Читать книгу "Во власти босса - Дина Данич"

как надо. Я совершенно не против, если ты будешь хозяйничать на моей кухне.

Он оборачивается, ловя мой растерянный взгляд, подмигивает и добавляет:

— Но не сегодня. Сначала вернись в форму.

Последняя фраза больно задевает, хотя объективно он прав. Сейчас я не в состоянии стоять у плиты. И хотя я вот только что была уверена, что от еды меня будет мутить, когда Миша ставит передо мной тарелку с ароматно пахнущими блинами, во рту против воли собирается слюна.

И словно яркую вспышку из какого-то кино, я вижу, как точно так же она была, когда я трогала Воронцова. А он вел машину…

Шумно выдохнув, утыкаюсь взглядом в чашку. Наверное, босс заметил мою реакцию. Не знаю уж, как истолковал, но, к счастью, никак не комментирует мое смущение.

Он вообще открывается для меня с новой стороны — почему-то не воспользовался моим телом, хотя наверняка ведь мог.

— Спасибо, — тихо произношу, вставая из-за стола. — Где моя одежда?

— Домой собралась? — деловито спрашивает Воронцов.

— Да.

Жду, что он начнет меня отговаривать. Может, попробует убедить поесть. Но только коротко кивает.

— Платье, увы, испорчено, так что поедешь так, сейчас халат какой-нибудь найду и отвезу тебя.

— Я могу и сама, — робко протестую, но одного взгляда Воронцова хватает, чтобы я замолчала.

Миша уходит, а я кошусь на стопку блинов. Пахнет все же обалденно. Но нет.

— И кстати, мышка, — говорит он, заходя обратно на кухню. — Надо договориться про третье свидание.

Только не это…

20 Нелли

— И что, правда не тронул тебя? — недоверчиво переспрашивает Люда, когда, сидя на кухне, я рассказала ей обо всех своих приключения.

— Ну, вот так, — пожимаю плечами.

Мне и самой не верится. Но ощущения в теле говорят, что секса у меня точно не было. По крайней мере, в том классическом понимании. Намеки Воронцова на другие наши контакты я старательно игнорировала и не позволяла себе думать в эту сторону.

Не очень успешно, естественно.

— А ты уверена?

— Ну, наверное.

— Между ног болит? Или, может, живот тянет? Жжение есть?

— Ничего такого.

— Ну, либо твой босс, и правда, такой праведник, либо у него тонкий карандаш в трусах.

Я тут же краснею — что именно у него в штанах по размеру я помню.

— Судя по твоей реакции, с этим у него порядок. Значит, праведник.

— Миша сказал, что хочет мое осознанное «да».

— Так он уже Миша, — хитро протягивает Кострова.

Я так и замираю, не донеся чашку до рта. Вот же… блин!

— И что же, тебя опоили, он не уследил, получается, за ним косяк?

Вот подруга всегда так — чуть что, у нее виноват мужчина. Хотя босс и сам признал это, даже извинился совершенно искренне. А потом опять заикнулся про третье свидание, от которого я намерена была отказаться.

— То есть технически можно этот ваш уговор аннулировать.

Я вздыхаю. Люда хмыкает.

— Отказался? Или ты не пыталась?

— Конечно, я попыталась.

— А он? — с интересом спрашивает подруга. — Привел контраргумент?

— Вроде того. Сказал, что знает, от чего я не смогу отказаться.

Люда демонстративно откидывается на спинку стула, делая жест, мол, удиви меня.

— Он как-то узнал, что я мечтала покататься на речном трамвайчике. Ну и…

— Нелли, серьезно? Ты продалась за билетик?

Тут же вспыхиваю на ее замечание.

— Ну, знаешь ли! Я… Да все не так было!

— А как?

Закусываю губу от досады. Впервые мне не хочется делиться с Людой. Даже не потому, что она может как-то превратно понять. А… А словно это только мое.

— Я отказалась от свидания. Ну, сказала, что не задалось у нас. А Воронцов на это попросил еще один шанс.

— Прямо-таки попросил? — недоверчиво спрашивает Кострова. — Или потребовал?

Я опять вздыхаю и отпиваю чай.

— В том-то и дело, Люд, что попросил. Сказал, что давно придумал, и знает, что я хотела покататься на трамвайчике, и что маршрут уже подобрал. И вообще… Он мне блинов напек!

Подруга выразительно молчит, а затем выдает:

— Да, мать, поплыла ты. Он тебя в этом трамвайчике и разложит.

— Там будут другие люди.

— Серьезно? — фыркает она. — Нелли, да он снимает весь этот трамвайчик и…

— Нет. Я поставила условие, что мы не будем наедине. Чтобы он купил самые обычные билеты.

Люда задумчиво смотрит в сторону, затем на свою чашку, берет ложечку и зачем-то помешивает свой чай.

— Ты, главное, не влюбись в него. Такие мужики — они как ветер. Его не удержишь ничем.

— Да я и не собираюсь, — соглашаюсь с подругой.

Раньше я даже не смотрела на босса с такого ракурса. Просто делала свою работу и жила мечтой о поступлении. Но начиная с той роковой встречи, все слишком изменилось за какие-то считанные дни. Воронцов сумел перевернуть мою жизнь играючи.

И конечно, я понимаю, что он так же играючи вычеркнет меня из своей. Но рядом с ним у меня внутри появляется нечто такое, чего я никогда не испытывала.

Я ведь смогу пройти по краю и отойти в сторону? Всего одно свидание, а потом я уволюсь.

— И когда у вас по плану?

— Завтра.

— Надо же, какой терпеливый, — ехидно усмехается Люда.

— Потому что у меня больничный.

Она выразительно фыркает.

— Какая он заботушка. Еще бы не трахал всех подряд — золотой мужик был бы. И готовит, и заботливый, и при деньгах.

Мне ее язвительность понятна. Наверное, логичнее было бы просто уйти. Формально Воронцов не имеет права удерживать меня на работе. И я просто дурочка, которая повелась на этот его уговор.

Наше обсуждение моего босса прерывает настойчивый звонок в дверь. Мы переглядываемся.

— Твой? — подозрительно спрашивает Люда.

— Кто?

Она, закатив глаза, подсказывает:

— Воронцов, что ли, забыл чего?

— Не должен… А ты можешь сама открыть? — нервно прошу.

Подруга осуждающе качает головой, но все же идет в коридор. Я встаю из-за стола и тихо крадусь к дверям, прислушиваясь к голосам. Вот только когда до меня доходит, кто же заявился к нам, мои планы тут же меняются.

Медленно ступаю обратно в кухню, чтобы не мешать, но все равно успеваю услышать:

— И где он? Уже трахалась с ним⁈

Голос Игната звучит зло и раздраженно.

— Иди и проспись, — отвечает Люда. — Ты чего заявился?

— А ты? Ты с ним? Я видел его тачку! Продалась, да?

— Да о ком ты?

— Люда, ты мне мозги не делай! Я мужика этого у твоего дома второй раз вижу! Я, значит, тебя не устраиваю, а этот — да? У него же бабла больше