Читать книгу "Месть Тьмы. Кровь за кровь - Сергей Тармашев"

Народ Орков не живёт в Главном Стане постоянно. Каждый Род имеет в нём свой дом, по обыкновению весьма большой, просторный и вместительный. Родовые семьи сопровождают табуны лошадей и бизонов, разведением которых занимаются, и потому большую часть времени проживают в походных станах, передвинуть которые с места на место не суть утомительная задача. Семьи, выращивающие овощи и питательные травы, тоже перемещаются от поля к полю по мере того, как тот или иной кусок земли находится под паром. Те, кто взращивает рощи и заготавливает лес, живут в пригодных для этого участках степи, от города весьма далёких. Даже ремесленники, мастерские которых сосредоточены внутри Главного Стана, часто покидают его, ибо им требуется добыть ресурсы или собрать падающий с небес Звёздный Металл.

Поэтому в Главный Стан семьи приезжают отдохнуть от трудовых деяний, посетить мастерские или торговую площадь, обратиться к шаману, вождю или принять участие в празднестве… И на празднество, готовящееся в честь возвращения лавин из знойных песков Ратхаш, приехали очень многие. Трырд шёл по родному дому и молча склонялся над каждым мёртвым телом. Он бережно закрывал глаза младшим братьям, аккуратно поправлял платьица крохам-сестрёнкам, с уважением складывал на груди руки мудрым старцам. В доме не оказалось ни одного взрослого мужчины, но женщины Рода съехались сюда с детишками в ожидании возвращения своих возлюбленных из доблестного похода, и Трырд нашёл их всех. Покинув родовой дом, он сел на коня и замер.

– Трырд Стремительный Выпад, – негромко окликнул его кто-то из воинов, и могучий Орк понял, что вот уже двести ударов сердца смотрит куда-то в пустоту, не делая ничего. – Эльвирлар просил нас поговорить с лавинами.

– Езжайте к своим домам, братья… – Трырд тяжёлым кивком стряхнул с себя оцепенение. – Я сам поговорю с вождями.

Могучие Орки разъехались, и он тронул коня рукой. Притихший скакун, непонимающе взирающий на обилие трупов, коему не предшествовала жаркая битва, неторопливо потопал по превратившейся в кладбище улице, с подозрением втягивая воздух скрытыми за доспешными прорезями носовыми пазухами.

Тихое детское хныканье, донёсшееся откуда-то слева, Трырд Стремительный Выпад принял поначалу за слуховую галлюцинацию, вызванную жутким горем. Он даже не обернулся на звук, и взгляд его, безучастно скользящий по телам умерших Орков, продолжил отрешённо блуждать. Однако хныканье повторилось вновь, и Трырд остановил коня, изумлённо оглядываясь. Где-то в оставшемся позади доме негромко плакал младенец. Совсем негромко и не требовательно, но плач его не был наваждением. Могучий воин соскочил с коня и бросился туда, откуда доносился звук, на бегу торопясь сориентироваться, где же именно находится дитя.

Он вбежал в нужный дом, двери которого были распахнуты настежь, подобно остальным, и рванулся вверх по широкой каменной лестнице. Это жилище ему знакомо, тут проживает славный оркский Род, с умелыми бойцами которого ему не раз приходилось сходиться в тяжёлых поединках в те лета, когда он проходил клановые испытания на вступление в Небесную Тысячу. Но сейчас в большом строении не было мужчин, и взору его открылась ужасающе знакомая картина детских и женских трупов, лежащих всюду.

Детское хныканье привело его в одну из спален, и закованный в мощные доспехи Трырд сходу вышиб закрытую дверь. Толстая дверная плита с жалобным хрустом разлетелась в куски, и могучий Орк замер, обшаривая глазами помещение. Женский труп, закрывающий собою детскую колыбельку, он узнал сразу. Это Мрирта, жена Крорга Тяжёлая Рука, его давнишнего приятеля, с коим они ещё мальчишками постигали азы боя на хрардарах на своих первых занятиях. Детское хныканье доносилось из недр колыбели, и Трырд поспешил снять с нее тело умершей матери, аккуратно уложив подле. В колыбельке обнаружился совсем крохотный младенец от силы пары недель от роду, облачённый в пеленки жёлтого цвета, сообщающего о женском поле ребёнка.

