Читать книгу "Исполнение - Дмитрий Янтарный"

Тем не менее, бывшая фрейлина честно держала слово и не покидала пределов драконьего посольства. Ибо за свою недолгую карьеру фрейлины в этой стране изучить людскую расу она тоже успела «от» и «до». И прекрасно понимала, что сейчас, оставшись без своего покровителя, подвергает себя значительному риску. Но, всё же того, что случится, не могла предвидеть даже она. Когда служанка по её просьбе принесла на ночь лимонный напиток, который Фалкеста так любила, и бывшая фрейлина его выпила, почувствовала такую усталость, что даже не нашла в себе сил раздеться. И, упав на постель, мгновенно уснула.

Ну а проснулась она, как водится, в совсем другом месте и совсем при других обстоятельствах. Когда женщина попыталась прийти в себя, то обнаружила, что постель под ней совсем не такая мягкая, как в посольстве. А если быть точнее — под ней был мешок соломы, которая не колола тело только из-за прочности мешковины.

Но мешок соломы — это было всё, что она могла опознать. В помещении оказалось слишком мало света, чтобы разглядеть хоть что-нибудь. Всего лишь полоска выбивалась из-под двери, которая, разумеется, была заперта. Фалкеста принялась на ощупь изучать помещение, в котором она находится. Получалась комната шагов десять на десять. Потолок был низким: встав на цыпочки, бывшая фрейлина смогла достать до него руками. Не сомневаясь, что рано или поздно к ней придут, чтобы объяснить хоть что-то, Фалкеста принялась размышлять о том, что случилось.

В том, что это было похищение, сомневаться не приходилось. Удивляло другое: её умудрились выкрасть прямо из драконьего посольства. Невзирая на приказ Дитриха охранять её как себя. Но кто мог это сделать? Драконы ясно дали понять, что им на неё плевать, с какой стати им вздумалось бы сводить с ней счёты, которых не было и быть не могло? Или же… ход в посольство имел кто-то… кто-то достаточно могущественный, чтобы, увидев, что Дитрих временно покинул Столицу, попытаться до неё добраться. Но остаётся вопрос — зачем? Здесь о ней уже тридцать лет как все должны были забыть.

Впрочем, очень скоро бывшая фрейлина получила ответ на свой вопрос. Ибо спустя пару часов дверь в темницу — другого названия придумать этому помещению не выходило — отворилась, и в неё вошёл уже знакомый человек.

— Вернон? — Фалкеста, невзирая на малое количество света, узнала вошедшего, — какого чёрта? Что всё это значит?

— То, моя дорогая и значит, — нехорошо ухмыляясь, ответил чиновник, — невзирая на все предупреждения принца, с тобой всё-таки что-то случится. А если конкретно — то тебя застанут с уликами, которые неопровержимо будут свидетельствовать о том, что ты долгое время готовила свержение его величества Освальда Шестого, и в Тискулатус прибыла для того, чтобы осуществить задуманное. Прямого покушения на власть, моя дорогая, второй раз тебе уже не простят. Тебя казнят — и даже принц Дитрих ничего не сможет с этим поделать!

Закончив эту речь, мужчина с торжеством уставился на Фалкесту. С мстительным удовольствием, словно то, чего он очень долго ждал, наконец-то случилось. При этом его руки постоянно находились в движении: он сцеплял их, заламывал пальцы, сжимал в кулаки. Казалось, он едва сдерживается, чтобы не вцепиться своей пленнице в горло, и помогает утерпеть ему лишь мысль, всё можно сделать ещё лучше.

— Зато, — мягко продолжал Вернон, не дождавшись от Фалкесты никакой реплики, — драконий принц сможет поделать кое-что после твоей смерти. Ибо он, громогласно заявив, что после того, как с тобой что-то случится, закроет драконье посольство в Тискулатусе, несомненно, так и поступит. И тогда Тискулатус уже не будет таким желанным хранителем для чужих государственных денег.

