Читать книгу "Столп огненный - Кен Фоллетт"

По дороге в Тайн он ненадолго заглянул в Кингсбридж и присоединился к группе путников, направлявшихся в Лондон. Был двенадцатый день Рождества, во дворе таверны «Колокол» давали праздничную пьесу, и путники решили посмотреть представление, а в дорогу выйти следующим утром.

Ролло хватило всего минуты, чтобы счесть эту дрянную пьесу неимоверно вульгарной. В тот миг, когда толпа зрителей разразилась особенно громким гоготом, он перехватил взгляд невысокой женщины средних лет. Женщина смотрела на него так, словно пыталась вспомнить, где видела раньше.

Ролло был уверен, что сам никогда прежде ее не встречал и не знал, кто она такая, но ему совершенно не понравилось, как она хмурит лоб, будто перебирая в памяти картины из своей прошлой жизни. Он натянул на голову колпак плаща, отвернулся и двинулся прочь.

На рыночной площади он остановился, глядя на западный фасад собора. Сложись все иначе, подумал он с горечью, я мог бы стать епископом.

Ролло вошел в собор. При протестантах храм сделался скучным, унылым, тоскливым местом. Изваяниям святых и ангелов в каменных нишах поотрубали головы оголтелые борцы с идолопоклонством. Настенные росписи едва угадывались под тонким слоем свеженанесенной побелки. Как ни удивительно, еретики-протестанты пощадили многоцветные витражи – наверное, потому, что замена стекол обошлась бы в кругленькую сумму. Впрочем, в тусклый зимний день витражи сверкали совсем не так ярко, как летом.

Я бы все здесь изменил, думал Ролло, я бы дал людям веру с яркими красками, пышными облачениями и драгоценными камнями. Кому нужно это паскудное унылое протестантство? От сожалений о несбывшемся даже заболел живот, словно по телу вдруг разлилась желчь.

В раме было пусто. Должно быть, все священники отправились смотреть пьесу. Обернувшись, Ролло внезапно заметил в дальнем конце нефа ту самую невысокую женщину, что так пристально глядела на него во дворе таверны. Когда их взгляды снова встретились, женщина заговорила с ним по-французски, и ее голос гулко раскатился под сводами собора, точно глас судьбы.

– C’est bien toi, Jean Langlais? – спросила она. – Это и вправду ты, Жан Ланглэ?

Ролло отвернулся, скрывая растерянность. Не может быть! Его опознали, опознали как Ланглэ! Похоже, эта глазастая стерва не знакома с Ролло Фицджеральдом, но ее быстро просветят, тут и сомневаться нечего. А еще она вот-вот назовет его Ланглэ при том, кто знает его как Ролло, – при том же Неде Уилларде, – и тогда с ним будет покончено.

От нее нужно отделаться.

Ролло поспешно свернул в южный пролет. Боковая дверь в стене вела, это он хорошо помнил, в монастырскую галерею. Он дернул ручку, но дверь не открылась. Должно быть, ее заделали, когда Альфо Уиллард – снова эти Уилларды, чтоб им пусто было! – перестроил монастырь в крытый рынок.

По нефу простучали шаги. Наверняка эта женщина хочет рассмотреть его лицо, чтобы удостовериться в своих подозрениях. Ну уж нет, этого он не допустит.

Ролло побежал по проходу, высматривая путь к отступлению, надеясь ускользнуть из собора и скрыться в городе прежде, чем назойливая глазастая стерва его как следует разглядит. В южном трансепте, у основания могучей колокольни, отыскалась дверца в стене. Ролло подумал, что за нею может скрываться выход на крытый рынок, но, когда распахнул дверь, увидел перед собой винтовую лестницу, уводившую куда-то наверх. Мгновенно приняв решение, он шмыгнул внутрь, притворил дверь за собой и стал подниматься по ступеням.

Он рассчитывал, что лестница выведет на галерею, тянувшуюся по всей длине южного придела, но ступени все не кончались, и Ролло сообразил, что выбора у него нет: нужно лезть выше, тем более что внизу слышалась знакомая поступь.

Ролло тяжело дышал. Ему исполнилось пятьдесят три, и подниматься по лестницам сейчас было куда труднее, чем когда-то в молодости. Правда, женщина, что гналась за ним, по виду не намного моложе.

Кто она такая? И откуда она его знает?

По всей видимости, француженка. Она обратилась к нему со словом «toi», а не «vous»; это означало, либо что они с ней знакомы близко – а такого быть не могло, – либо что она сочла его не заслуживающим уважительного «вы». Выходит, она видела его – то ли в Париже, то ли в Дуэ.

Француженка в Кингсбридже? Почти наверняка переселенка из гугенотов. Тут живут Форнероны, но они вроде из Лилля, а в том городе Ролло никогда не бывал.

С другой стороны, Нед Уиллард женился на француженке.

Вот, вполне возможно, кто эта женщина, карабкающаяся по ступеням следом за ним. Как ее зовут? Кажется, Сильви.

Ролло все ждал, что вот-вот за очередным витком лестницы откроется проход, ведущий куда-то в глубь толстых стен, но лестница тянулась и тянулась, словно в дурном сне.

Наконец, почти бездыханный и валящийся с ног от изнеможения, он очутился перед низкой деревянной дверью, в которую уперлись ступени. Ролло распахнул дверь, и в лицо ему ударил холодный ветер. Он пригнул голову, чтобы не удариться о косяк, и шагнул наружу, а дверь с треском захлопнулась. Ролло очутился на узкой галерее главной башни, над самым средокрестием. Лишь ограда высотой по колено отделяла его от пропасти глубиной в добрые сотни футов. Он посмотрел на крышу хоров далеко внизу. Слева виднелось кладбище, справа торчал четырехугольник старого монастыря, ныне служивший крытым рынком. За спиной, невидимая за шпилем, раскинулась рыночная площадь.

Ветер яростно рвал полы плаща.

Проход огибал подножие шпиля. Выше, на конце шпиля, виднелся каменный ангел, казавшийся снизу фигурой человеческого роста. Ролло поспешно двинулся вперед, надеясь отыскать другую лестницу. Обойдя шпиль наполовину, от не удержался от взгляда на рыночную площадь, сейчас почти пустынную: такое ощущение, что едва ли не весь город сошелся в «Колокол» на эту треклятую пьесу.

Другого пути вниз не было. А когда Ролло закончил обходить шпиль, женщина, шедшая за ним, выступила из дверного проема.

Ветер швырнул волосы ей в лицо. Она откинула локоны со лба и посмотрела Ролло в глаза.

– Это вы, – сказала она по-английски. – Вы – тот самый священник, которого я видела с Пьером Оманом. Я должна была удостовериться.

– А вы – жена Уилларда?

– Он много лет искал Жана Ланглэ. Что вы делаете в Кингсбридже?

Догадка Ролло оказалась верной: женщина ничего не знала о Ролло Фицджеральде. В Англии их пути никогда не пересекались.

Вплоть до сегодняшнего дня. Но теперь ей известна его тайна. Его арестуют, будут пытать и повесят за измену.

Вдруг Ролло понял, что существует простой выход.

Он шагнул к женщине.

– Глупышка, – проговорил он почти ласково. – Вы не понимаете, какой опасности себя подвергаете.

– Я вас не боюсь. – В следующий миг она метнулась ему навстречу.

Ее ногти оцарапали ему лицо. Ролло вскрикнул и попятился. А женщина – вот зараза! – все не унималась.