Голова младенца, разглядывающего громадного воина совершенно огромными детскими глазёнками, была наскоро перевязана праздничными лентами, плотно прилегающими к макушке. Между лентами и нежной детской кожицей, на которой едва просматривались крохотные пепельные волосики, была воткнута изящная заколка ручной работы, увенчанная крупным бриллиантом. Искусно огранённый драгоценный камень мягко светился изнутри несильным белым свечением, перепутать волшебство которого с любым иным было совершенно невозможно. Жизнь младенца защищал артефакт, сотворённый Белым Магом, и артефакт сей, вне всякого сомнения, являлся сугубо женским, работая только при контакте с шевелюрой носительницы. Мать младенца знала об этом, и потому попыталась сделать всё, дабы заколка надёжно прилегала к волосикам младенца, коих не сразу заметно даже пристальным взглядом. Если сей редкостный артефакт выйдет из зацепления с волосом девочки, мор убьёт её.

Трырд Стремительный Выпад очень осторожно коснулся обвивающих голову младенца лент, убеждаясь, что они достаточно плотно удерживают заколку, и с великой аккуратностью вынул младенца из колыбели. Осторожно ступая, он выбрался из дома, столь же осторожно уселся на коня и пустил скакуна шагом, дабы избежать лишней тряски. Можно попробовать прижать ладонью заколку к детской голове, но вдруг из-за нажима металл заколки соскользнет с её волосиков… их там всего ничего.

Добравшись до южных ворот, Трырд увидел нескольких бойцов своего отряда, с мрачной решительностью вращающих рычаги поворотного механизма, ответственного за открытие ворот. Увидев его ношу, воины удивлённо замерли на краткий миг и принялись за дело с утроенной скоростью. Мощные ворота начали распахиваться, и Трырд устремился наружу, едва просвет меж ними оказался достаточно широк.

Степь, прилегающая к крепостной стене Главного Стана, была пуста на расстоянии в пятьдесят размахов. Сразу за незримой границей находилось великое множество оркских воинов и их скакунов, ещё дальше тянулись россыпи шатров, перемежающихся с растянувшимися на земле табунами вьючных лошадей. Живое море бурлило, готовясь к военному походу, отчего в воздухе стоял негромкий тяжёлый гул. Увидев распахивающиеся ворота Главного Стана, клыкастые исполины умолкли, и над степью повисла тишина, прерываемая редкими криками парящих в небесах когтекрылов.

– Мы приветствуем наших братьев из Небесной Тысячи, Трырд Стремительный Выпад, – мрачно изрёк вождь клана Острого Клыка, выходя навстречу Трырду, только что осадившему коня. – Что говорят Эльфы? Когда мы сможем войти в Главный Стан, дабы в последний раз увидеть наших жён и детей?

Вождь увидел младенца в его руках и отпрянул:

– Она жива! Чья это дочь? Сколько ещё выживших в Главном Стане?

– Больше никого, – Трырд бережно прижимал к себе младенца. – Её защитил артефакт Белого Мага, который мать вложила ей в волосы, пожертвовав собой. Это дочь Мрирты и Крорга Тяжёлая Рука. Здесь ли он?

– Крорг Тяжёлая Рука ушёл с передовым отрядом, жаждущим мести, к авлийскому пограничному форту, откуда к нам пришёл мор, – вождь обернулся к кому-то из молодых воинов: – Беги к шатрам, найди его родичей, если кто-то остался.

Молодой воин убежал, и вождь указал Трырду на уходящие в степь шатры: