Читать книгу "Розы для киллера - Наталья Александрова"

Погасив скорость, киллер вскочил на ноги. Он с трудом верилсвоему везению: он жив и все кости целы. В его возрасте это было просто чудо.Он медленно пошел по мосту в ту сторону, где образовалась пробка и лежал сбитый«мерседесом» китаец. Ему хотелось убедиться, что китаец погиб и не осталосьникого, кто знает киллера в лицо. Поравнявшись с группой людей, столпившихсявозле неподвижно лежащего тела, он выглянул из-за спин праздных зевак и увидел,что глаза китайца открыты. Эти глаза искали убийцу, и они нашли его. Двачеловека встретились взглядами, и в ту же секунду тяжело раненный китаец,собрав последние силы, вскинул руку. Маленький предмет, сверкнув серебристоймолнией, просвистел в воздухе и вонзился между глаз Дмитрия Дмитриевича. Старыйкиллер рухнул на асфальт как подкошенный.

Свидетели происшествия ахнули и подбежали к лежащему намосту худощавому мужчине. Он был мертв. В его переносицу глубоко вонзиласьостро заточенная стальная звезда.

***

Приглашенные на инсталляцию начали съезжаться к семи. В дверяхих встречала Аделаида, ее было много — и фигуры, и смеха, и темно-серогоплатья. Напоминала Аделаида африканскую бегемотицу Жужу, что выступает сейчас вСанкт-Петербургском цирке. Каждого входящего она одаряла комплиментом в стилеклуба «Хали-Гали».

Владимир Иванович, услышав комплимент, украдкой поморщился,потому как в ночном клубе «Хали-Гали» царили грубые нравы, а он, как былосказано выше, не любил ненормативной лексики. Но, судя по тому, что Аделаиданикогда ничего не делала просто так, ее поведение входило в инсталляцию.

Огорошенные комплиментами гости входили в полутемноепомещение, напоминающее не то огромный сенной сарай, не то гараж на двестиподержанных машин. Вдоль всего помещения была проложена ржавая канализационнаятруба с просверленными в самых неожиданных местах отверстиями. Из отверстийсветили лампочки, такие же лампочки были местами прикручены к трубе снаружи. Удальнего конца трубы стоял в величественной позе автор инсталляции с женой.Жена была молода и очаровательна, но ее несколько портил наголо выбритый иподкрашенный синей краской череп. Рядом с автором ошивался Бультерьерский ичто-то ему временами нашептывал на ухо. Владимир Иванович шел вдоль трубы впоисках обещанного шампанского. Навстречу ему попался Валидолов, придерживающийза плечико молодого, подающего надежды скульптора Лохнесского и что-то емугорячо внушавший. В свободной руке Валидолов держал пластиковый стаканчик,значит, шампанское все-таки было. Увидев Пятакова, он непостижимым образомнашел еще одну свободную руку и радостно притянул Владимира Ивановича к себе ипродолжил с невероятным энтузиазмом свою речь:

— …И в этом, пацаны, заключается удивительнаяамбивалентность такого искусства!

— У меня от таких слов сыпь на коже выступает, —вставил находчивый скульптор.

— Лохнесский, ты — чудовище! — расхохоталсяВалидолов. — А на каком месте?

Владимир Иванович осторожно освободился из цепких объятийВал ид о лова и спросил:

— Шампанское где дают?

Получив в ответ взмах рукой в глубину гаража, он устремилсяв указанном направлении. Неподалеку от автора инсталляции он нашел длинноногуюпечальную негритянку с глазами изысканного жирафа, раздававшую стаканчики сшампанским. Тут же вертелся Бультерьерский, покинувший автора инсталляции радипредположительно «нового русского» в смокинге и галстуке с алмазной булавкой.Бультерьерский вцепился в него мертвой хваткой и вещал:

— Эти ржавые пятна в своих фантастических сочетанияхсоздают противоречивую и осмысленную картину, ассоциирующуюся с противоречивойбессмысленностью современного мира…

— Бультерьерский, — охладил его пыл ВладимирИванович, — это андоррский атташе по вопросам культуры, он по-русски непонимает, а переводчицу кто-то умыкнул на время.

Бультерьерский злобно огрызнулся и снова переметнулся кавтору, с пол-оборота включившись в бесконечный монолог:

— Удивительная игра светотени, создаваемая искусноразбросанными источниками света, символизирует светлые и темные стороны нашегобыта.

Пятаков торопливо прорвался к негритянке, пока у нее еще некончилось шампанское. Он и сам не знал, зачем он так стремится получитьзаветный стаканчик. Просто без шампанского в этом сарае было совсем уж нечегоделать. Ухватив стаканчик, он постарался как можно дальше уйти отБультерьерского, чтобы не слышать его хорошо поставленный утомительный голос.Двигаясь против течения прибывающих гостей, он случайно завернул за огромныйржавый ящик, по-видимому, тоже являвшийся частью инсталляции. Бультерьерскогослышно не было, Пятаков вздохнул с облегчением и пригубил шампанское. И тут жеон услышал разговор. Судя по всему, два человека тоже укрылись от толпы за темже ящиком с другой стороны. Они обсуждали свои дела:

— …Надо будет ему позвонить.

— Но вы говорили, что на таможне у вас с Адой всесхвачено и никаких проблем не будет.

— Не будет, не беспокойтесь. То, что они придержали вашгруз, — тактический ход, это они прощупывают связи. Так сказать, разведкабоем: проверяют, кто начнет на них давить.

— Но ведь вы уже задействовали нужного человека? Почемуже это не сработало?

— Конечно, сработает. Но их начальство, таможенное,хочет прощупать своих людей — кто кем куплен, кто на кого работает…

— Ну смотрите, Глеб, вы с Адой давали мне гарантии…

Владимир Иванович догадался, кто обсуждает свои проблемырядом с ним: главный менеджер Аделаидиной фирмы Глеб Миногин — наглый, сальный,самоуверенный толстяк лет тридцати пяти, может, и меньше, из-за веса он казалсястарше своих лет. Он вечно суетился и вечно что-то устраивал.

Вторым был заметный коллекционер старшего поколения МаксимМаксимович. Максима Максимовича не узнать по голосу было невозможно — так онбыл басист, вальяжен и авторитетен. Ухватил Пятаков и суть проблемы:коллекционер пытался вывезти картины за рубеж, а Ада с Глебом взялись емупомочь… Интересно!

Вдруг Глеб перешел на свистящий, но хорошо различимый шепот:

— Максим Максимович, душа моя, на пять минут удалитесь!Смотрите, кто к нам идет! Очень важно!

Коллекционер обиженно хрюкнул и отошел. Глеб затараторилрадостно-возбужденным голосом:

— Как удачно, что я встретил вас именно сегодня! Утроммне предложили совершенно сказочную вещь. Только для вас! Только человек свашим вкусом сможет оценить такую работу! Ранний Духовидов, сорок нашестьдесят, и совершенно даром. Всего восемнадцать тысяч! Но это, разумеется,только для вас. Любому другому — не меньше тридцати, а на вас я не могунаживаться, ради такого человека пойду на любые убытки!

— Однако! — подал голос неизвестный собеседникГлеба. — Вы считаете, что восемнадцать тысяч долларов — это совершеннодаром?

— За такую сказочную вещь — больше, чем даром! Такойслучай бывает раз в столетие! Не упустите свой шанс!