Читать книгу "Виртуальные связи - Татьяна Веденская"

– Не думаю, что это хорошая идея. Я, может, больничный возьму. Наверное, я вообще простыл. Потом тендер этот, надо рассылать запросы. А у меня голова чугунная, так и хочется упасть лицом в клавиатуру и заснуть. Или на дачу.

– Ну, совсем расклеился. Пошли, пропарим тебя как следует. Вышибем все микробы. Ну, чего тут киснуть? А больничный – плохая идея. И так Рыба хвостом бьет, злится. Зачем будить в нем демонов?

– Слушай, а ты понимаешь, насколько глупо и пошло выглядишь в юбке такой длины? – поинтересовался он с невинным видом.

Полина вскочила, побелела от ярости и вылетела из кабинета. Но это ничего не меняло. После окончания еще одного бессмысленного рабочего дня они сидели в ее машине и ехали в эту ее сауну, она болтала о какой-то ерунде, о взаимопонимании, о глобальном потеплении, о распродажах, а он молча слушал этот бред и думал о том, что на самом деле было бы здорово уехать на Машкину дачу и напиться там до безумия. Но это нереально. И потом, у Машки на даче не ловит Интернет. А Интернет ему сейчас был в общем-то нужен.

Скажи, SistemError, за что женщины любят мужчин? Чего они от них ждут на самом деле? Ведь мужики – сволочи. Практически поголовно. Причем, заметь, сволочи трусливые, лживые и слабые. За что же их любить?

* * *

– Ты понимаешь, что это ведь неправильно, когда во благо сохранения одного животного убивают целую кучу других? Читала о том, как птицефабрики выращивают птиц?

– Нет, честно говоря, не читала.

– Ужасно. Просто волосы дыбом встают.

– Я смотрела фильм, называется «99 франков». Хороший, кстати, фильм. Там есть такой момент, показывают всякие ужасы про животных на фермах. Но там больше про рекламу. Это же тоже кошмар. Вот так соберешься худеть, а из ящика тебе: «Ешь, ешь, покупай. Больше, больше…» Я ненавижу наше телевидение.

– Реклама – это ерунда. Задумайся, сколько животных съедает одна даже собака!

– Как съедает?

– В виде кормов. Или мяса.

– Ну… да, в общем.

– Получается, людоедство.

– Куроедство или там коровоедство. Но если и так, что же делать? Люди все равно всех съедят.

– В одном только собачьем корме содержится столько продуктов переработки после убийства животных. Я тебе дам ссылку на один портал, там все написано. Мы с Бьянкой после этого портала есть мясо больше просто не смогли. И собаки у нас – вегетарианцы.

– А разве такое бывает?

– А почему нет? Современный мир предлагает все, что только можно, чтобы избежать убийства. Кстати, вступай в группу «В Контакте». Забей «Группа защиты собак», и мы тоже там. Мы теперь решили даже от молока отказаться.

– Здорово. – Я кивала, с некоторым смутным удивлением оглядываясь вокруг. Я сидела в квартире Ленки Симагиной, которую знала с детства, но не узнавала и, главное, ничего не понимала. Квартира была трехкомнатная, с большим холлом между тремя дверьми, с раздельным санузлом, просторной кухней – мы сотни раз играли в этой квартире, в этом холле, а на этой кухне Ленкина мама поила нас чаем и кормила блинчиками. Мама у Ленки была мировая, молчаливая, правда, немного усталая и чрезмерно худая. После того как Ленкин папа ушел к кому-то, о ком никогда не говорили, мама совсем осунулась и почти перестала улыбаться. Впрочем, блинчики пекла, чай заваривала с какими-то травами. Мы общались до самого последнего момента, пока Ленка не уехала в Новосибирск, к мужу, и не пропала. Я пыталась как-то найти ее в «Одноклассниках». Там, как ни крути, можно найти всех и каждого. Но не Ленку. Она как в воду канула. А потом и я уехала, мы с Лешкой стали жить вместе. Так теряют людей, но эта женщина, которая стояла около серебристого холодильника, с резкими чертами лица, длинными руками и странными разговорами, не была вполне моей Ленкой Симагиной, которую я так любила.

