Читать книгу "(Не)чужая семья - Натализа Кофф"

— знай, что принуждать не стану.

С губ Эми слетел то ли смешок, то ли всхлип. Надо же, какое благородство!

— А вот играть буду не очень честно, — расслышала Эми хриплый шепот.

Костя склонился к ее уху, подхватил мочку губами. А ладонь сместилась с плеч, ниже, задевая грудь.

Даже через плотное платье Эми ощутила эти прикосновения.

Дымов не соврал, нечестно это все. Потому что Эми сейчас беззащитна и совсем не может сопротивляться. Или не хочет?

Широкая ладонь нырнула в вырез платья. Эми ждала жестких касаний, однако Костя едва дотронулся до острых сосков кончиками пальцев.

— Закрыть окна! — чуть громче произнес Дымов.

Эми словно очнулась от дурмана. Окна? Причем здесь окна? И кто должен их закрыть?

Но тут же расслышала, как с легким шорохом жалюзи опустились на все окна, и в квартире стал царить полумрак. Сквозь небольшие щели пробивался дневной свет, потому все было прекрасно видно.

Чтобы посмотреть в сторону окон, Эмилии пришлось повернуть голову. Дымов словно воспользовался этим движением. Тут же захватил ее губы в плен своего алчного рта.

Поцелуй был жадным и, кажется, даже пошлым. Но Эми толком не разбиралась, потому что опыта слишком мало. Стыдно, признаться, насколько мало.

Наверное, именно поэтому Эми и увлеклась. Слегка забылась, отдалась во власть новым эмоциям, которые бурлили в ней и били прямо в голову. И в ноги, да. Всему виной гормоны, не иначе.

Эмилия не заметила, как Дымов уже развернул ее лицом к себе.

Поцелуй выносил ее из реальности. Приходилось цепляться руками за крепкие, обжигающе горячие мужские плечи. И за волосы на мужском затылке. Короткие, стриженные, они проскальзывали между пальцами, приходилось вновь и вновь цепляться в них, задевая кожу голову.

— Блядь, да-а-а…, — пробормотал Костя.

Эми пискнула, когда Костя подхватил ее и аккуратно усадил куда-то. Уже было неважно, куда именно. Зато так целоваться было удобнее.

И пока Костя терзал ее рот, Эми цеплялась в его плечи и затылок. А платье уже задралось непозволительно высоко, к самому поясу. И мужские пальцы невыносимо приятно ласкали девичью грудь.

Эми не узнавала себя. Терлась, словно мартовская кошка, о ладонь Кости.

— Девочка моя, — одобрительное бормотание доносилось словно через вату.

Ладонь Кости нырнула к ее бедрам. Эми оттолкнулась от широких плеч.

Ей стало страшно, потому что… Просто стало и все.

— Я очень осторожно, девочка, — выдохнул Костя. — Очень медленно и очень аккуратно. Я ж не по уши отмороженный, малышка.

Дымов смотрел на нее, дышал тяжело и рвано. Эми верила ему сейчас, потому что помнила, с какой заботой и нежностью он касался ее живота.

Эмилия судорожно сглотнула. Прикрыла глаза. Ну ведь не станет она говорить Косте, что и сама… Ну… Хочется ей, да. Она быстрее умрет от стыда, чем признается. Да и врач говорил, что секс не просто не запрещен, но и в некоторых случаях разрешен, в лечебных целях. Или в профилактических. Неважно!

Платье Эми застегивалось на ряд крохотных пуговиц, которые завтра ей придется пришивать. Потому что Дымов просто дернул ткань в стороны. А после накрыл ладонями грудь Эми, поверх лифчика. Через кружево сжал острые вершинки.

— Охуительная просто, — пробормотал Костя и тут же впился ртом в приоткрытые губы Эми.

Девушка впустила его внутрь, позволила ворваться языку, сплестись в яростном танце с ее.

Рука Кости нырнула ниже, к трусикам. Раздался звук рвущихся колготок. Эми густо покраснела. Хорошо, что в комнате мало света. Да и глаза Эми предпочла держать закрытыми.

— Походу, весь гардероб завтра сменим, — расслышала Эми жадный шепот.

Глаза все же открыла. Костя смотрел на нее невероятно диким и безумным взором. Эми, чтобы не упасть, пришлось слегка откинуться назад и упереться в прохладную поверхность… стола? Да, кажется она сидела попой прямо на столе. А Костя — меж ее разведенных бедер. И абсолютно нагой.

Эми было прекрасно видно все, что прятало прежде полотенце. И больше краснеть уже было некуда. Но девушка все равно смутилась, потому что Костя был огромным. И если бы она не помнила, что все это богатство помещается в ней, то испугалась бы. А сейчас… просто хотела продолжения.

Дымов вновь жадно набросился на ее рот, заскользил по подбородку, шее, задержался на груди. Даже через ткань лифчика Эми чувствовала каждое прикосновение рта, каждый толчок языка, опаляющее дыхание.

Услышала странный металлический звук. Широко распахнула глаза.

— Я осторожно, — выдохнул Костя.

Эми икнула, увидев, как Дым кухонными ножницами разрезает ее белье. И вот она уже без трусиков, раскрыта перед мужчиной, нависающим над ней.

— Так гораздо лучше, — пробормотал Костя, — ты охуительная, девочка.

— Ты мне должен комплект белья, варвар, — нервно хмыкнула Эми.

— Я тебе куплю целый магазин, — пообещал Дымов, а Эми уже утратила нить разговора.

Мужские пальцы накрыли лобок, коснулись промежности. Эми вздрогнула и крепче вцепилась одной рукой в волосы на затылке Дыма.

— Не подслушивай, малышка, — сквозь шквал бушующих эмоций и чувства разобрала Эмилия шепот, а к ее животу прижалась колючая щека и легонько потерлась, — мама и папа немного пошалят.

Эми шумно выдохнула. Господи, что вообще с ней происходит? Как она докатилась до подобного? Упала так низко… Прямо на кухонный стол! Даже до кровати не дошла!

И тут же громко застонала, когда Костя надавил пальцами на влажные складки и ввел один палец внутрь.

— Притормози меня, если будет больно, — приглушенно прорычал Дымов, прижался своим лбом ко лбу Эми. А его пальцы… Эми вновь застонала от накатывающих на нее ощущений.

Ей так и хотелось сказать, что если бы Дымов в прошлый раз был вот таким с ней, она бы… она бы к нему в СИЗО ездила каждый день, и не вышла бы за Гарика, и…

— Да-а-а…, — захныкала Эми, когда движение пальцев стало невыносимым. Ей казалось, что она сейчас взорвется, или умрет, или расплачется. Или все вместе.

— Сейчас все по-другому будет, — зашептал он ей на ухо, а Эми уже дрожала, утопая в волнах экстаза. — Забудь, что было тогда.

Костя не обманул, все было иначе. Интуитивно Эмилия готовилась к боли, дискомфорту, неприятных ощущениям. Однако Костя, сдвинув ее на себя, к краю гладкой поверхности, замер.

Эми чувствовала пульсацию, твердость и влажную гладкость члена. И протяжно застонала, когда напряженная плоть легко вошла в нее.

— Бля-а-а-адь! — сквозь зубы выдохнул Дымов