— Как-то это слишком сложно, — фыркнула Фалкеста, вопреки серьёзности ситуации сохраняющая саркастическое хладнокровие, — для этого было бы достаточно просто убить меня — и всё. Зачем столько лишних шагов? Хотя да, понимаю, — с такой же серьёзностью в голосе кивнула она, — такие гниды, как вы, Вернон, задумывая подобные гадости, очень тщательно прорабатываете планы отступления. Вам ведь хочется прожить свою жизнь долго и счастливо, не ожидая каждый день, что вас может настигнуть взбешённый дракон. Да и о том, как вы предали свою страну, вряд ли захочется оповещать такое большое количество людей, не так ли?

— Заткнись! Заткнись, мразь! — проревел Вернон, мгновенно вышедший из себя, подскакивая к пленнице и отвешивая ей оглушительную оплеуху, — ты, удачливая шлюха, которая заварила всю эту проклятую кашу — и так же удачно свалившая отсюда ко всем чертям! Ты помнишь мою сестру Эшли? Помнишь, тварь?!

Следующую пощёчину Фалкеста восприняла стоически. Ибо уже начинала понимать, где сходятся концы с концами.

— Так за что мне любить эту страну, а?! За что?! — продолжал рычать чиновник, — за то, что она сделала мою сестру королевской подстилкой?! И сестра пошла на это, чтобы вытащить меня из треклятого детского приюта, которым заправляла эта сука Чёрная вдова! А потом — а что же было потом? Идеальное восстание, в которое было вложено неимоверное количество сил, стараний, души — а ты его бездарно запорола! И мало того — именно ты, проклятая тварь, именно ты сумела удрать отсюда! Именно тебя принц спас и вывел из столицы! А мою сестру, которая каждый день дарила ему своё тело, бросил подыхать! И умерла она — из-за тебя! Они все умерли из-за тебя!

Он замолчал, переводя дыхание. Фалкеста же спешно просчитывала варианты. Она понимала боль Вернона, ибо сама, особенно в первый год, не раз просыпалась в холодном поту от ночных кошмаров, где мёртвые друзья стояли перед ней и укоризненно смотрели. Но теперь у неё на драконьих островах остались муж и дочь. Теперь ей было что терять. Да даже если бы этот долг настиг её тридцать лет назад — она бы не смогла по нему расплатиться. Потому что прошлый принц Дитрих отдал свою свободу, чтобы сохранить ей жизнь. Бывшая фрейлина принялась лихорадочно соображать.

Если он так спокойно позволяет себе повышать голос — значит, они где-то очень далеко от людных мест, где-то, где их почти наверняка никто не услышит. Следовательно, звать на помощь бесполезно. Но где же это место? Явно не в казематах королевского дворца: Освальд ясно дал понять, что не заинтересован в ссоре с драконами, следовательно, он здесь точно замешан не был.

— Так что то, что ты говоришь, отчасти верно, — продолжал тем временем Вернон, уже взявший себя в руки, — действительно, гораздо проще было бы тебя просто убить. И, как ты понимаешь, даже взбешённый дракон на хвосте меня не так уж сильно смущает. Во всяком случае, покровители сумеют обеспечить мою безопасность. Но ты не просто умрёшь — ты умрёшь именно за то, в чём виновна. За то, за что по твоей вине умерла моя сестра. И, уж поверь мне, это обязательно произойдёт именно так.

— Но как ты выкрал меня из посольства? — только и нашлась что спросить Фалкеста, — им-то какой резон был тебе помогать?

— Ты что, моя дорогая, шутишь? — расхохотался Вернон, — а я уж думал, что годы жизни на Драконьем архипелаге должны были тебя чему-то научить. Неужели ты думаешь, что драконам нравится прислуживать людям, здесь, вдали от своего дома, от своих семей? Думаю, ответ на этот вопрос очевиден. И от них даже не требовалось никаких действий. Понадобилось всего лишь убедить их в том, что если они закроют глаза на пару незначительных вещей, то спустя некоторое время посольство получит повод закрыться без какого-либо риска для своей репутации. Видишь ли, в интересах моих покровителей вышвырнуть драконов из Тискулатуса, как ты уже догадалась. Но если можно устроить так, что они уберутся отсюда сами, да ещё и рады этому будут —, так почему нет? Работать чисто — это редкое умение, которое всегда ценится превыше всего.