Читать книгу "Невинная грешница - Конни Мейсон"

Тони немного подумал, затем улыбка осветила его лицо, придавая ему мальчишеское выражение.

– После того, что мы с тобой пережили, думаю, я не смогу оставить тебя в покое. Боже мой, Аманда, я знаю, что тебя это затронуло не меньше!

– Послушай, Тони, – ответила девушка, не произнося слово «сэр», как будто это было для нее привычным. – Ты поступил нечестно по отношению ко мне, к моему положению, к моей неопытности. Ты вынудил меня ответить на свои искусные ласки. Ты мой хозяин, и я не смею тебе отказать.

– Моя дорогая, ты хотела меня и не отрицай это. С опущенными глазами Аманда неохотно признала, что он прав.

– – Что ты от меня хочешь? Что тебе сказать?

– Скажи, что хоть немного любишь меня, – подсказал он.

– Ты смеешься надо мной? Нет уж, спасибо. Я хотела тебя, пусть будет так. – И опять в ней проснулся бунтарский дух.

– Аманда, нам нужно поговорить, – сказал Тони, помогая ей сесть.

Аманда робко посмотрела на него.

– О чем нам говорить?

– О нас.

– «Нас» не существует.

– Как ты можешь говорить так после всего, что мы пережили?

– Это было не то, что ты чувствовал с Летти? Тони понял насмешку, но не смутился. Он знал, что Аманда была чем-то особенным, и не хотел терять ее. Она, по правде, принадлежала ему, но он хотел от нее большего. Он хотел искренности, верности и, черт возьми, ее любви. Он хотел, чтобы ни один мужчина не знал и не обладал ее нежным страстным телом. Он хотел, чтобы она принадлежала только ему. Как ему удастся сделать это, он еще не представлял; не представлял себе ее места в своей жизни. Но она будет его.

– Моя любовь, знаешь, что Летти меня устраивала. Само собой разумеется, ей хотелось бы большего, но этого никогда не будет.

Все это прозвучало для Аманды очень неожиданно. В голове у нее поплыло, она не могла понять, чего Тони хотел от нее. Ей показалось, что лучше всего – молчать.

Чувствуя ее холодность, Тони придвинулся к ней поближе, и она удобно устроилась на его руках.

– Расскажи мне о себе, Аманда. Я хочу все знать. Какая у тебя была жизнь в Англии? С трудом могу поверить в то, что ты была воровкой.

– Я не была воровкой! – горячо заявила девушка, бросая на Тони укоряющий взгляд.

– Ты забыла, что у меня твои документы. Там написано, что тебя приговорили за воровство.

– А что мне было делать? Моя мать умирала, ей нужны были лекарства. Денег у нас не было. Я не могла найти работу, совсем отчаялась. Я ... украла всего кусочек хлеба. Меня так глупо поймали. Ты когда-нибудь был в Ньюгейте? – всхлипнула она, назвав тюрьму, и в ее памяти всплыли все ужасные сцены, как будто все происходило вчера.

С жалостью смотрел Тони, как содрогаются от рыданий ее плечи. Могло ли быть на свете что-нибудь более ужасное для 16-ти летней девушки, чем оказаться в тюрьме среди подонков и дегенератов?

– Где был твой отец, когда все это произошло? – нежно спросил Тони.

– Умер. Умер, когда мне было 12 лет. После этого жизнь изменилась. Мать пробовала что-то сделать, но подорвала здоровье. Меня растили так, что я была абсолютно не способна зарабатывать деньги на жизнь. Нам пришлось переехать в трущобы, и когда кончилась еда и деньги.... – слезы опять потекли по прекрасному лицу.

Тони прижал ее сильнее с одним лишь желанием защитить ее.

– Так ужасно было в тюрьме, да?

Аманда молчала. Стоит ли ей рассказывать про констебля. Или пусть сам догадается, как ей удалось выжить? Напомнить ли ему о той ночи в гостинице, когда он лишил ее девственности?

– Не рассказывай, если это тебе причиняет боль, – сказал он. Ее бледность и молчание встревожили его. Как он мог быть таким глупым и задавать эти вопросы? Но его терзало непреодолимое желание знать все, абсолютно все о ее жизни до приезда в Ривер Эйдж. Возможно, в прошлом найдется нить, которая их связывала: он не мог избавиться от чувства, что где-то, когда-то они уже встречались.

Вдруг, путая слова, Аманда продолжила свой рассказ. Сначала она запиналась, а потом, когда увидела в глазах Тони понимание и сочувствие, стала говорить увереннее. Она описала свой ужас и отчаяние, когда оказалась в камере с распущенными полусумасшедшими женщинами. Память возвращалась к этому с ужасающей ясностью: она представила жестокость охранников, насилующих женщин каждую ночь.

– Хватит! Ради Бога, хватит! – воскликнул Тони, совершенно не готовый слушать о страданиях и несчастиях бедной девушки.

– Я бы задушил всех подонков, которые насиловали тебя, такого беззащитного несправедливо осужденного ребенка.

– Я была счастливее многих, Тони. Охранники не домогались меня.

– Но ты говорила...

– То, что я сказала – правда. Но у меня был ... защитник. Констебль. Он предложил защитить меня от охранников, их насилия, если я... Не в силах продолжать, девушка закрыла лицо руками, думая о том, как Тони будет сейчас ругаться на нее.

– Все в порядке, любовь моя, – нежно успокоил ее Тони. – Кто будет винить тебя в том, что ты выбрала из двух зол наименьшее? Но если бы я встретился с ним лицом к лицу, я бы убил его за то, что он лишил тебя девственности таким бессердечным образом.

Изумленная Аманда подняла глаза. Конечно, он думает, что констебль был ее первым мужчиной, рассудила она. Ведь Тони был слишком пьян, чтобы помнить о той испуганной девочке в гостинице. Она закусила губу и подавила в себе желание раскрыть свой секрет. «Все это в прошлом, – подумала она, а сейчас важно настоящее. И будущее тоже. Я уже и так рассказала ему больше, чем собиралась».

– Я отдалась ему, Тони, но я не могу заставить себя ненавидеть его. Особенно после того, как представлю, как сложилась бы моя судьба, если бы я попала к охранникам. Я бы скорее покончила с собой, чем пошла бы по рукам, так что, в каком-то смысле, он спас меня.

– Он был так добр с тобой, что даже сейчас вызывает у тебя жалость? – ревниво спросил Тони, и в его голосе появились резкие нотки укора.

– Ты не понимаешь, – упрямо сказала она, – он обещал мне ухаживать за матерью, а когда она умерла, заплатил за похороны. Тогда во мне уже все было мертво. Когда он спал со мной, я ничего не чувствовала. Чтобы он со мной ни делал – он делал с безжизненным телом, которое совсем не напоминает женщину, находившуюся в твоих объятиях лишь несколько минут назад. Со всей справедливостью могу сказать, что он был добр и ни разу не ударил меня. Я отплатила ему тем, что спала с ним.

В глазах Тони вспыхнули искры боли. Смеет ли он слушать дальше? Наверное, то, что она пережила в тюрьме, ни в какое сравнение не идет с тем, как обращались с ней голодные матросы на корабле. Путь из Англии был долгим. Ходило множество всяких слухов о том, что происходило с женщинами в таких путешествиях.