– Ну, а ты как поживаешь? Чем занимаешься? Не фотографируешь?

– Ой, что ты! – усмехнулась я и махнула рукой.

Только Ленка и могла вспомнить об этом моем увлечении детства. Мы с ней вообще много чем увлекались, но, говоря по правде, увлекалась всегда она, а я только вяло тащилась следом, как привязанная на веревку корова. Куда поведут, туда и ползу, перебирая копыта. Кружок рисования – конечно. Лепка – не вопрос. Секция акварели или поделок из кожи? Естессно! Ленка была гениальная, я была больше для мебели. Но фотографировать любила. Бегала лет в пятнадцать со «Сменой», перещелкала всех дворовых галок.

– Так что? Офис, компьютер, социальные гарантии? – ухмыльнулась Ленка, и в ее ухмылке сквозило такое презрение, не злое, но откровенное и исчерпывающее, что мне стало не по себе.

– Ну… в визовом центре. Бумажки печатаю. В общем, да. Офис, компьютер.

– Замужем? – коротко поинтересовалась Ленка.

– Как бы да, – вздохнула я, подумав, что с моей ситуацией слово «замужем» применимо лишь отчасти. Я своего мужа лично, не спящего и не пьяного, видела, наверное, только на Новый год. Да и то трезвым он перестал быть в рекордные сроки и Новый год встретил уже спящим. С другой стороны, я все чаще провожу с мужем время в Сети, но там-то мы вовсе и не женаты. И чем лучше я узнаю его там, тем меньше понимаю того человека, который приходит в мою реальную жизнь обычно поздно по вечерам, хмуро бросает мне пару слов и утыкается в компьютер. Этот, реальный, мятый и уставший, у которого на меня никогда нет времени, смотрит на меня исподлобья, изменяет мне и пахнет чужими духами. Другой, виртуальный, чьи аккаунты я знаю на десятке сайтов и порталов, скучает по мне, пытается со мной флиртовать, пишет о своих проблемах. Второй однозначно нравится мне больше.

– Как бы да? – подняла бровь Ленка.

Тут в просвете кухонной, очень странной, изрезанной и местами распиленной двери появилась голова молодой и весьма симпатичной девушки, которую я уже мельком видела, когда входила в квартиру.

– Чего? – недовольно подняла голову Ленка.

– Лаурочка, а что твоя гостья скажет, если я все же покормлю Кузю? Мальчик не ел с самого утра. Он весь извелся.

– Ну, пусть поест, – согласилась Ленка, а мне оставалось только еще сильнее подобрать под себя ноги и молиться Богу, чтобы новоиспеченный вегетарианец лабрадор Кузя не передумал и не съел меня вместо своего соевого корма. И еще задаваться вопросом, почему это Ленка Симагина – Лаура? Такая творческая кличка? Или псевдоним?

– Как бы да, а как бы нет. Мне муж изменяет. Он мне сам сказал, правда, он не знал, что это – я. А я не могу от него уйти. Бабы – дуры, – быстро пробормотала я.

Мне было необходимо поделиться с кем-то. Олеська – да, можно было бы все рассказать и ей. Но она была слишком близко, слишком рядом с Алексеем и всей моей реальной жизнью. Я рассказала Ленке обо всем. О М@стере_д_д, о той ночи, когда потеряла свое честное имя и совесть, о чем, кстати, как ни странно, так и не пожалела в итоге. Как-то не было времени. Мы все так заврались и столь беспечно бросались собственными телами, что не было необходимости придавать слишком большое значение отдельно взятому половому акту. Подумаешь, делов-то! Так что я рассказала. И о том, что странное унылое оцепенение иногда хватает меня за горло, и тогда не хочется ни кофе, ни яичницы-глазуньи. И о том, как мы с Алексеем можем провести целый выходной молча, глядя в разные стороны.