Читать книгу "Обратный отсчёт - Константин Бояндин"

«Одиннадцатый слой»? О чём он? Что за слои? Вадим почесал в затылке, и направился в столовую. Успокоиться удавалось с трудом, всё ещё хотелось сорваться, выпросить шлем, вернуться к манускрипту Войнича, и читать, читать, читать…

* * *

— Зачем вы меня усыпили? — поинтересовалась Галина Петренко. — Ставите на мне опыты?

— Заботились о вашей безопасности. Вы подверглись опасному для мозга воздействию, ряд тестов можно сделать, только пока вы спите. От лица службы приношу извинения за возможные неудобства.

Галина усмехнулась.

— Вас сопроводят домой. Вот эти люди, — Колосов показал фото, — всегда будут поблизости. Вот тревожный номер. Если потребуется выходить на улицу — обязательно вначале позвоните. Речь идёт о вашей безопасности.

Галина кивнула, но во взгляде явно читалось, что она не верит ни единому слову.

— И долго мне так жить, под присмотром?

— Двое суток. Потом мы свяжемся с вами. Есть ли у вас планы на ближайшие два дня?

Были планы. Записи в ЗАГСе не сохранились — оттуда также успели вымарать — но свадьба должна была быть послезавтра.

Галина покачала головой. Не уверена, подумал Колосов. Стёртую память сейчас заполняет импровизация. Мозг не может мириться с лакуной, и там сейчас возникает ложное знание.

— Отпустите меня, — она посмотрела на Колосова, вытерла появившиеся в уголках глаз слёзы. — Вы услышали всё, что хотели. Я ничего больше не знаю, отпустите!

— Вот ваш пропуск. Пожалуйста, не старайтесь уйти от наших людей. Мы в самом деле считаем, что вам может грозить опасность.

Галина кивнула. Да, с чем угодно соглашусь, говорил её взгляд, только оставьте же меня в покое!

— Дима. — Агата вышла на связь, как только Петренко проводили прочь из комнаты. — Ей бы к невропатологу. При таком масштабном удалении памяти возможен реактивный психоз. Она живёт теперь одна, у родителей отдельные квартиры. Понимаешь? Помочь будет некому.

— Прекрасно понимаю. Сейчас обсудим с Михаилом. Извини, вызывают по другому каналу. Да, лейтенант?

— Кое-что нашёл, товарищ полковник. Вам лучше взглянуть своими глазами.

Колосов дал отбой, отправил Агате на экран воздушный поцелуй, и закончил видеомост. Архипов зря звать не станет.

…Когда Колосов вошёл в лабораторию, там уже был Панкратов, Зеленцов и прочие специалисты из Новосибирска.

— Смотрите. — Архипов подошёл к стенду, на котором теперь красовались снятые дверцы с холодильных ячеек из морга в Засолье. — Это дверца ячейки номер три. Материал отличается по составу от материала других ячеек. В других — нержавеющая сталь. Здесь же — жаропрочный сплав на основе никеля и хрома. Близок к нашему ЭИб52, но произведён за рубежом, рабочая температура — до 1100 градусов.

— Некриво, — покачал головой Панкратов. — И зачем в морге жаропрочный сплав?

— Из такого же материала сделана одна из дверец внутри бункера, в особняке Тормышева, — добавил Архипов. — Дверцы остальных ячеек также сделаны из нержавейки.

— Возможно, надпись указывала на дверцу, а не на ячейку. — Колосов почесал в затылке. — Отличная работа, лейтенант. Сидите, сидите. Это уже зацепка. Свяжитесь с майором Колосовой, пусть загрузит в «Аргус» соответствующие данные. Будем искать связь. Что с банковской картой?

— Карточка пострадала после ЭМИ, но могу сказать — скорее всего, подлинная. Пальцев нет, биологических следов нет.

— Специально подбросили, — хмыкнул Панкратов. — Детский сад.

— Продолжайте, лейтенант. Капитан, — повернулся Колосов к Зеленцову. — Что с Груздевой?

— Кататонический ступор, мутизм. Она в сознании, но ни на что не реагирует.

— Понятно. Добудьте все записи о ней из медицинских учреждений, где она наблюдается, завтра с утра подходите с докладом. Если состояние изменится, вызывайте немедленно. Что с остальными?

— Абстинентный синдром. По проявлениям — как у морфинистов. Проводим соответствующее лечение.

Колосов кивнул.

— Отлично, держите в курсе. Миша, идём пока, поговорим. Нужно присмотреть за Петренко…

* * *

— Сожалею, что вынужден снова отложить разговор, — развёл руками Шеф. — У нас сейчас кризис. Буду краток. Вам предлагается провести остаток карантина на этой базе. Господин Маркус — вы его знаете под оперативным псевдонимом «Док» — проведёт оставшиеся тесты и уточнит вашу специализацию. После этого мы направим вас на соответствующие курсы, для развития и тренировки способностей. Лингвисты нам очень нужны, господин Плетнёв. Я оставляю вот эту папку, ознакомьтесь. Там ваша легенда, необходимые документы. Вопросы?

— Скажите, ваше учреждение…

— Мы говорим «Контора», — улыбнулся Шеф. — Собственного названия как такового нет.

— Скажите, это правда, что Контора работает на США?

— Контора не находится ни под чьей конкретной юрисдикцией, — поправил Шеф. — Наши действия иногда совпадают с политикой властей США, иногда — с политикой других стран и политических блоков. У нас есть контакты в правительственных кругах многих стран, но мы не «работаем» ни на кого конкретно.

— Понятно. И ещё — мне кажется, или вы говорите по-русски?

— Нет, по-английски. Полагаю, вам ещё не рассказали про лингву? Понятно, не успели. Попросите господина Маркуса или господина Смита, они пояснят. Ещё вопросы?

Вадим покачал головой.

— Рад видеть вас в хорошем расположении духа. Будут вопросы, конфликты, что-то ещё — отправляйте запрос незамедлительно. Удачного вечера! — И Шеф исчез.

То есть буквально. Был — и не стало. И никаких спецэффектов. Вадим как стоял, так и сел. Хорошо, на стул, а не мимо.

— Видимо, торопится, — пояснил вошедший в столовую Травматург. — Есть уже хочу — сил нет. Составишь компанию? Минутку! — Он поднёс к уху мобильник. — Профессор, трофейный сервер пока не включай. Камера занята, как освобожу — сам подойду, понаблюдаем. Нет, ужинаем. Присоединяйся!

День 41

Гражданин Гадюкин

Вадим проснулся, и подумал: это сегодня. Тот самый день. Вроде бы уже почти полтора года живём вместе, но всё равно… и надо успеть позвонить на кафедру, проследить, чтобы Антипов заменил на занятиях, и…

Он открыл глаза. И всё вспомнил. И стало ясно, что не нужно никому звонить. Нет занятий на сегодня, никакой свадьбы не будет, да и Галка его уже не знает. Всё это в прошлом.

Накатило — чёрной волной. Едва сумел всплыть и понял, что стоит в санблоке своего «номера», хватая ртом воздух — ни дать ни взять рыба — словно там, в доме у Кыси. Вадим поднял голову, встретился взглядом со своим отражением… и увидел, что она стоит за спиной. Тот облик, которым встретила его. Вадим стремительно обернулся — никого.