Читать книгу "Вулкан любви - Патриция Райс"

– Девочки, сплетничать нехорошо, – напомнила Элис. – Так никто не возражает против ресторана?

Нам надо будет расставить столы в зале, так что хорошенько подумайте об этом.

– И где же мы будем принимать посетителей? – спросила Бернадетта, нахмурившись и оглядывая занятые комнаты.

– Посетителей? Каких посетителей? Толботт под угрозой увольнения приказал своим людям держаться от нас подальше. Откуда возьмутся посетители? – Саманта скривила лицо, распутывая очередную нитку.

– Ну, есть еще люди из каравана и другие вроде доктора Рэмси, которых он не может уволить. Да и остальные не станут гнушаться нормальной пищи. Они придут. – Элис ничуть не сомневалась в своих кулинарных способностях.

– Готова согласиться, только бы увидеть лицо Толботта, когда он сообразит, в чем дело! Самое ужасное заключается в том, что он не позволит мне нарушить условия пари, чтобы надеть брюки и отправиться на охоту. Где мы возьмем мясо? – Отложив корсаж, Саманта вопросительно уставилась на мать.

Элис Нили, очевидно, уже думала об этом.

– Мы будем платить тому, кто принесет мясо. Было бы славно, если бы мистер Толботт продал нам что-нибудь из своих запасов, но Брэдшоу уже предложил послать кого-нибудь вниз купить говядины, если я согласна готовить. На улице достаточно прохладно и до весны можно будет сохранять мясо замороженным. Нет, все у нас будет в порядке.

– Придется поднять цены. И попросить Доннера изготовить еще столы.

Саманта явно перестраховывалась, но ей хотелось отбросить всякие сомнения. Последние несколько недель Толботт был угрюм как никогда. Вернее, сварлив. Буквально при каждой встрече с ней он ворчал. Ладно бы из-за шелка и кружев, в которые с удовольствием наряжали ее мать и сестры, но она подозревала, что он бесился от бессилия – сделать все по-своему не выходило. В его драгоценном поселке было теперь семь женщин и четверо детей: четверо Нили, Джек, жена кузнеца, ее сестра и двое их детей, да вдобавок еще какая-то вдова из каравана и ее младший сын. Они решили снять комнату в отеле на целую зиму – вместо того, чтобы поискать дом в долине. Похоже, вдовушка предполагала выйти замуж за первого попавшегося, а не искать дом, но Толботт стоял насмерть и комнату не сдавал. Более того, он однажды довел вдову до истерики, вытолкав ее взашей, но мужчины пригрозили уйти, если он не позволит ей остаться.

Саманта бы даже посочувствовала Толботту, если бы не ее стойкая неприязнь к нему. Об отце Слоан до сих пор не заговаривал, не выказал он своей осведомленности и насчет долины. И он не уступал в выигранном пари, заставляя ее носить эти проклятые платья. Однажды, когда она лезла на дерево за котенком, подвязав юбку лентой, Толботт едва удержался от дурацкого смеха. Ничего, он еще пожалеет об этом!

Что ж, открыть ресторан – это было неплохое начало.

* * *

– Что они делают? – Слоан повернулся и пронзил своего верного помощника мрачным взглядом.

Под этим взглядом Джо подобало упасть замертво, но он спокойно высунулся в окно, поднял свой револьвер и куда-то прицелился.

– Открывают ресторан. Я уже получил персональное приглашение на открытие. Они обещали мне приготовить пирог из этих консервированных персиков, которые мисс Гарриет привезла на прошлой неделе.

– Они не могут открыть ресторан, – сказал Слоан бесстрастно. – Это моя собственность. Я не давал им разрешения открывать что-нибудь.

Джо пожал плечами и сунул револьвер в кобуру.

– Не вижу ничего плохого в том, чтобы поесть приличную пищу для разнообразия.

– Если бы я захотел хорошо питаться, я бы нанял повара! И вот еще что. Люди в основном рассчитывают на настоящий отель, где всегда после подъема в гору можно снять комнаты и отобедать в модном ресторане.

Слоан безостановочно мерил комнату шагами. Ему все надоело. Пора отправляться во Фриско и искать женщину. Надо что-то делать, пока он совсем не потерял голову. Он представил, как Саманта Нили разносит персиковый пирог, обслуживая рудокопов, и ему захотелось всех их мордами сунуть в этот пирог.

– Это и есть отель, – отозвался Джо коротко, садясь в деревянное кресло и забрасывая на постель ноги, обутые в сапоги. – Было время, здесь всегда останавливались люди, которые шли дальше, к серебряным рудникам. Ты мог бы сделать пропасть денег на этих идиотах, которые пришли сюда, чтобы забираться на вершины.

Слоан пулей вылетел из комнаты и двинулся в контору. У него были причины приехать сюда, в эту дикую Сьерру. У него были причины купить эту гору и держать ее в стороне от проторенных троп. У него были причины избегать людей. Он иногда даже забывал, почему еще продолжал жить, но помнил, черт бы их всех побрал, почему он здесь. Да потому, что испытывал отвращение к людям! К цивилизации. И особенно – к лживым, хитрым, притворяющимся женщинам.

Он вспомнил теперь, почему не выносил женщин. Они манипулировали всем и вся. Любым. Черт! Да каждым оказавшимся на их пути мужчиной! Больше Толботт не позволит собой манипулировать. Десять лет назад он дал себе зарок никогда больше не жить такой жизнью.

Несколько минут спустя он внезапно обнаружил, что зарядил кольт и взялся за винтовку. Его передернуло. Не требовалось арсенала, чтобы спугнуть отсюда нескольких женщин, но оружие не повредит, если на пути окажутся мужчины. Если срочно что-нибудь не предпринять, эта зима покажется невероятно долгой.

Выскочив на улицу, Слоан заметил праздничные фонари над входом в асиенду. Из окон тоже лился свет. Хотя под безжалостным солнцем запада ткань могла выгореть, женщины затянули окна темно-вишневым бархатом, как у себя на востоке. Это придало всему залу очень уютный вид, что он немедленно и отметил, шагнув внутрь. Но столы, тянувшиеся от одного конца комнаты до другого, за которыми сидели празднично настроенные люди, – это было что-то новенькое!

Людей было множество. Кое-кто занимал кушетки, расставленные вдоль стен. На столах сверкали настоящие фарфор и серебро, подсвечники. Некоторые столы были накрыты тонким полотном, другие – наскоро подрубленными кусками ткани, извлеченными из бездонного сундука сюрпризов, который Нили привезли с собой. Радостно суетящиеся здесь сестры, казалось, прихватили с собой все, что каждый из местных бросил где-то в прошлом.

Слоан еще переваривал эту мысль, когда в зал величаво вплыла Саманта с подносом в руках. Но не блюда на подносе привлекли его внимание. Поражало ее платье. Эти чертовы платья всегда его отвлекали. Никогда и ни в одном она не выглядела как полагается – возможно, потому, что сшиты они были не для нее. Но она всегда ухитрялась его удивлять – каждый раз новым и необычным способом. И на этот раз девушка, как всегда, заставила его изумиться.

На ней было такое же платье, что и на одной из сестер. Младшая в скромном синем мериносовом платье и собранном в сборки переднике выглядела прелестно. Подол же платья Саманты оказался короче на полфута, и Слоан прекрасно видел ее ножки и поношенные туфли. Он поймал себя на том, что пытается разглядеть мелькающие чулки и угадать, из какого они материала.