Читать книгу "Пламя невинности - Бренда Джойс"

Если Джон Баррингтон не отправит ее домой, он станет что-то делать с ней этой своей… палкой. И все будет гораздо, гораздо страшнее, чем то, что сделал Шавез. Она с трудом подавила стон отчаяния. Почему бы жениху не отправить ее к отцу? Почему?

Миранда закрыла глаза. Ее переполняло чувство безысходности. Ей не к кому обратиться за советом — рядом не было никого, кто помог бы ей приготовиться к браку с совершенно незнакомым человеком, диким техасцем. Некого спросить… некого… некого…

Девушка почувствовала, что из ее глаз снова готовы политься слезы, все те же вечные слезы.

— О, почему я не могу вернуться домой? — шептала она. — Почему?

Она не знала, где Брэг, и не слышала, как он подошел, пока не почувствовала на плече сильную теплую руку.

— Хватит плакать, — недовольно сказал рейнджер.

— Я хочу домой, — всхлипнув, произнесла девушка, борясь с желанием разрыдаться.

Он погладил ее плечо через одеяло, но она не повернулась к нему.

— Я знаю, — наконец сказал Брэг. — Мне очень жаль.

— Я ненавижу Техас, — рыдала Миранда, поддавшись таки страху и отчаянию.

— Пожалуйста, не плачьте.

Дерек не скрывал своего огорчения. Он не знал, что делать. Малышка была такой хрупкой, такой юной, такой беззащитной. До этого ему не приходилось видеть женских слез. Его мать, индианка, никогда не плакала, не пролила ни слезинки, даже когда отец сильно прибил ее за какую-то провинность. Его покойная жена тоже никогда не плакала, по крайней мере при нем. Даже когда он нашел ее в публичном доме, куда ее продали команчи, и даже из-за их сына… Но почему-то сейчас Брэг был не прочь заплакать вместе с Мирандой. Глубоко похороненная, трагедия его жизни переполняла его, грозя вылиться наружу.

Он никогда не плакал. Хотя мужчины-апачи оплакивали умерших, белый отец Брэга сказал ему, совсем еще маленькому, что слезы — это женская слабость, что он не вынесет слез своего сына. Однажды в детстве Брэгу было очень больно, но он сумел удержать себя в руках, и этот урок запомнился надолго. Подростком он считал отца почти богом, возвышавшимся над остальными людьми.

Брэг беспомощно стоял на коленях рядом с Мирандой, нежно придерживая ее плечо.

— Вы не одни, Миранда. Я с вами.

— Матап умерла, — рыдала она. — Тетя Элизабет умерла. Papa меня ненавидит. Мои сестры во Франции. Я должна выйти замуж за человека, который и смотреть на меня не захочет после… после…

— Джон не такой, — сдержанно возразил Брэг успокаивающим тоном. Он чувствовал неловкость из-за совсем неподобающего мужчине чувства сострадания и боролся с желанием обнять ее. — И вы всегда можете на меня рассчитывать, Миранда, всегда.

Она повернулась к нему, села и вытерла слезы. Их лица оказались почти на одном уровне, колени соприкасались. Брэг легонько похлопал ее по плечу. Она смотрела на него так доверчиво, что это его даже раздражало, выводило из равновесия.

— Почему?

— Я чувствую ответственность за вас, — ответил Дерек, пожав плечами, и хотел было встать, но девушка схватила его за рубаху, удерживая. Он снова уселся рядом с ней, удивленный, чувствуя, как колотится его сердце.

Миранда облизнула губы и выпустила из рук рубаху.

— Вы уверены?

Брэг не мог вспомнить, о чем они только что говорили. Он уже знал, что она вот так — бессознательно чувственно — облизывает губы, когда нервничает. И все равно это так сильно действовало на него. На краткое мгновение он представил, как этот крошечный розовый язычок пробегает по его губам, как нащупывает зубы…

— Уверен в чем? — хрипло спросил Дерек. Любая другая женщина сразу поняла бы, до чего он возбужден.

— Что мой жених не будет презирать меня. — Миранда пытливо всматривалась в его лицо.

— Я знаю, что не будет, — ответил Брэг, с трудом возвращаясь к действительности. — Вы не виноваты в том, что случилось. Это я во всем виноват.

Миранда удивленно взглянула на него и возразила:

— Это не ваша вина.

Он поднял ладонь, останавливая ее:

— Я не собираюсь это обсуждать.

Девушка вздохнула, совсем ребячьим жестом потирая глаза.

— У нас завтра долгий день, — нежно сказал Брэг, невольно тронутый. — Вам надо поспать.

Он встал и повернулся к ней спиной, надеясь, что Миранда больше не станет плакать и уснет, и ненавидя то ощущение уязвимости, которое она в нем вызывала.

Глава 18

На следующее утро Миранда ехала, сидя на колене Брэга и свесив обе ноги с правого бока гнедого. Брэг одной рукой придерживал девушку за талию. Ее бросало в жар от прикосновения к ее животу ладони со слегка растопыренными пальцами. Еще больше она переживала из-за того, что ее ягодицы покоились на ляжке рейнджера. Хотя она этого и не понимала, Брэг предусмотрительно усадил ее так, чтобы она не касалась чувствительной части тела, способной его выдать.

— Мне неудобно, — пожаловалась Миранда, когда они отъехали от лагеря на две мили.

— Ничего не поделаешь, — коротко ответил Брэг, чувствуя себя тоже не слишком удобно.

— Это так неприлично, — добавила она через несколько минут.

— Забудьте о приличиях, Миранда, — огрызнулся рейнджер и почувствовал, как ее тело напряглось, словно ее ударили. Он не стал извиняться. — Это Техас, а не Англия. И не какой-то Богом проклятый монастырь.

Пораженная, Миранда негодующе запротестовала:

— Мистер Брэг, я давно собиралась вам сказать; я была бы чрезвычайно признательна, если бы вы воздержались от таких… таких грубых… ругательств в моем присутствии.

— Что? — не понял Брэг.

— Пожалуйста, не упоминайте имя Господа всуе, — стараясь сдерживаться, попросила девушка.

Брэг прищелкнул языком:

— Славная речь. Жаль, что я вас оскорбляю, но какого черта… э-э, простите меня, я всего лишь лесной дикарь и никогда до этого не встречал английской леди.

Нежное и теплое дыхание щекотало ее ухо.

— Вы смеетесь надо мной.

— Нисколько.

— Нет, смеетесь.

— Вы слишком красивы, чтобы над вами можно было смеяться, — сказал Брэг, понизив голос, так что слова прозвучали ласково и нежно.

Все ее тело закололо как иголками.

— Я вовсе не красивая, — возразила Миранда. — Я тощая.

— Вот это верно! Тощая и красивая. Джон непременно постарается откормить вас. — Он снова прищелкнул языком.

Миранда залилась краской, вдруг вспомнив, что Брэг видел ее обнаженную в руках Шавеза. А накануне он застал ее во время купания. Она еще больше покраснела, пульс участился, и только одна-единственная связная мысль не оставляла ее: «Он считает меня слишком тощей».