Читать книгу "Крейсер I ранга "Рюрик" (1889-1904) - Рафаил Мельников"

Обширный театр, чреватая военными конф- ‘ ликтами дальневосточная политика европейских держав требовали от кораблей напряженной дипломатической службы в качестве стационеров в главнейших портах Китая, Кореи, Японии и в роли посыльных и разъездных кораблей. Все это затрудняло боевую подготовку кораблей и их совместные маневры, учения и стрельбы в составе эскадры: обычно такое удавалось лишь во время специально планировавшегося летнего сбора крупных кораблей во Владивостоке.

Длительные и интенсивные плавания вызывали хроническую перегрузку техники, а недостаток средств и ограниченное число кораблей, давно уже пришедшие в противоречие с размахом поставленных перед флотом задач, заставляли до последнего предела откладывать профилактические и ремонтные работы, что влекло за собой преждевременное изнашивание механизмов и вооружения кораблей. Да и ремонт при слабой оснащенности и недостатке квалифицированных кадров часто затягивался и высокого качества не гарантировал.

Эта неутешительная картина усугублялась шаткостью дальневосточной политики царизма, колебавшейся между традиционно дружескими и союзническими отношениями с Китаем и неоколониалистическими устремлениями, к которым начинали склоняться при дворе. В результате давно уже ожидавшие ремонта корабли вынуждены были отправляться в сомнительные экспедиции, не приносившие пользы, а подчас и вредившие государственным интересам России.

Таким, например, был поход в Чифу в апреле 1896 г., когда на рейде этого порта собрались броненосец “Император Николай I” (под флагом младшего флагмана контр-адмирала Г.П. Чухнина), крейсера “Рюрик” и “Дмитрий Донской” и канонерские лодки “Бобр”, “Гремящий” и “Манджур”. К ним вскоре присоединился крейсер “Память Азова” с прибывшим из Сеула начальником эскадры контр-адмиралом Е.И.

Алексеевым. По замыслу русского посланника в Пекине графа А.П. Кассини приход в Чифу помимо задач совместной боевой учебы имел целью “помочь” китайскому правительству (так оно и вышло) решить вопрос о выделении участка земли для русской пароходной компании Шевелева.

В мае эскадра собралась во Владивостоке, в августе провела в бухте Славянка (залив Славянский) двухстороннее маневрирование и “примернобоевую стрельбу”, а после маневров в сентябре отправилась в очередной обход корейских портов – борьба с японским проникновением в Корею требовала постоянного наблюдения за обстановкой на побережье. В октябре эскадра была в Чемульпо, а затем перешла в Нагасаки.

Крейсер I ранга “Рюрик”.

(Сведения о корабле, опубликованные в английском справочнике “JANE'S FIGHTING SHIPS". 1900)

9 января 1897 г. “Рюрик”, плававший все это время с эскадрой, поднял флаг начальника эскадры и совместно с крейсером “Адмирал Корнилов” вышел из Нагасаки в Гонконг, откуда адмирал Е.И. Алексеев отправился на “Рюрике” в Амой (“Адмирал Корнилов” пошел в Манилу), потом в Шанхай и после двухмесячного плавания вернулся в Нагасаки. Здесь в течение десяти дней проходили большие маневры японского флота, а Е.И. Алексеев в это время провел вполне его удовлетворивший инспекторский смотр кораблей эскадры. “Как корабельная служба, так и обучение и боевая подготовка команд, равно порядок и чистота на судах эскадры находятся в надлежащем порядке”, – докладывал Е.И. Алексеев генерал-адмиралу великому князю Алексею Александровичу.

20 апреля “Рюрик” под флагом начальника эскадры в сопровождении “Забияки” отправился изучать (на предмет пригодности для базирования флота) бухту Лонг-Рич в корейских шхерах, остальные корабли совершали обход корейского побережья.

Деятельность русских инструкторов в корейской армии, обучение ее по русским уставам с выполнением команд на русском языке, ведение русским советником при короле едва ли не всех вопросов обороны вызвали недовольство не только Японии, но и европейских держав. Под их влиянием Государственный совет в Сеуле предложил королю отклонить подготовленное соглашение об увеличении числа русских инструкторов. Этот акт и заставил начальника эскадры, не ожидая даже приглашения русского посланника, отправить эскадру к берегам Кореи. В Нагасаки для наблюдения за японским флотом оставили канонерку “Кореец”.

Лично изучив обстановку в Сеуле и подготовив ряд предложений по предотвращению японского проникновения в Корею, начальник эскадры 3 мая вышел на “Рюрике” из Чемульпо в порт Шестакова (Синьпко). Собравшуюся здесь эскадру “Рюрик” повел в залив Посьета (рейд Паллада) для изучения его оборонительных возможностей.

Вернувшись 11 мая во Владивосток, корабли приступили к ремонтным работам, которые, как и прежде, чрезвычайно затянулись. Дважды – в шоне и июле – эскадра перемещалась для учений и эволюции в залив Славянка, откуда корабли поочередно выходили в море для ночной артиллерийской стрельбы и стрельбы минами на ходу.

Как оказалось, “Рюрик” при выстреле даже одного из четырех 203-мм орудий окутывался таким плотным облаком дыма (от зарядов черного пороха), что приходилось прекращать стрельбу из всех остальных орудий. Тем самым, докладывал наблюдавший эту стрельбу начальник эскадры, теряло смысл вооружение новейшего крейсера скорострельными орудиями с патронами бездымного пороха. Надо было или применить к 203-мм орудиям бездымный порох, или заменить их. Удивило адмирала и то, что такой современный корабль, как “Рюрик”, был вооружен устарелыми минными аппаратами, стрелять из которых можно лишь при скорости не более 10 уз. Их, конечно, тоже следовало заменить новыми аппаратами совкового типа.

29 октября 1897 г. эскадра снова отправилась для обхода корейских портов: новый ее начальник, контр-адмирал Ф.В. Дубасов хотел решить оставленную его предшественником задачу – выбрать для флота новую незамерзающую базу. После обстоятельного изучения и всесторонней оценки каждой из возможных баз Ф.В. Дубасов пришел к выводу, что для обеспечения русских интересов в Тихом океане и для противодействия вторжению Японии в Корею в качестве базы русского флота в Тихом океане безоговорочно должен быть признан порт Мозампо (Масан). Только он, расположенный на территории дружественной Кореи и имеющий прямое сухопутное сообщение с Россией, может обеспечить действительную свободу выхода в океан.

Со всей категоричностью, основываясь на новых многочисленных фактах упорного проникновения Японии в Корею, адмирал предсказывал неотвратимость войны с этой державой, ослепленной стремлением стать властелином всего Востока. Но база в Мозампо не была создана. Вместо нее царское правительство, отказавшись от борьбы с японским проникновением в Корею, неожиданно переориентировалось на Порт-Артур. Была развернута бурная дипломатическая деятельность, завершившаяся соглашением от 15 марта 1898 г. (и дополнительным протоколом от 28 апреля) об аренде Россией Квантунского полуострова с портами Порт- Артур и Талиенван сроком на 25 лет.

Корабельная церковь “Рюрика” перед праздником