Читать книгу "Магия горит - Илона Эндрюс"

Кэрран взял добавку и подал мне. Я потянулась за ней, он коснулся меня пальцами и немного помедлил. На серой радужке заплясали золотистые искры, губы разомкнулись, обнажив полоску зубов.

Я схватила суп и отодвинулась подальше. Кэрран улыбнулся уголком рта – я его определенно развлекала. Как представитель ордена, я рассчитывала на другую реакцию.

– Почему ты меня спас?

Он пожал плечами.

– Я снял трубку, услышал, как в истерике бился ребенок. Она прорыдала, мол, ты умираешь, она осталась одна, и за ней идет нежить. И я подумал, что скучный вечер может закончиться весьма любопытно.

Чушь собачья. Он пришел из-за Джули. Среди оборотней чудовищно высока детская смертность: половина младенцев рождаются мертвыми, еще четверть убивают в пубертате, потому они становятся люпусами. Как и его собратья, Кэрран дорожил детьми и ненавидел вампиров. Возможно, он надеялся на двойную выгоду: спасти малышку и насолить Племени.

– Откуда Джули узнала номер?

– Думаю, нажала кнопку «Повторный вызов». Умная девочка. А теперь рассказывай, во что ввязалась.

Он не спрашивал, но я сделала вид, что все было именно так.

– Нет.

– Нет?

– Нет.

Кэрран скрестил руки на груди. Стальные бицепсы вздулись. Я отчетливо вспомнила, как он поднимал меня этими руками с пола – за горло.

– Знаешь, что мне в тебе нравится? У тебя начисто отсутствует здравый смысл. Сидишь у меня дома, с трудом держишь ложку и говоришь мне «нет». Ты бы и смерть за усы подергала, если бы сумела до них добраться.

Вообще-то смерть была в пределах досягаемости… Если вытянуть ногу, я смогу ее пнуть.

– Спрашиваю последний раз: какого черта ты натворила?

Смысла в сражении не было. Джули не сможет устоять перед Дереком. Выложит ему все, что знает, а волчонок позже рапортует вожаку. Но будь я проклята, если позволю себя запугать!

– Я вернула Стае карты, которые утекли у вас сквозь пальцы, и что взамен? Приносишь меня сюда против моей воли, допрашиваешь и угрожаешь расправой. То-то в ордене удивятся, когда узнают, что Стая похитила их представителя!

– Конечно, – задумчиво кивнул он. – Только кто же им об этом сообщит?

Хороший вопрос… Если он меня прикончит, тело никогда не найдут. Вряд ли орден озаботится тщательным расследованием. Спишут на безумие из-за Вспышки.

– Пожалуй, нужно просто надрать тебе зад и смыться отсюда. – Я залихватски допила остатки бульона прямо из миски, наплевав на приличия.

Зря я это брякнула!

– Помечтай.

– Ты ведь не дал мне отыграться. Я могла бы победить. – Наверное, и лучше было помалкивать. – Где ванная?

Кэрран кивнул на две двери слева от него.

Я выпуталась из простыней. Мне очень нужно в ванную! Оставался вопрос: сумею ли я удержаться на ногах…

Он улыбнулся.

– И что смешного?

– У тебя бантик на трусиках.

Я посмотрела вниз. На мне была короткая майка – с чужого плеча – и собственные голубые трусы с узкой полоской белого кружева по кромке и маленьким бантиком.

Могла бы и проверить, не голая ли, прежде чем откидывать покрывало!

– Чем тебе не нравится бантик?

– Ничем, – ухмыльнулся Кэрран. – Думал, у тебя там колючая проволока. Или стальная цепь.

Ишь, какой остряк!

– Я уверена в своей силе, чтобы носить белье с бантиками. И вообще они удобные и мягкие!

– Не сомневаюсь… – почти промурлыкал Кэрран.

Я сглотнула. Итак, оставалось либо лезть обратно под одеяло, либо топать в ванную, а потом – назад. Но поскольку описаться я не жаждала, предпочла второй вариант.

– Ты не против отвернуться?

– И не надейся.

Я попыталась подняться. Казалось, все под контролем, но стоило перенести вес на ноги, комната вдруг завалилась набок. Кэрран меня подхватил. Обнял за спину, и от его прикосновения по коже забегали мурашки. О нет…

– Помощь нужна, крутышка?

– Я в порядке, спасибо.

И я оттолкнула его руку. Он отпустил не сразу, давая понять, что может до смешного легко удержать меня силой. Я стиснула зубы. Наслаждайся, пока есть возможность. Скоро я оклемаюсь.

Успешно сохраняя вертикальное положение, я направилась к ближайшей двери.

– Там чулан, – сообщил Царь Зверей.

Да за что мне это все!

Я внесла в курс изменения, успешно добралась до цели и только там выдохнула. Наконец-то…

– Ты как, жива? – окликнул Кэрран. – Подержать тебя за руку?

Я заперла дверь, а он рассмеялся. Ублюдок!

К счастью, в ванной нашелся банный халат, и вновь пред очами вожака я предстала уже с бо́льшим достоинством. Царь вздернул бровь, однако промолчал.

Я забралась в постель и прижала к себе «Погибель». Пока я прохлаждалась, кто-то унес суп. А ведь в последней чашке оставалось еще на донышке!

За окном царила темнота.

– Который сейчас час?

– Раннее утро. Ты пробыла в отключке шесть часов, – Кэрран пригвоздил меня тяжелым взором: – Чего ты хочешь?

– В каком смысле? – недоуменно моргнула я.

Медленно, четко артикулируя, словно я была туговата на ухо или имела трудности с пониманием, он сказал:

– Ты вернула карты. Чего ты хочешь взамен?

Так и запечатала бы его рот кулаком!

– Кое-кто из Стаи обратился ко мне за помощью. Если расскажу, обещаешь не наказывать причастных?

– Обещать не могу – ведь я не в курсе, о чем идет речь. Но в любом случае ты обязана все объяснить. У меня разыгралось любопытство, а в неведении я оставаться не люблю.

– Ага. И ты устроишь кровавую баню.

– Как мне надоел твой длинный язык!

Под кожей Кэррана сместились кости. Ноздри раздвинулись, челюсти увеличились, а верхняя губа обнажила огромные клыки. Я уставилась прямо в лицо настоящему ужасу, жуткому сочетанию человека и льва.

Если можно назвать львом создание, в звериной ипостаси весящее свыше трехсот фунтов. Глаза Кэррана – как и всегда – не изменились, корпус, руки, ноги, даже голова тоже остались человеческими.

У оборотней три формы: животное, человек и химера. Они могли перекидываться в любую из трех, но всегда в итоге менялись до конца. Чтобы поддерживать форму химеры, большинству приходилось напрягаться, а уж способность говорить в таком виде была великим достижением. Но изменять лишь одну часть тела, не затронув остальное, умел только Кэрран.

Как правило, я спокойно воспринимала его полуобличье. Оно даже было пропорциональным, тогда как многие перевертыши жаловались, что челюсти становятся слишком крупными и не смыкаются. Но обычно лицо Царя покрывал серый мех. Вид растянутой как барабан человеческой кожи вызывал рвотные позывы.