Читать книгу "Мятежники - Туи Сазерленд"

* * *

Снежинка всегда подозревала, что члены королевской семьи ледяных – все сплошь снобы, и сейчас, за время их пребывания во дворце её родителей, она в этом только убедилась.

Королева Алмаз разговаривала исключительно в высокомерном, снисходительном тоне, часто закатывала глаза, давая понять, как её удручает и разочаровывает невежество собеседника. Она без конца отпускала ехидные комментарии о состоянии дворца и давала указания, как бы его следовало улучшить. Она не позволила бы себе заговорить хоть с кем-то ниже Первого круга, и в невесты для своего сына из всех возможных вариантов выбрала Снежинку только потому, что считала её самой тихой.

(Это Снежинка знала наверняка, ведь королева сказала ей это прямо в лицо. «Ты умеешь держать рот на замке, – вслух рассуждала Алмаз, зажимая морду Снежинки когтями и осматривая её скулы. – Либо ты осознаёшь, что мне наплевать на твоё мнение, либо у тебя его просто нет, и это было бы предпочтительнее. Думаю, я смогу терпеть твоё присутствие во дворце, особенно если ты наплодишь таких же тихих отпрысков».)

Положа руку на сердце, Снежинка вообще не хотела жить в главном дворце ледяных, но выбора у неё не оставалось.

Единственный её визит туда прошёл в водовороте испытаний, соревнований и всё новых и новых проверок, которые должны были выявить, достойна ли она войти в Первый круг иерархии ледяных. Это приводило в бешенство, а особенно тот факт, что большинство испытаний – специально подстроенные, провокационные ловушки, расставленные королевой, чтобы оценить силу, самообладание и такт потенциальной невесты, а ещё – её умение остроумно отвечать на оскорбления.

Это как раз не являлось сильной стороной Снежинки. Ей прекрасно удавалось сохранять маску ледяного презрения, но вот слова, с помощью которых можно было бы поставить на место обидчика, пришли ей в голову слишком поздно – лишь ночью, когда она лежала на своей ледяной постели и кипела от злости.

По правде говоря, в таком состоянии она провела немало времени. Её немного удивляло, что королева Алмаз так и не разглядела ярость, бушующую у неё под чешуёй. Должно быть, всё-таки долгие годы работы над умением сохранять невозмутимое спокойствие дали свои плоды. Конечно, это ей вбили в голову родители, без конца повторявшие: «Заморозь свой гнев. Никто и никогда не должен его увидеть. Никому не интересны твои чувства. Ничто так не важно, как внешнее спокойствие и собранность».

Впрочем, Снежинка не знала, долго ли ей удастся так протянуть. Особенно со своим будущим мужем, принцем Арктиком – самым высокомерным, заносчивым, несносным, самовлюблённым, тупоголовым моржовьим отродьем, каких свет не видывал.

Он вёл себя так, будто она входила самое большее в седьмой круг, была обязана развлекать его, лишь только он заскучает, и будто в голове у неё вместо мозгов была пустота.

«Как я вообще могу выйти за него замуж? Неужели мне придётся каждый день, до конца жизни, видеть его САМОДОВОЛЬНУЮ НАПЫЩЕННУЮ МОРДУ? Как мне продержаться хоть месяц и не выцарапать его выпученные глаза?»

Это такая честь – войти в королевскую семью. Её родители были в неописуемом восторге: все их труды по её воспитанию окупились с лихвой. Какая слава ждёт её впереди! Её драконята могут унаследовать дар дракомантии! Её дочери окажутся первыми в очереди на престол!

«То есть первыми, кого пожелает убить их кошмарная бабка».

Но Снежинка не могла ослушаться родителей и королеву и изменить свою судьбу. Даже намекнуть, что ей совсем не по душе их планы на её жизнь. Она должна вежливо говорить с Арктиком и низко кланяться его матери; и, похоже, поклялась носить маску прекрасной дочери до конца своих дней.

«До конца своих дней. Пока мою замороженную голову не повесят на стене покойных членов королевской семьи и не сбросят моё тело в холодные воды океана. До конца своих дней просидеть запертой во дворце с Арктиком и Алмаз. Если только я не найду выход».

Она отступила от стены купола, продолжая следить за Арктиком после ухода этой шумной ночной. Снежинка заметила, как заблестели его глаза, когда он увидел Люту; и они всё ещё сияли. Он отогнал от себя Снежинку, свою забытую лунами невесту, как назойливого драконёнка, путавшегося под ногами. А затем – всего через пару мгновений – отдал Люте алмазную серьгу.

Серьгу. Из всей сопливой дребедени он выбрал именно серьгу. Так делают только герои очень, очень плохих любовных свитков.

«Он, наверно, думает, что это было невероятно романтично. НЕ ДЛЯ ТОЙ, тупица».

Сама она вряд ли приняла бы от него в подарок какую-либо драгоценность. Все остальные в племени считали дракомантию выдающимся и крайне важным даром, но у Снежинки драконы с подобными способностями не вызывали доверия.

– Ну и ну, – прошелестел голос, напомнивший хруст, который издают скользящие по льду тюлени. – До чего же интересная вышла беседа.

Снежинка обернулась и увидела приближающуюся к ней ледяную. Неизвестная дракониха была чуть старше Снежинки, явно не из этого дворца, но с ожерельем Первого круга на шее. Белая, с волнистыми узорами серо-голубых чешуек на крыльях, с движениями, выдававшими повадки уверенного в себе хищника.

Снежинка склонила голову в вежливом полупоклоне, прикидывая, в какой иерархической последовательности могут располагаться их имена на стене, и не следует ли ей поклониться ниже.

– Пожалуйста, примите мои извинения: я вас не помню, – сказала она. – Надеюсь, я не навлеку ужасный позор на свою семью.

Это была одна из заученных ещё в детстве фраз, которая выручала драконят и помогала выходить из любого неловкого положения.

– Нет, мы пока не встречались, – сказала неизвестная дракониха, ответным кивком давая понять, что её ранг выше. – Я Снежная Лиса.

«О», – подумала Снежинка. Племянница королевы Алмаз. Конечно, она уже слышала о единственной наследнице ледяного престола.

Снежная Лиса улыбнулась, и в её пасти блеснули крошечные драгоценные камни.

– Снежинка и Снежная Лиса – нам суждено стать или лучшими друзьями, или заклятыми врагами, не так ли? Чтобы избежать всякой путаницы, можете звать меня просто Лисой.

– Я согласна, но только если вы не станете сокращать моё имя до Инки, – сказала Снежинка, улыбнувшись в ответ.

Лиса рассмеялась.

– Конечно, нет, – ответила она. – Поймать в свои когти принца Арктика мог только умный и ловкий дракон. – Она невинно приподняла брови, не сводя тёмно-синих глаз с оставшихся в зале ночных.

– Могу заверить, что единственный ловкий дракон, вовлечённый в этот план, – это королева, – ответила Снежинка, пропуская мимо ушей скрытый смысл слов Лисы. – Моей заслуги тут нет.

– Так, значит, большая любовь с прекрасным принцем сама упала тебе в когти? – хитро спросила Лиса. – Похоже, ты самый счастливый дракон во всём Ледяном королевстве.

– Мне несказанно повезло, – согласилась Снежинка, придавая своему тону едва уловимую нотку сарказма. – Он такой… обаятельный.