Читать книгу "Цветы эмиграции - Нина Алексеевна Ким"

бормотала мать, разглядывая дорого убранные комнаты, мебель, телевизор и бесплатные напитки в холодильнике. Бесшумно появлялись люди, заносили еду и также бесшумно исчезали. Как исчез и гость, который появился на пороге их дома в Казахстане год назад осенью.

Неделю семья пожила в посольском особняке в строгой изоляции, на улицу выходить запрещали. Роза продолжала вести записи в дневнике и удивлялась: по жестам и мимике окружающих людей она не смогла распознать никаких эмоций. Их лица напоминали безжизненные маски, выглядели каменными и серыми, словно люди были безликими. Родители ходили как зомбированные, боялись и не понимали ничего. Почему вдруг оказались здесь и что это за место такое – посольство, как оно спасёт их от бед, продолжающих сыпаться без остановки? Отец даже внешне изменился. С лица исчезла улыбка. Стал хмурым и неразговорчивым, напряжённо о чём-то думал, собирая глубокие морщинки на лбу. Руки, прежде занятые работой, сейчас не хотели быть спокойными, он складывал их в молитвенном жесте и озирался по сторонам. «Признак тревоги, папа боится», – записала Роза в дневнике. Мать молчала, потому что ей нечего было сказать и нечем было заняться. Один Вальтер радовался, что можно щелкать пультом по разным каналам и смотреть телевизор допоздна. Роза днём читала книгу – потрёпанный томик Шекспира. Она уже знала наизусть многие монологи из пьес, сравнивала себя с героями и удивлялась, что иногда их мысли совпадают. Родители с Библией, дочь с Шекспиром, Вальтер с пультом в руках, так они проводили дни в посольском особняке. Через неделю повторился прежний сценарий:

– Возьмите личные вещи, вы уезжаете.

– Куда теперь? – встрепенулся отец.

– Потом узнаете, – отмахнулись сопровождающие. Только в аэропорту узнали, где находятся и зачем. Охранники окружили их плотным кольцом. Вальтер всё пытался вырваться, но его придерживали.

Глава 15. Яков Ган с семьёй летит в Германию

Мать тряслась и послушно кивала, отец молчал и пытался понять, что будет с ними. Когда объявили посадку на рейс «Москва – Дюссельдорф», их подвели к стойкам, где проверяли паспорта, внимательно вглядываясь в лица пассажиров. Охранники с непроницаемыми лицами сопровождали их позади по длинным переходам, поднимались на эскалаторе. Толпа осталась за спиной, они шли по безлюдному коридору, от чего становилось ещё страшней. Родители вздохнули, когда один из охранников сказал:

– Теперь вы в полной безопасности.

– Слава тебе, Господи, – разрыдалась мать, схватившись за сердце. Она плакала и поднималась по трапу, не обращая внимания на сбитый набок платок.

– Хватит уже, – одёрнул её отец.

– Навсегда ведь уезжаем. Как сложится там? – продолжала она плакать, еле переступая по трапу. Шёл 1980 год. Семья Якова Гана навсегда покинула СССР по религиозным мотивам – сбежали от тюрьмы.

Вальтер радовался и подпрыгивал на месте от волнения, что они полетят на самолёте. Глядя на него, Роза думала, что мир устроен несправедливо: все радости доставались младшему братишке, а ей – одни печальные размышления. Их усадили по два человека в первом ряду, разделённому узким проходом. По обе стороны у выхода рядом сели мужчины в чёрных костюмах. Они находились одни в первом отсеке. Стюардесса долго что-то говорила на немецком языке, потом подошла к проходу и задёрнула его плотной шторой.

Отец был как под гипнозом и не понимал, кто их водил по кругу. Сказали «опасно» – продали дом и уехали, сказали «поехать в Москву» – оказались на Красной площади с плакатом, теперь летели в самолёте. Наверное, в тюрьме было бы проще: не тряслись бы от страха и неизвестности, сидели бы себе на нарах и спали бы спокойно. Взглянул на дочь. Досталось малышке. Приходила из школы с серым лицом, наскоро ела без аппетита и не выходила из своей комнаты. Он стоял под дверью и слушал, как она плачет, боялся зайти к ней. Как помочь, не знал. Знал только, что в школе ей не сладко. Классная руководительница посмотрела волком, когда он пришёл на родительское собрание и спросил, почему у Розы нет оценок в дневнике ни по одному предмету:

– Она готовится к урокам. Сидит над книгами всё время.

– Не знаю, к чему она у вас готовится, но оценок не заслужила.

Бедная девочка, похудела, почти не дышит, только оглядывается по сторонам. Не выдержит она школу. Жена тоже не спит, охает и держится за сердце. Видано ли. В тюрьму его посадят, а как она справится с детьми одна? Чем кормить их, если в доме он один работник, его упрячут за решётку неизвестно на сколько лет и неизвестно за что. Выйдет на волю, и пальцем будут показывать – дочь бандита, дочь вора, дочь баптиста. Как дети будут жить с клеймом? Дети и внуки будут тоже прокажённые.

Роза смотрит на него с упрёком, думает, что отец бестолковый и поэтому делает так, как ему советуют. Не может показать детям и жене свой страх за будущее. Много думал. Вернуться надо туда, откуда уехали предки с Библиями в руках. С Библией он и вернётся на свою родину. Сейчас надо молчать, пусть жена и дети привыкают к тому, что происходит. Ведь любое растение, дерево, кустарник или рассада болеют, когда их пересаживают в грунт: сколько ни поливай, ни ухаживай за ними, всё равно надо время, чтобы принялись в новых условиях. Они должны привыкнуть, обжиться и пустить ростки в новой стране, переболеть, но прижиться. Всё. Назад дороги нет. Понять и принять, на всё воля божья.

Так рассуждал отец, глава семьи, пока летел в самолёте. Мозг человека, который никогда не думал и не анализировал события, а только принимал на веру то, что было написано в Библии, с трудом находил проблески света. Яков Ган привыкал к переменам и отказывался от установок, с которыми прожил всю долгую и бесхитростную жизнь.

Роза удивилась, когда отец непривычно твёрдо сказал им: «Привыкать будем к новой жизни. Не ропщите, примите с благодарностью перемены, которые идут от Бога!» И замолчал. Не задавал лишних вопросов, отвечал только тогда, когда спрашивали. Он молчал, но в нём произошли перемены, которые почувствовали и дети, и жена; это был уже не тот растерянный и испуганный угрозами человек, который не мог дать отпор несправедливости, он нащупал дно, от которого оттолкнулся и выплыл наверх.

Глава 16. Как Роза с родителями приехали в Германию

В аэропорту Дюссельдорфа их окружили со всех сторон и начали щелкать фотоаппаратами. Роза широко открыла глаза и старалась не горбиться, но опять получилась страшная: глаза выпученные и стоит так, как