Читать книгу "Книжный вор - Маркус Зузак"

Жар был еще настолько силен, что согревал Лизель, когда она встала у подножия зольной груды. Потянулась — и руку укусило, но на второй попытке она постаралась и сделала все как надо, быстро. Ухватила ближайшую из книг. Та была горячая, но еще и мокрая, обгоревшая лишь по краям, а в остальном невредимая.

Синяя.

Обложка на ощупь была словно сплетена из сотен туго натянутых и прижатых прессом нитей. В нити впечатаны красные буквы. Единственное слово, которое Лизель успела прочесть, было «…плеч». На остальное времени не было, к тому же возникла новая сложность. Дым.

От обложки шел дым, когда Лизель, перекидывая книгу из руки в руку, поспешила прочь. Голова опущена, и с каждым длинным шагом болезненная красота нервов становилась все убийственнее. Четырнадцать шагов и тут — голос.

Он воздвигся за ее спиной.

— Эй!

Тут Лизель едва не бросилась назад и не швырнула книгу в кострище — но не смогла. Единственным доступным ей движением остался поворот.

— Тут кое-что не сгорело! — Один из уборщиков. Он смотрел не на девочку, скорее — на людей у ратуши.

— Ну зажги еще раз! — донесся ответ. — И проследи, чтобы сгорело!

— Кажется, сырое!

— Езус, Мария и Йозеф, мне что, все делать самому?

Лизель миновал стук шагов. То был бургомистр — в черном пальто поверх фашистской формы. Он не заметил девочку, которая стояла совершенно неподвижно чуть ли не рядом.

* * * ВИДЕНИЕ * * *

Статуя книжной воришки, установленная во дворе…

Большая редкость, вам не кажется, чтобы статуя появилась прежде, чем ее герой стал знаменит?

Отлегло.

Восторг оттого, что тебя не замечают!

Книга, похоже, немного остыла, и можно сунуть ее под форму. У груди поначалу книга была приятной и теплой. Но Лизель зашагала дальше, и книга снова стала накаляться.

К тому времени, как Лизель вернулась к Папе и Вольфгангу Эделю, книга уже начала ее жечь. Казалось, вот-вот вспыхнет.

Оба мужчины смотрели на девочку.

Лизель улыбнулась.

В тот миг, когда улыбка облетела с ее губ, Лизель почувствовала еще что-то. Или, вернее, кого-то. Ошибки быть не могло — за ней наблюдали. Чужое внимание опутало Лизель, и подозрение ее подтвердилось, когда девочка набралась храбрости обернуться на тени возле ратуши. В стороне от сборища силуэтов стоял еще один, отодвинутый на несколько метров, и Лизель осознала две вещи.

* * * НЕСКОЛЬКО МАЛЕНЬКИХ ФРАГМЕНТОВ ОСОЗНАНИЯ * * *

1. Принадлежность тени и

2. Факт, что тень видела все

Руки тени были в карманах пальто.

У нее были пушистые волосы.

Если бы у нее было лицо, оно бы отражало страдание.

— Gottverdammt, — сказала Лизель себе под нос. — Проклятье!

* * *

— Мы идем?

Только что, в секунды мертвящей опасности, Папа распрощался с Вольфгангом Эделем и был готов вести Лизель домой.

— Идем, — ответила она.

Они двинулись прочь с места преступления, а книга уже по-настоящему и неслабо припекала Лизель. «Пожатие плеч» прижалось к ее ребрам.

Когда они миновали опасные тени у ратуши, книжная воришка поморщилась.

— Что-то не так? — спросил Папа.

— Ничего.

И все несколько вещей очевидно были не так:

Из-за воротника у Лизель поднимался дымок.

Вокруг шеи проступило ожерелье пота.

Книга под форменной блузой въедалась в нее.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

«МОЯ БОРЬБА»
с участием:
пути домой — сломанной женщины — борца — хитреца — свойств лета — арийской лавочницы — храпуньи — двух ловкачей — и возмездия в форме леденцовой смеси

ПУТЬ ДОМОЙ

«Майн кампф».

Книга, написанная самим фюрером.

Это была третья важная книга, добравшаяся до Лизель Мемингер, хотя этой книги Лизель не крала. Книга эта объявилась на Химмель-штрассе, 33, примерно через час после того, как Лизель, проснувшись от своего непременного кошмара, снова погрузилась в сон.

Кто-то может сказать: это чудо, что у Лизель вообще появилась эта книга.

Путешествие этой книги началось, когда Лизель с Папой возвращались домой вечером после костра.

Они прошли где-то полдороги до Химмель-штрассе, и тут Лизель не выдержала. Согнулась пополам и вынула дымящуюся книгу, позволив ей растерянно прыгать из ладони в ладонь.

Когда книга немного остыла, они оба секунду-другую смотрели на нее, ожидая слов.

Папа:

— Ну и что это за чертовщина?

Он протянул руку и сгреб «Пожатие плеч». Никаких объяснений не требовалось. Ясно было, что Лизель стащила книгу из костра. Книга была горячая и сырая, синяя и красная — такая разная, растерянная, — и Ганс Хуберман раскрыл ее. На страницах тридцать восемь и тридцать девять.

— Еще одна?

Лизель потерла бок.

Именно.

Еще одна.

— Похоже, — предположил Папа, — мне больше не придется обменивать самокрутки, а? Ты успеваешь воровать эти книги быстрее, чем я — покупать.

Лизель в сравнении с Папой молчала. Возможно, тут она впервые осознала, что преступление говорит само за себя. Неопровержимо.

Папа рассматривал заглавие, видимо гадая, какого рода опасность могла таить эта книга для умов и душ немецкого народа. Затем вернул книгу Лизель. Что-то случилось.

— Езус, Мария и Йозеф. — Каждое слово усыхало по краям. Откалываясь, придавало вид следующему.

Преступница не могла дальше терпеть:

— Что, Пап? Что такое?

— Ну конечно.

Как и большинство людей, застигнутых озарением, Ганс Хуберман стоял в некоем оцепенении. Следующие слова он либо выкрикнет, либо они так и не выкарабкаются из губ. Или, что вероятнее, станут повторением последнего сказанного лишь парой секунд ранее.

— Ну конечно.

На сей раз голос Папы был вроде кулака, только что грохнувшего по столу.

Ганс Хуберман что-то увидел. Быстро повел глазами от одного конца к другому, как на скачках, только оно было слишком высоко и далеко, и Лизель не разглядела. Она взмолилась:

— Пап, ну ладно тебе, что такое? — Она заволновалась, не расскажет ли Папа про книгу Маме. Как бывает с людьми, в тот миг Лизель занимало только это. — Ты расскажешь?