Читать книгу "Путь к сердцу мужчины - Мария Жукова-Гладкова"

– Или на пульте охраны в милиции, – заявила Ксения.

– Если бы квартира была связана с пультом охраны, то милиция уже была бы здесь, – заметила я.

– Логично, – согласился Кирилл Петрович. – Депутат установил автономную систему защиты. Но должен же быть какой-то выход?!

– Черный ход, – вдруг ударила мне в голову мысль.

– Точно! – хлопнул себя ладонью по лбу Вова. – Как мы не сообразили?

– Объясните про черный ход, – попросил финн.

Я с радостью сделала это. Дом старый, дореволюционной постройки. Вероятно, здесь в царские времена жил или какой-то купец, или чиновник. Имелась комната прислуги. В советские времена тут, конечно, устроили коммуналку, но черный ход остался. Даже если здесь и сделали отдельные квартиры, то все равно входов было два: в одну квартиру – из бывшего парадного подъезда, в другую – с черного хода. Депутат, похоже, тут все перепланировал. Или не все, это сказать невозможно. Но интересующая нас дверь вполне может быть заставлена мебелью.

– Но может быть и заложена кирпичом, – заметил Кирилл Петрович.

– Современный кирпич разбить можно, – хохотнул Крокодил. – В особенности если его какие-нибудь гастарбайтеры клали. А депутат навряд ли нанимал дорогих строителей.

– Если за бюджетные деньги, то мог и дорогих, – заметила я.

– В любом случае надо смотреть, – заявил Вова.

– Вы хотите двигать мебель? – уточнил финн.

– А у тебя есть другие предложения? – посмотрел на него Кирилл Петрович. – Мужиков у нас много. Сейчас еще Ипполита с американцем подключим. Старика трогать не будем. Он пусть женщинам помогает вещи из шкафов вынимать.

– Зачем вынимать вещи из шкафов? – спросил Лассе.

– Да чтобы легче двигать было! – заорал Вова. – У вас в Финляндии что, с вещами мебель двигают?

– Всю мебель двигать не надо, – заявил Крокодил. – Только в предполагаемых местах расположения черного хода. Давайте думать, где он может быть.

– В противоположной от главного входа части квартиры, – как само собой разумеющееся, сказала я. – То есть в той комнате, где лежат трупы. В смысле, депутата и любовницы. В зале. Там ведь явно ломали стены.

– Ой, да еще ведь второго финна надо бы убрать в кладовку, – скривился Вова. – А вдруг нам в самом деле придется здесь ночевать? Лассе, пошли, поможешь. Твой ведь приятель.

– От этого труп не становится приятнее, – скаламбурил финн.

– Кстати, а почему ты оказался тут с Ксенией? – вдруг прищурился Кирилл Петрович. – Мы все сидели в кухне, а вы…

– Зачем ты спрашиваешь мужчину, с какой целью он оказался вдвоем с красивой женщиной? – засмеялся Вова.

– Я не об этом спрашиваю, – холодным тоном заявил Кирилл Петрович.

– Именно по той причине, которую ты имеешь в виду, или я думаю, что имеешь в виду, – невозмутимо ответил Лассе. – Я не мог оставить Ксению одну, а ей требовалось полежать. Ведь тех, кто остается в этой квартире один, убивают. И вообще, господа, вам не кажется, что важнее найти убийцу, а не искать черный ход?

– Ну, знаешь ли… – протянул Вова.

– Мотать отсюда надо – и не будут никого убивать, – взорвался Крокодил.

– Ты хочешь сказать, что меня тоже хотят убить? – Ксения повернулась к Лассе.

Он пожал плечами.

– Давайте все-таки искать выход, – сказала я. – Все вместе. Лучше, если мы покинем эту квартиру. Пусть убийцу ищет милиция. Или не ищет. Я хочу домой.

Кирилл Петрович первым тронулся из комнаты, но замер, услышав вопли из кухни, потом сорвался с места. Мы все последовали за ним, даже Ксения довольно резво вскочила с постели, на которой недавно изображала умирающую.

В кухне Ипполит храпел под столом, положив под голову мягкое сиденье, которое снял с одной из табуреток. Морской бой пока не вел. Иван Васильевич сидел, подперев голову рукой, и время от времени икал. Он явно был сильно пьян, объелся и соображал туго. Лен, Ник и Агриппина Аристарховна в ужасе тыкали пальцами в угол у холодильника.

Мы все уставились туда и не увидели ничего, кроме собачьих мисок, теперь пустых.

– Что случилось? – спросил Лассе.

– Кто-то из стены вышел? – хохотнул Кирилл Петрович. – Собачка приходила полакомиться, а в мисках пусто? Иван Васильевич, ты собачий корм ел?

– Вообще да, но не сегодня. Зачем, если тут столько еды?

– Вы в самом деле ели собачий корм? – поразилась Ксения.

– Ел, – кивнул Иван Васильевич и икнул. – На помойке с приятелем нашли половину упаковки и съели под пивко.

– Ты посоветуй в вашей тусовке провести очередную тематическую вечеринку, – с невозмутимым видом сказала я Ксении. – Пиво с собачьим кормом.

Вова загоготал.

– А надо будет как-нибудь попробовать, – сказал Крокодил. – Собаку ведь не обманешь, как человека. Она дрянь есть не будет. Мой Зырхан точно определяет, хорошая колбаса или плохая. А раз он корм жрет, значит, и нам можно.

– Человеческая еда закончится, перейдем все на собачий корм, – сказала я. – По крайней мере, его запасы тут внушительные.

– Дай, я попробую прямо сейчас, – заявил Крокодил и направился в угол кухни, где стоял огромный пакет, килограмм на двадцать, запустил туда руку и достал пригоршню.

Лен с грохотом опустилась на табуретку. Они с Ником в ужасе следили за Крокодилом, который собрался есть собачий корм. Тот же с невозмутимым видом засунул несколько сухариков в рот. Все молча следили за процессом пережевывания. Ник даже бронзового божка отвел от глаза.

– Нормально, – пришел к выводу Крокодил. – Поживем на этом корме. Вова, будешь? – он протянул пригоршню другу.

– Пока нет, – ответил Колобок.

– Еще кто-нибудь желает? – Крокодил обвел всех собравшихся взглядом. Никто не желал, и он бросил не съеденные сухарики назад в мешок, потом посмотрел на Ксению. – Пригласишь меня на тематическую вечеринку. Можешь в виде дегустатора. Не за бесплатно, конечно.

– И я пойду, – вставил Иван Васильевич и опять икнул.

– А мы видели домового, – прозвучал голос Агриппины Аристарховны.

– И поэтому кричали? – уточнил Лассе.

Старушка кивнула. Я посмотрела на прибалдевших Ника с Лен.

– Вы видели домового? – уточнила я у них.

– Мы видели… человечка, – сказала Лен. Ник кивнул.

– Садитесь. Я все расскажу, – сказал американец.

– Не садитесь, а присядьте, – поправил Вова и пояснил, что слово «сесть» имеет в России двойное значение, которое почему-то не преподают в американских университетах. Вова многозначительно посмотрел на Ника. Тот оставался невозмутим.

Мы все-таки расселились за столом, налили, поняли, что спиртное, принесенное из депутатского бара, закончилось, гонцы (Крокодил, Колобок и Кирилл Петрович) отправились за новой партией. Когда они вернулись и долили, начался допрос американцев и бывшей балерины.