Читать книгу "Камень без меча - Аркадий Шушпанов"

Ланселот тоже остановился и раскрыл свой Экскалибур. Кукушкин все никак не мог уложить в голове, как это они пользуются вдвоем одним и тем же оружием. Но сейчас все его внимание привлекла собака, чей силуэт вырисовывался в темноте. Санчо подумал, что увидит горящие глаза.

Не увидел. Рыкнув еще, собака тут же ретировалась.

Издалека донеслось тявканье. Затем вой.

– «Тут поднялся галдеж и лай, и только старый попугай громко крикнул из ветвей…» – тихо пропел себе под нос Ланселот. Кукушкин не слышал такой песни. А рыцарь оборвал свой вокал на полуслове и приказал: – Сейчас разделимся.

– Чего? – Кукушкин едва не выронил Экскалибур.

Вернее, чуть было бессознательно не отпустил его в то неведомое измерение, откуда меч всегда появлялся.

– Разделимся. Я направо, ты налево. Хотя нет, лучше ты стой, а я буду их выгонять на тебя.

Оруженосец живо нарисовал в воображении стаю огромных псов со светящимися мордами, как у собаки Баскервилей, – и все они летели к нему. Летели по воздуху, потому что одним прыжком могли преодолеть несколько десятков метров.

– Да не трусь ты, – сказал Ланселот. – Они меча твоего боятся как огня. Инстинктивно. Знают, чем дело кончится. Потому их и надо загонять, а то разбегутся.

Но загонять не пришлось. Ланселот успел сделать всего несколько шагов от застывшего с мечом Кукушкина, когда впереди загорелся фонарь. Он горел неживым синеватым огнем, как тот, что Санчо видел в ночь, когда встретился с Ланселотом.

Сам Ланселот, отлично знавший, что бывает дальше, мгновенно принял стойку и приготовился атаковать.

Но фонарь высветил не три фигуры, как тогда, а всего одну. И то – не фигуру, а фигурку.

– Эй, рыцари! – крикнула фигурка. По крайней мере, Санчо уверен, что именно она.

Голосок, кстати, был женский. А если совсем честно, даже не женский, а девчоночий.

– Что надо? – невежливо отозвался Ланселот.

– Лучше валите отсюда, – не более церемонно ответила фигурка.

Ланселот выдержал паузу. Санчо понял, что тот выискивает, не скрывается ли в темноте кто-то еще.

Вокруг, действительно, слышалось многоголосое рычание. Кажется, все собаки парка собрались, чтобы дать решительный отпор агрессорам. А возглавляла эту стаю здешняя Маугли.

Кукушкин заметил в темноте точки собачьих глаз. Как будто к назревающей драке слетелись какие-то осенние светлячки – и прилетали они парами.

Что-то явно шло не по плану.

Рыцарь тем временем немного опустил меч.

– Чем обязаны? – спросил, обращаясь к фигуре.

– Не ваше тут место!

– Вот как? – Ланселот опустил меч еще ниже.

Кукушкин посчитал это хорошим знаком: напряжение рыцаря в его глазах равнялось уровню опасности.

– Благородные доны уже не могут посетить городской парк? – сказал Ланселот.

Санчо видел только его затылок, но был уверен, что на лице наставника сейчас обычная ухмылка.

– Вы же не пиво пить сюда пришли, – в тон рыцарю ответила фигурка.

И вдруг Санчо ее узнал. Он ни разу не слышал этого голоса, потому что раньше не разговаривал с его обладательницей. А может, и разговаривал, но не запомнил, как звучит голос. Да и что это мог быть за разговор – так, скорее всего несколько фраз на перемене. Может быть, Санчо задумался и налетел на нее в коридоре, а она взяла и огрызнулась.

Нет, Кукушкин узнал ее, когда девчонка, пикируясь с Ланселотом, сделала еще шаг вперед и свет фонаря наконец-то высветил ее лицо. Но даже и здесь Санчо вряд ли сразу точно мог бы сказать, кто это, пока в широком конусе света не блеснул пирсинг.

– Конечно, не пиво, – согласился Ланселот, – мы же благородные доны, как я уже сказал. Наше почтение даме!..

Рыцарь слегка поклонился.

– Оставьте себе свое почтение! – парировала дама.

Кукушкин увидел, что в свете фонаря у нее блестит не только пирсинг – в руке девушка сжимала, кажется, рапиру. И вовсе не спортивную.

– Я знаю, кто это, – шепнул Санчо Ланселоту.

– Откуда? – тихо спросил рыцарь, не поворачивая головы и не сводя взгляда с дерзкой воительницы.

– Она в нашей школе учится. Это Вика Петрова из 11 «А».

– Ни о чем не говорит, – сказал Ланселот оруженосцу, а затем снова повысил голос, обращаясь к Петровой: – Может быть, мы хотя бы представимся друг другу, леди?

– Я вас и так знаю, – ответствовала леди. – Ты – Ланселот. А это – твой ученик.

– Вы проницательны, – поддержал беседу рыцарь. – Но зато мы не знаем вас.

– Я – Моргана, – ответила девушка.

– Вот тебе и Вика Петрова. Из одиннадцатого «А», – процедил Ланселот так, чтобы слышал только Санчо. А во всеуслышание заявил: – Рады знакомству!

– А я нет! – сказала та, что назвала себя Морганой. – Проваливайте отсюда! Я никого вам тут не дам убить.

– Мы и не собирались… – начал было Ланселот, но Моргана (или Вика?) его оборвала:

– Как же! А зачем приперлись?

– Мы не собирались убивать никого живого, – на последнее слово рыцарь надавил особенно.

– Живое тоже умирает от вашего идиотского меча.

– Продвинутая девушка, – опять сказал Ланселот так, чтобы слышал только Санчо.

– Убирайтесь отсюда! Лучше по-хорошему! – повысила голос Вика-Моргана.

– А если нет? – все тем же ироническим тоном спросил ее Ланселот.

– Будете иметь дело со мной! – Вика подняла свое оружие.

В свете фонаря по лезвию пробежал блик – как будто Моргана держала в руках лазерный меч из каких-нибудь «Звездных войн».

– Мы не воюем с женщинами, – вполне серьезно заявил рыцарь.

– Лучше и не начинайте. Хотя я не женщина.

– А кто же ты? Мальчик?

– Я рыцарь-ведьма.

Ланселот даже присвистнул.

Кукушкину меньше всего хотелось, чтобы его наставник сцепился с Викой. Но и уходить отсюда было бы постыдным бегством. Как будто они испугались девчонки. Хотя Санчо на самом деле боялся. Но не Вики с ее угрозами, – Кукушкин в них не очень-то верил, – а этих светящихся в темноте собачьих глаз.

К тому же Санчо не понравилось слово «ведьма». Не потому, что оно не подходило к Петровой. Как раз очень даже подходило, ко всему ее облику. Он вспомнил, когда последний раз видел Петрову. По дороге в школу, перед тем, как Кимыч устроил ему внеочередные каникулы. В тот день, когда Санчо познакомился с Мордредом.

Ни фига себе, подумал Кукушкин, они же могут быть заодно. Эта Моргана и Мордред. У них даже имена похожие. Санчо даже помнил, что в древней легенде об Артуре эти двое тоже имели друг к другу какое-то отношение.