Читать книгу "Железный Дровосек из Страны Оз - Лаймен Фрэнк Баум"

Волшебные силы, ко мне на подмогу,

Попробуйте выпрямить гнутую ногу,

Сделайте так, чтоб Воин ходил,

А вас сердечно благодарил.

Когда она отвела руки и продолжила кружиться в танце, Капитан Штурм одобрительно крякнул, и все увидели, что он стоит стройный как тополь, а нога сделалась прямая, как и прежде.

Железный Дровосек, не отводя глаз, следил за прелестной Многоцветной и, когда она исцелила его железного собрата, не выдержал и попросил:

— Пожалуйста, выпрями мое туловище. Цветка, а то я какой-то калека несчастный.

Многоцветка легко коснулась его помятого бока и пропела:

Попал в переделку Ник-Дровосек.

Неужта помятым он будет навек?

Волшебные силы, колдуйте над ним,

Чтоб сделался снова друг наш прямым.

— Великолепно! — воскликнул император Мигунов, когда его кривобокость исчезла без следа. — Может, твоя магия и не всемогуща, — добавил он, — но с железом она управляется отлично. Огромное спасибо, дорогая Многоцветка!

— Траву! Траву! — взывал между тем Страшила. — Косите скорее траву!

— Вот именно! — воскликнул Бут. — Капитан, чего же ты медлишь?

Тот принялся усиленно махать мечом, как косой, и вскоре накосил достаточно травы, чтобы набить Страшилу. За эту работу взялись Бут и Многоцветка, но по неопытности они набили Страшилу неравномерно. Трава гораздо тяжелее соломы, и на руках и ногах Страшилы появились утолщения, а на спине и вовсе вырос горб. Бут рассмеялся и сказал, что теперь Страшила очень похож на верблюда. Когда Страшиле прикрепили голову, друзья осведомились о его самочувствии.

— Ощущаю какую-то непривычную тяжесть, — весело отозвался Страшила. — Но не беда. Как-нибудь доберусь до ближайшей копны соломы, и тогда все станет на свои места. Только, чур, уговор: не смеяться надо мной, а то я начну стесняться своей наружности и буду раскаиваться, что пошел на такую жертву.

Отряд снова двинулся в путь. Поскольку Страшила брел не без труда. Бут взял его под одну руку, Железный Дровосек под другую, и они повели своего друга вперед.

Многоцветка, как и прежде, веселой порхающей походкой возглавляла процессию. Ее необычное поведение никого не раздражало: все относились к дочери Радуги как к лучику солнца. От ее присутствия делалось легче на душе.

20. В ГОСТЯХ У ПРОФЕССОРА СВИНА

Друзья успели убедиться, что Страна Жевунов полна сюрпризов, и хотя гора Жевунья медленно, но верно приближалась, до нее было еще порядочно идти. Друзья понимали, что им предстоит еще немало разных неожиданностей.

К вечеру друзья оказались в лощине, где стоял одинокий домик, окруженный садом. Вокруг раскинулось поле пшеницы. Когда они увидели этот домик, то сильно удивились. Они и не думали, что в этих местах кто-то живет.

— Какой маленький домик! — воскликнул Бут. — Кто же его обитатели?

— Надо подойти, постучать в дверь, и все станет ясно, — отозвался Железный Дровосек. — А вдруг там живет Нимми Эми?

— Разве Нимми Эми — лилипутка? — удивился Бут.

— Почему лилипутка? Она такая же, как все.

— Тогда она не живет в этом доме, — сказал Бут.

— Давайте подойдем поближе и все узнаем, — сказал Страшила. — Кажется, за домом я вижу копну соломы.

Так и порешили. Домик и впрямь оказался крошечным. Бут постучал в дверь — она была ему примерно по пояс, — но никто не отозвался. Он снова постучал, но в доме царило полное молчание.

— Из трубы идет дым, — сообщила Многоцветка, которая успела весело пробежать по огороду, где росли капуста, репа, морковь, свекла и другие овощи.

— Значит, в доме кто-то живет, — сказал Бут и снова постучал.

Вдруг окошко отворилось, и из него выглянула странная голова — розовая, покрытая щетиной, с длинным рылом и маленькими глазками. Уши скрывались под голубым чепцом, который был тесемками завязан под подбородком.

— Это же свинья! — изумленно воскликнул Бут.

— К вашему сведению, я Хрюшка Свин, жена профессора Свина, и это наш дом, — сообщила голова в окне. — А вам что угодно?

— А каких наук профессор ваш муж? — полюбопытствовал Бут.

— Он профессор капустологии и кукурузологии. Он очень знаменит в округе и снискал бы мировую славу, если бы поехал за границу, — сказала миссис Свин голосом, в котором горделивые нотки смешивались с раздражением. — Должна предупредить вас, незнакомцы, что у профессора зубы острые, как иголки, и каждое утро он специально оттачивает их. Поэтому если вы мясники, то лучше убирайтесь подобру-поздорову. Мой муж страшен в гневе.

— Мы никакие не мясники, — поспешил успокоить ее Железный Дровосек.

— А зачем же у вас топор? И почему у второго железного человека в руках меч?

— Это оружие, которым мы защищаем себя и наших друзей от врагов, — объяснил император Мигунов, а Бут добавил:

— Не пугайтесь нас, миссис Свин, мы мирные странники. Железные люди и Страшила вообще ничего не едят, а Многоцветка питается росой. Что касается меня, то я, признаться, сильно проголодался, но в вашем огороде достаточно всякой еды. И я не прочь немного подкрепиться…

В окне теперь показался и профессор Свин. Вид у него был напуганный, несмотря на уверения Бута. На голове у него была остроконечная шляпа, как носят Жевуны, а на глазах большие очки. Он выглядывал из-за спины жены и, присмотревшись к путешественникам, сказал:

— Мой ум подсказывает мне, что вы и впрямь странники, а не мясники. У мясников есть причины опасаться встреч со мной, но вы можете ничего не бояться. Мы не готовы пригласить вас в наш дом — он слишком мал, но мальчик пусть угощается всем, что растет в нашем огороде, — морковкой, репой и прочими овощами. Устраивайтесь в огороде и ночуйте там, но утром, пожалуйста, уходите. Мы тихие создания и не любим шумного общества.

— А нельзя ли мне воспользоваться вашей соломой? — осведомился Страшила. — Мне надо заново себя набить.

— Пожалуйста, — сказал профессор Свин. — Солома к вашим услугам.

— Для свиней они ведут себя прилично, — заметил Бут, когда компания направилась к стогу. А вот некоторые люди порой держаться по-свински.

— Хорошо, что они не пригласили нас в дом, — сказал Капитан Штурм. — Я человек не гордый, но общаться со свиньями — это уж слишком!

Страшила мечтал избавиться от травы: за время ходьбы она свалялась и осела, и он сделался толстым и приземистым и был весь в буграх.

— Ко многому можно привыкнуть, — сказал он, — но все-таки мужчина должен выглядеть помужски, а это возможно, лишь когда ты набит соломой, а не травой, даже если она высохла. С тех пор как этот Гиппожираф слопал всю мою солому, я прямо-таки сам не свой.