Читать книгу "Повседневная жизнь алхимиков в Средние века - Серж Ютен"

Мы могли бы на это возразить, что есть только один способ проверить правильность сего мнения — преуспеть в свершении Великого Делания и получить философский камень! Однако до сих пор этого не сумел сделать никто (а их число постоянно возрастает) из проявляющих интерес к старинной алхимии, ее истории и совершенным ею открытиям. И тем не менее мы полагаем, что приведенное выше традиционное мнение вполне оправданно — каким бы ни было окончательное суждение историка о возможности осуществления тайных алхимических операций. В упомянутой «Немой книге» действительно изложены посредством символических фигур все эти секреты до их мельчайших подробностей.

С учетом этого было бы небесполезно попытаться собрать здесь различные традиционные интерпретации «Немой книги».

Для того чтобы надлежащим образом интерпретировать интригующие иллюстрации «Немой книги» (впрочем, как и другие герметические рисунки и гравюры), прежде всего необходимо освободиться от присущих нам современных, научных и логических представлений о реальности, заложенных в нас с самого детства.

Заблуждением, которого нельзя допустить, было бы рассматривать эти изображения как эквивалент (примитивный, но конкретный и потому особенно привлекательный) современного учебника по химии. В таком случае всё «чтение» этих изображений не потребовало бы ничего, кроме чисто механических рациональных усилий, дабы попытаться транскрибировать представленные в картинках операции и материальные феномены, переписать их на сей раз более точным языком современной химии. Однако дело обстоит совсем иначе.

Действительно, на великолепных изображениях «Немой книги» представлены алхимик и его компаньонка, совершающие операции, как то: подготовка и смешивание конкретных минеральных субстанций, наблюдение за медленной варкой первичной материи. Однако этот материальный уровень «чтения» отнюдь не является единственно возможным, как раз наоборот. Вопреки привычным представлениям, фигуры «Немой книги» чудесным образом прилагаются к различным планам истолкования: то речь идет о чисто материальных операциях, то об упражнениях в визуализации, ведущей к экстазу, то о совершенно символических персонажах, то о конкретных ритуалах; иногда одна и та же фигура одновременно несет в себе несколько значений.

Поскольку же автор постарался избежать расположения фигур в порядке, в котором должны были совершаться операции реализации Великого Делания, можно представить себе те чрезвычайные затруднения, с которыми столкнулся бы пожелавший «перевести» «Немую книгу» на ясный и рациональный язык.

Даже если ограничиться рассмотрением операций в минеральном царстве, в этих изображениях мы неожиданно будем замечать переход от конкретных описаний к аллегории. Мы видим, как алхимик и его жена готовят первичную материю Великого Делания, сооружают печь (атанор) и наблюдают за заключенным в ней хрустальным герметическим сосудом…

Некоторые рисунки несут символический характер — маленький ребенок на одном из изображений является не существом из крови и плоти, а символом философского камня.

Одновременно с материальными операциями Великое Делание алхимика включало в себя специальные духовные упражнения, которыми занимались всегда в тесной связи с манипулированием материей делания. Очевидно, западная герметическая аскеза соответствовала тайным приемам визуализации и освобождения, которые практикуются в индуистском и буддистском тантризме. Отсюда проистекает необходимость научиться расшифровывать изображения, по крайней мере в большинстве случаев, двумя дополняющими друг друга способами — в материальном и духовном отношении. Изображение женщины, работающей вместе с супругом, могло одновременно представлять и реальную спутницу жизни (помогающую на всем протяжении работы), и женскую часть души, с которой алхимик воссоединялся в мистическом союзе.

Однако некоторые изображения, представленные в «Немой книге», невозможно понять с достаточной полнотой, если не соотнести их с целями озарения, кои достигались в процессе Великого Делания. Это касается титульной страницы, где изображена лестница Якова, у подножия которой мы видим спящего алхимика. Имеется в виду не обычный сон, а состояние, необходимое для успешного достижения герметического «сна», при котором дух покидает физическое тело, чтобы методически «путешествовать» в высших сферах. Упомянутые путешествия, совершавшиеся посредством магического воображения, более детально показаны на третьей иллюстрации, где алхимическая пара пустилась в «плавание» по высшим, «райским» сферам, возвышающимся над повседневным бытием.

Что касается последней гравюры, то на ней изображено высшее личное освобождение, достигнутое адептом, когда его обычное физическое тело (представленное трупом, лежащим на земле) оказывается замещенным блаженным телом возрожденного Адама.

Быть может, применим и еще один уровень прочтения, единственно способный объяснить некоторые любопытные изображения. Они, кажется, касаются секретов ритуального порядка. На этих изображениях представлена пара алхимиков, делающих руками некие особые жесты, совершающих ритуальные действия, которые тантрическая традиция обозначает словом мудрас. Необходимым сопровождением этих ритуальных действий являлись магические формулы, которые следовало произносить или, вернее, петь (поскольку их целью было достижение специальных вибраций, кои должны были незамедлительно возыметь действие) способом, известным наставнику, который открывал его ограниченному кругу непосредственных учеников.

Это, как нам кажется, дает ключ к пониманию странной фразы Элиаса Эшмола (английского алхимика XVII века, члена братства розенкрейцеров). Он рассказывал, что учитель алхимии Уильям Бэкхаус открыл ему секрет совершения Великого Делания по слогам. Эти «слоги» оказываются идентичными знаменитым гласным, воспетым Рембо в одноименном сонете. Подлинные магические формулы, произнесенные надлежащим образом, вызывали определенные изменения в материи Великого Делания и уносили воображение адепта в высшие сферы, вызывали озарение, завершавшееся восхищением Абсолютным.

Некоторые из изображений «Немой книги» представляют алхимика и его супругу в древних ритуальных костюмах и держащими особые аксессуары. Отнюдь не случайные, поскольку, например, дуга, символ Луны, всегда находится у женщины. Ключ к пониманию сей ритуальной драмы, быть может, обнаруживается на нескольких алхимических гравюрах, где мы вновь встречаем эту пару в характерных одеяниях и снабженную соответствующими предметами. Среди этих персонажей иногда можно заметить Аполлона и Диану как символическое обозначение мужа и жены. Не служит ли это основанием предположить, что таким способом изображается ритуальная сцена, центральным персонажем которой является Свет?

Автор «Немой книги», вероятнее всего, являлся членом тайного герметического общества, ибо не случайно на титульной странице трактата изображена герметическая роза.

Таковы главные «ключи» к возможному пониманию изображений «Немой книги». Алхимики были совершенно правы, утверждая, что в ней зашифрованы все великие герметические секреты — и они могут быть расшифрованы теми, кто обладает надлежащими способностями.

Вот классический пример простого алхимического символизма. В трактате «Торф философов» (средневековая арабская компиляция, переведенная на латинский язык) читаем: «Поместите мужчину (серу) и белую женщину (ртуть) в круглый дом, окруженный постоянным умеренным теплом, и оставьте их там до тех пор, пока они не превратятся в философскую воду. Тогда вы, если все сделали хорошо, увидите вверху почернение, служащее признаком гниения и сохраняющееся сорок или сорок два дня».