Читать книгу "Как далеко ты сможешь пройти? - Джон Маклин"

— Серебряная медаль — это выдающееся достижение. Поначалу Джон будет разочарован, но он здравомыслящий человек и со временем поймет, что это колоссальный успех.

Она произносила эти слова, но на самом деле думала: «Да уж, ничего хорошего в этом нет. Совсем ничего». И была права.

Сразу после финиша мне нужно было спешить в помещение для тестов на допинг, поэтому я смог без особого труда избежать встречи с журналистами. Сначала мне предложили сдать анализ мочи, а потом взяли кровь. После завершения тестов меня направили в пресс-центр, чтобы ответить на вопросы. Раз за разом я просто уступал слово Кэтрин. Завоеванное серебро привело ее в полный восторг. Я был не в силах разделить ее энтузиазм. Дело было не столько в том, что я не завоевал золотую медаль, о которой так сильно мечтал. Второе место, занятое лишь потому, что мне не хватило до золота меньше секунды, стало последней главой моей карьеры. Кэтрин пойдет дальше, подыщет себе другого партнера, и у нее еще будут шансы завоевать золото в Лондоне или в Рио. Но не у меня. Это был мой финальный аккорд — моя последняя попытка.

После пресс-конференции мы с Амандой смогли, наконец, снова оказаться вместе. Я забрал свои вещи из Олимпийской деревни и направился прямиком в ее номер в гостинице. Мы уже заказали там один из бальных залов для праздничного банкета. Теперь мне совсем не хотелось веселиться, но я знал, что у меня нет выбора. Как только мы переступили порог гостиничного номера, я вытащил серебряную медаль из кармана и долгим взглядом посмотрел на нее.

— Что я теперь должен с ней сделать? — сказал я таким тоном, как будто держал в руке квитанцию на штраф за превышение скорости.

Я швырнул медаль в угол, совершенно серьезно собираясь оставить ее лежать там. В тот момент я еще не отошел от запала гонки, и это серебро воплощало в себе всю горечь моего поражения.

— Перестань себя мучить, Джон, — успокаивающе сказала Аманда. — Это серебряная медаль. Выдающееся достижение.

Тебе нужно собраться. Дело не только в тебе. Кэт на седьмом небе от счастья — так же, как все, кто проделал долгий путь сюда ради тебя. Все твои друзья и родственники вместе с друзьями и родственниками Кэт ждут тебя внизу. У тебя еще будет время над всем этим поразмыслить, но только не сейчас. Так что возьми себя в руки и пошли вниз.

У меня не было сил спорить. Я переоделся и выехал на коляске из номера. Аманда обернулась, бросила на меня оценивающий взгляд и сказала:

— Ты же знаешь, что не можешь поехать вниз без нее. Все горят желанием ее увидеть.

Я вернулся за медалью, нацепил ее на шею и, не проронив ни звука, последовал за Амандой.

Когда мы спустились вниз, вечеринка была в полном разгаре. Шампанское лилось рекой. Все вокруг пожимали мне руку, обнимали и улыбались. «Отличная работа, Джон», — говорили они мне один за другим. Лишь самые близкие мне люди знали, насколько глубоко я был разочарован. По ходу праздника я немного расслабился. В какой-то момент мне пришлось выступить с маленькой речью. Я взял микрофон и поблагодарил всех за то, что они приехали в Китай поддержать нас.

— Кэт, ты была великолепным партнером. О лучшем я не мог даже мечтать. Ты отлично поработала сегодня. Знаю, что мы оба немного разочарованы, но серебро — это тоже выдающееся достижение.

Последние слова были неискренними. Серебро означало, что я проиграл самую важную гонку в своей жизни.

После вечеринки я на пару минут вернулся в номер. Там я снова попытался избавиться от медали, но Аманда даже слышать об этом не хотела. Многим из наших друзей хотелось выбраться на воздух, осмотреть город и пройтись по злачным местам. Я неохотно взял медаль с собой. Когда мы с Амандой забирались в такси, водитель повернулся ко мне и на ломаном английском произнес:

— Паралимпийса?

