Читать книгу "Страна отходов. Как мусор захватил Россию и можно ли ее спасти - Андрей Сергеевич Яковлев"

движущейся ленте стекло, лампы, аккумуляторы, бумагу, резину и другие «лишние» материалы. Затем перемешанная в кучу электроника отправляется в дробилку. После этого магнит отбирает крупные куски железа, и оставшееся содержимое едет на разные сепараторы. С помощью магнитов и воздуха весь сор разделяется на разные типы металлов, резину и пластик. Крупная электроника, например телевизоры и холодильники, обрабатывается отдельно. Из холодильников выкачивают фреон и сливают масло из компрессора. Телевизоры полностью разбираются руками, старые модели – вплоть до кинескопа, который тоже подлежит переработке. В год завод может измельчать и разделять 75 тысяч тонн сырья. Пока что получается лишь 800 тонн в месяц.

Отобранный здесь пластик едет на завод «Экопласт». Там меня встречает главный инженер Владимир Филипенко – подтянутый мужчина, определенно довольный своей работой. У него в подчинении 14 сотрудников, при этом Владимир сам постоянно работает руками: чинит моторы и устанавливает настройки. «Я не знаю, что ожидать от сегодняшнего рабочего дня. Каждый раз новые проблемы, которые мне всегда интересно решать, – рассказывает инженер. – Я не могу восемь часов сидеть на одном месте. У меня на телефоне стоит шагомер, и, когда мы только запускали производство, я в день ходил по 23 километра, но совершенно не ощущал их».

Производство запустили в 2018 году в цехе площадью более пяти тысяч квадратных метров. Тут раньше был завод АЗЛК, где собирали машины «Москвич». Сейчас здесь работает 15 человек. Они обслуживают десятки метров поднимающейся и опускающейся ленты, по которой едет пластик. Завод получает электроприборы двумя путями: от обычных людей и от компаний. Вторые либо просто продают ненужную технику, либо им необходимо отчитаться перед государством о том, что они сдали всю старую электронику на утилизацию. По словам представителей компании «Экополис», в России всего одна компания, которая перерабатывает пластик электрических приборов. Другие перерабатывают лишь полиэтилен и пропилен, что «быстро и не так финансово затратно. А переработка смешанных корпусных пластиков – это сложно и дорого. К нам попадают даже самые древние виды пластиков, начиная с 1970-х годов».

До появления их компании переработки пластика электроприборов, утверждает Филипенко, в России не существовало. «На рынке работают сотни компаний, которые официально могут утилизировать электронные отходы. Они позиционируют себя как утилизаторы, но максимум что они делают, это руками извлекают из мусора цветмет и чермет, – говорит Филипенко. – В штате таких компаний обычно состоит два человека, уставный фонд десять тысяч рублей, и, естественно, у них нет никакого оборудования по переработке. Все, кроме металла, они отправляют на свалку». Как утверждает мужчина, в других странах система работает по-другому: «Если компания в Беларуси хочет получить лицензию на утилизацию электронных отходов, она должна показать свое оборудование, и только тогда ее внесут в официальный реестр переработчиков». В России же подобного реестра нет.

Раньше москвичи могли отнести свои ненужные приборы в специальные контейнеры на улице. Однако такая схема работала плохо. Во-первых, потому что до завода содержимое контейнеров обычно не доезжало – его воровали, чтобы либо использовать выброшенную технику, либо разбирать ее и сдавать черный и цветной металл. Люди ухитрялись вскрывать даже антивандальные контейнеры. Во-вторых, многие бросали в баки для электрических отходов бытовые.

Москвичи и петербуржцы могут сдать свою старую технику в магазины электроники («Эльдорадо» и «М.Видео»), но большинство жителей просто выносят технику на помойки. Хотя на самом деле за это положен штраф [68]. Вот только никто их не выписывает – в стране нет нормальной системы утилизации подобных отходов. Как, например, в Японии, где, чтобы выбросить ненужную вещь, нужно вызвать специальную службу и заплатить за это. В рублевом эквиваленте получается примерно 300 рублей за вывоз стула, 1300 рублей – дивана и 3000 – холодильника. А если положишь электронику в общий контейнер для мусора – плати штраф более 300 000 рублей.

На «Экопласте» перерабатывают 95 % сырья. Оставшиеся 5 % – это пластиковая пыль, которую отправляют на сжигание на цементный завод. Перерабатывают пластик сложные и очень дорогие машины – сначала его отделяют от лишних деталей, потом сортируют на разные виды и, наконец, переплавляют в однородную черную крошку, которая продается затем как продукт на заводы по производству пластиковых изделий. Из этой крошки потом делают вешалки, ведра, ящики, фары и новые корпуса для электроники.

Сам технологический процесс состоит из трех частей: линия предварительного измельчения, линия разделения и линия производства гранул. Но прежде материал, который привезли на завод, отправляют в лабораторию – небольшую комнату в этом же здании. Материал – это либо перемолотая разноцветная пластиковая крошка размером примерно три сантиметра с завода «Экотехпром», либо крупные куски пластика от сторонних партнеров. Всё это проверяют на загрязненность металлами, а также на наличие радиации. Потом в небольшой ванне смотрят процент тяжелого пластика, с которым на заводе ничего не делают, а сразу продают другим компаниям.

Если с материалом все в порядке, с ним начинают работать. Самосвал вываливает из огромных тюков тонны пластика на площадку. Потом пластик ковшом загружают на движущуюся черную ленту. Затем его огромными ножами измельчат на кусочки по два сантиметра, потом высосут из него пыль. После магниты, установленные над лентой, соберут куски черного металла, которые попали сюда из электрических устройств. Дальше извлекают цветные металлы, а потом все вторсырье вываливается на вибростол, куда направлен мощный вентилятор. Тут от пластика за счет вибрации отсеют мелкий сор меньше четырех миллиметров, а за счет воздуха избавятся от стекла и камней, которые слишком тяжелые, чтобы их сдуло в нужную сторону.

Затем очищенный пластик попадет в ванну со специальным солевым раствором, где его поделят на облегченный и тяжелый пластик. Первый переработают тут, а второй продадут другому заводу. Три легких вида пластика побывают еще в двух ваннах с раствором другой плотности, который разделит их между собой. После сушки облегченный пластик еще раз измельчат.

Пластик отправляют в отдельное, закрытое от других линий помещение. Тут стоит густой запах жженой резины. Сперва пластиковую крошку в течение часа раскручивают в полутораметровой бочке. За счет трения содержимое разогревается до 100 градусов. Горячие пластиковые кусочки едут в «печку», которая находится за стеклянными дверьми – они помогают удержать едкий запах, из-за которого в помещении иначе было бы невозможно находиться. Сырье плавят при температуре в 250 градусов. От печи вверх уходят трубы вытяжки, которые ведут в устройство по очистке воздуха на крыше. Меня уверяют, что все очищается наилучшим образом, иначе заводу бы не дали работать в городе и «закрыли в тот же день».

Расплавленную же пластиковую массу под давлением пропускают через