, и «Ан-24» медленно покатил по рулежке. Мерцала сотней лампочек приборная панель. Выехав на начало полосы, самолет замер в ожидании разрешения на взлет. Когда же оно было получено, двигатели натужно взвыли, самолет завибрировал. Пилот снял тормоз, и «Ан-24» буквально бросило вперед. Ровная взлетно-посадочная полоса казалась теперь стиральной доской. Самолет подбрасывало, раскачивало, а затем пол наклонился, тряска сменилась мерной вибрацией.