— Да, — ответил я.

Он просиял радостной улыбкой:

— Ты одерзать победа?

— Я получил серебро, — сказал я с энтузиазмом человека, сидящего в очереди к зубному врачу.

Но воодушевления таксиста с избытком хватило на нас обоих.

— Показы мне, показы! — попросил он. Я передал ему медаль.

— О-о-о-о, — протянул он с благоговением и почтением. С этого момента он обращался со мной, как с королевской особой. Такого же внимания я удостаивался во всех ресторанах и барах, которые мы посетили за несколько следующих дней. Серебряная медаль казалась людям невероятным достижением и, по крайней мере, в эти дни я чувствовал себя с ней вполне комфортно.

Однако, когда пришла пора покидать Пекин и лететь домой, мое разочарование неудачной попыткой завоевать золото вернулось, причем с новой силой. Медаль была заперта в сейфе гостиничного номера, и я подумывал ее там оставить.

— Что я буду теперь с ней делать? — сказал я Аманде. — Я приехал сюда и боролся не за нее. Зачем увозить ее домой?

— Ты не оставишь ее здесь, — твердо ответила Аманда — Если когда-нибудь у нас будут дети, они захотят ее увидеть. Это часть твоего наследства. Или, если за следующие несколько месяцев ты решишь, что она тебе действительно не нужна, мы можем поместить ее в рамку вместе с твоей фотографией и отдать в Королевскую больницу Северного побережья в Сиднее, чтобы она воодушевляла пациентов спинального отделения. Все видят в ней потрясающее достижение. Я знаю, что ты разочарован, но если сейчас ты ее выбросишь, то потом разочаруешься еще сильнее.

— Но… — промямлил я.

— Мы увозим ее домой, — отрезала Аманда. Так мы и сделали.

Однако я все же привез из Китая свое золото. По пути домой мы остановились в Шанхае, где забрали изготовленное для меня обручальное кольцо — разумеется, золотое. А серебряную медаль я храню до сих пор. Она лежит в сейфе у меня дома. В каком-то смысле мы с этим серебром помогаем друг другу расти. Несколько раз я получал истинное удовольствие, когда в школах и на конференциях пускал эту медаль по кругу, чтобы все могли подержать ее в руках. Сегодня я точно знаю, что эта медаль олицетворяет выдающееся достижение и что ценность владения ею из года в год возрастает. Не жалею ли я, что она не золотая? Подойдите к квортербеку любой команды, проигравшей Суперкубок, и спросите, не жалеет ли он, что не стал победителем в том матче. Ответ всегда будет одним и тем же.

9. Поворотный момент

Все остаточное разочарование, привезенное мною из Пекина, испарилось без следа 17 января 2009 года, когда Аманда в сопровождении своего отца шла к алтарю. Волынщик в клетчатом килте исполнял гимн «О, Благодать». Мне невероятно повезло в том, что эта женщина согласилась стать моей женой. Ее усыпанное золотыми блестками платье сверкало. «Это золото, которого я ждал сорок два года» — думалось мне, пока я смотрел, как она ко мне приближалась. Она остановилась рядом со мной, и мы взялись за руки. У всех присутствующих на глаза навернулись слезы, когда соло-вокалист пропел любовную песню маори Pokarekare Ana[7]. (Маори — коренные обитатели Новой Зеландии, где Аманда родилась и выросла.) Мы обменялись клятвами, которые написали собственноручно. Меня охватила волна светлой радости, когда священник сказал: «Я провозглашаю вас мужем и женой». Впервые в жизни я испытал состояние полного, совершенного счастья. Позднее, во время свадебного торжества мой отец исполнил песню Стиви Уандера For Once in My Life[8]. Джонно, Дэвид Найт и брат Аманды Кэлвин произнесли приветственные речи. И наконец, мы с Амандой вышли на танцплощадку и закружились в вальсе, впервые как муж и жена.